Ловись, рыбка…
Рыболовство относят к ведущим секторам сицилийской экономики.
Суммарный тоннаж сицилийского рыболовного флота достигает трети общенационального тоннажа. Правда, местные рыболовные суда в основном мелкие: в среднем – водоизмещением по 14,2 т. Более крупного размера достигают траулеры: около 60 т. Суда в основном специализированные: кто-то из рыбаков ловит мелкую рыбу сетями, кто-то ставит верши, кто-то работает с тралом. Рыбацкие суда, как правило, старые: средний возраст превышает 23 года. Сицилийские рыбаки ловят в основном в прибрежных водах. Средний дневной улов одного судна составляет 166 кг, что соответствует 27 т в год. Это выше средних показателей по стране: соответственно 145 кг и 24 т. В рыбном секторе Сицилии занято около 18 тыс. человек, из которых более 10,5 тыс. непосредственно выходят в море. В относительных цифрах сицилийские рыбаки представляют около половины всего плавсостава итальянского рыболовного флота. Сицилия – одна из немногих итальянских провинций, имеющих положительный баланс в торговле рыбой и морепродуктами. Ежегодно сицилийцы экспортируют этих продуктов на сумму около 20 млн евро. Правда, и импорт велик: в разные годы на остров ввозится даров моря на сумму от 15 до 40 млн евро. Максимум импорта пришелся на 2002–2004 гг., когда баланс рыбной торговли впервые за долгое время стал отрицательным. Наибольшим успехом сицилийские дары моря пользуются в Японии, Германии, Франции и США. К традиционным относится лов саргана на так называемый неббу, или кусочек телячьих сухожилий длиной около 10 см, привязываемый к леске вместо крючка. Наживу следует хорошенько высушить на солнце, потом слегка обстругать ножом и, наконец, покрасить несмываемой краской, лучше всего – небесно-голубой. Рыбак ведет леску поперек течения и направления ветра. Проводка требует определенного мастерства, поэтому такой лов ведут обычно профессионалы. На неббу попадается только взрослый сарган, потому что у взрослых особей хорошо развитые зубы легко увязают в волокнистой ткани наживы. Изредка можно увидеть и очень распространенную прежде ловлю рыбы «лодчонкой» (банкитту, на местном диалекте). Рыбак идет вдоль берега и тянет за собой на бечевке конструкцию, отдаленно напоминающую лодку, лишенную не только дна, но и носа вместе с кормой. Борта конструкции устроены таким образом, что входное отверстие всегда открыто в сторону моря, но зашедшая в него рыба чаще всего не успевает выскользнуть: «морской» вход перекрывает падающая сверху доска, а «пляжный» сторожит рыбак. На «лодчонку» чаще всего ловят саргана и сериолу. Там же в проливе, между мысом Сан-Райнери и Реджо-ди-Калабрия, сохранился древний способ лова рыбы-сабли. Способ этот передается от отца к сыну, так что немногие сицилийцы могут стать мастерами такого лова, спатулару, как их называют на Сицилии. Мастер, причем обязательно ночью, укладывает на дне длинную коладу, т. е. толстую леску с многочисленными крючками. На них наживляют кусочки сардин или вытянутые из нервных волокон самой рыбы-сабли. Остаток ночи мастер проводит в лодке, чтобы начать вытаскивать коладу с первыми проблесками зари. Если лодки стоят близко друг к другу или с одной лодки опускают несколько колад, все рядом положенные лески надо вытаскивать одновременно. Нередко случается, что лески, под влиянием течений, перепутываются. В этом случае улов делится между владельцами запутавшихся лесок. Когда течение благоприятствует, на каждый крючок попадается рыбина. Но случается и так, что на крючке окажется полрыбины или вообще ее жалкие остатки. Тут дело в том, что рыба-сабля склонна к каннибализму и охотно поедает себе подобных, оказавшихся в бедственном положении в пределах досягаемости ее острых зубов. Между маем и сентябрем в Мессинском проливе идет лов рыбы-жернова; она же – рыба-барабан и луна-рыба. Обычно эта рыба не попадает на рынки; ее едят сами рыбаки. Причину надо искать в специфическом – «диком» – вкусе рыбы, а также в трудности разделки, хотя когда разделка закончена, съедобная мякоть достается легко. Оставшаяся часть рыбы обычно считается слишком жирной и выбрасывается, хотя были времена, когда «непригодные» куски отмачивались в рассоле и употреблялись в пищу. Древняя рыболовная традиция под названием «менаиде» сохраняется вдоль побережья провинции Катания. Она основана на использовании небольшой дрифтерной сети и применяется при лове анчоуса. Сетку ставят при первых проблесках утренней зари и начинают выбирать на рассвете. Крупные экземпляры освобождают из ячеек сети вручную и бросают в пластиковую ванну, заполненную морской водой и льдом. Холод вызывает естественное обескровливание рыбы, что осветляет мясо и делает его более вкусным. Сразу же после выборки сети рыболовы направляются в порт, где реализуют свежую рыбу в течение двух-трех часов после вылова. Именно поэтому рыба, пойманная таким способом, ценится дороже. При лове каракатиц применяют особые устройства – «тотанаре». Это – прикрепленная к леске небольшая корзинка с приделанными к ней пучками крючков и свинцовой пластиной. В качестве наживы используют куски соленой рыбы. Лов производится ночью, с лодок, снабженных электрическими лампами. Техника лова состоит в непрерывном поддергивании и опускании корзинки, пока рыбак не почувствует, что щупальца моллюска «обняли» корзинку. Тогда необходимо быстро выдернуть корзинку в лодку, причем тяга должна быть непрерывной, чтобы не стряхнуть добычу. Начало лова меч-рыбы в Средиземноморье теряется в глубине веков. В частности, в Мессинском проливе им занимались еще греки и этруски. Впрочем, и они не были первыми. Судя по археологическим данным, меч-рыбу ловили уже в XV в. до н. э. Ловля меч-рыбы, а точнее охота на нее, изображена на мозаике римской виллы Терме-Вильяторе в Кастрореале. Мозаика относится к I–II вв. Это самое древнее из известных изображений. На нем можно видеть маленькую, легкую, скоростную лодку. Она до удивления похожа на веками использовавшееся в Мессинском проливе суденышко под названием лунтро. Лодка эта достигала в длину шести метров, в ширину – 1,65 м. Их строили на верфях в Гандзирри и Шилле из тутового дерева или каменного дуба. Лодки красили в черный цвет, чтобы они больше походили на рыб и не вызывали подозрения у потенциальной добычи. Потом на смену лунтро пришли фелюги, позднее их оснастили бензиновым мотором. В наше время только они и выходят на лов меч-рыбы. Сама организация лова тоже современная. У каждой определенной группы фелюг есть свой разведчик. У этой фелюги установлена высокая, 20-метровая, мачта, на которой смонтирована поисковая аппаратура. Обнаружив присутствие меч-рыбы, фелюга-разведчик посылает сигнал промысловикам, причем разведчики могут следить за курсом промыслового суденышка и – в случае надобности – давать указания по изменению курса и наводить на рыбу. Охота все еще ведется по старинке. Оказавшись поблизости от меч-рыбы, экипаж (а это четыре человека) берется за длинные весла. Каждое приходится приводить в движение обеими руками, стоя. Гарпунщик с длинным гарпуном становится на носу лодки, и когда рыба окажется прямо перед ним, старается пронзить добычу. Правда, теперь с фелюги-разведчика ему передают сигнал о нахождении рыбы не менее чем в тридцати метрах от суденышка. Но, конечно, самое интересное в морском промысле Сицилии – это охота на тунца, или тоннара. Традиционно она велась на подготовленной у берега акватории: в море уходили две системы сетей. Одна – так называемые педали – тянулась от берега в море на несколько километров. Ее цель заключалась в том, чтобы преградить тунцу путь вдоль берега, заставить рыбу повернуть ко второму комплексу сетей, состоящему из произвольного числа камер, в которые поочередно проникал тунец, пока не подходил к роковой для него смертной камере, где его и убивали. Всей операцией руководил с гребной лодки «райс». У него была особая, чрезвычайно скоростная лодка – «мучара». Как только тунцы оказывались в западне, лодки располагались по периметру смертной камеры. Райс подавал команду, и гребцы начинали выбирать сети, сужая свободное водное пространство и вынуждая тунцов всплывать на поверхность. И тогда райс давал сигнал к началу бойни. Гарпунщики всаживали свою смертоносную сталь в тела могучих рыб, которые буквально взвивались от боли. Этот порыв ловко использовали гребцы, выкидывая тунцов на дно лодок. Сезон лова открывался так называемым тихим выходом, во время которого полагалось получить благословение местам лова, инвентарю и самим рыбакам.
|
загрузка...