2.3. Предпринимательство в условиях образования русского централизованного государства (вторая половина XV–XVII вв.)
С конца XV по XVII вв. происходит общий для всей страны процесс образования единого Московского государства из удельных княжеств.
Княжества объединились вокруг Москвы, а не вокруг Киева – прежней «матери городов русских». Одной из важнейших причин возвышения Москвы считается выгодное географическое положение, превратившее ее в узловой пункт русской торговли. С одной стороны, издавна рядом с Москвой проходил волок Камский, связывавший бассейн Верхней Волги с рекой Москвой. С другой стороны, Москва располагалась близ устья Яузы, по которой можно было попасть к Клязьме. Здесь проходил речной путь с западных земель – от Смоленска на восток – во Владимирское княжество. Кроме того, через Москву проходила дорога с киевского и черниговского юга на Переяславль-Залесский и Ростов. Близость к пересечению важнейших русских торговых путей вместе с относительной защищенностью от татаро-монгольских набегов давали большие преимущества в торговле. Здесь часто складировались товары, следовавшие транзитом, быстро увеличивалось население, которое успешно вовлекалось в торговлю. В правление Ивана III, Великого князя московского (1462–1505 гг.), сложилось территориальное ядро единого Российского государства. Система централизованной государственной власти была законодательно закреплена, как и принципы экономической политики в области землевладения, финансов, торговли с созданием специальных учреждений (приказов) для руководства этими направлениями. Принципы экономической политики Ивана III включали в себя ликвидацию феодальной раздробленности Руси, подрыв экономического могущества удельных князей и бояр, централизацию финансов, чеканку монеты только в Москве, развитие ремесла, особенно выплавка чугуна и стали (пример – Царь-пушка и Царь-колокол), прямые торговые отношения с Западом, наконец, винная монополия. Если при восшествии Ивана III на престол московская территория включала в себя примерно 15 тыс. миль, то приобретения Ивана III и его сына Василия III увеличили эту территорию почти в четыре раза. Слияние княжеств и земель в единое целое, растущее товарное обращение, усиливающийся обмен между областями определили условия российского предпринимательства в то время. В Западной Европе приблизительно тогда же происходит переход от феодальной раздробленности к национальным государствам, однако там это – результат укрепления экономических связей между частями государства, складывание единого рынка, то есть политическое объединение следовало за экономическим. С этой точки зрения образование Российского государства не имело экономической основы. Для достижения нужного уровня «буржуазности» требовалось 100–150 лет: городской буржуазии еще не было, всероссийский рынок начал складываться только в XVII в. Объединила страну необходимость сохранения государственной самостоятельности, а недостаток объединяющей, укрепляющей силы, которую на Западе играло «третье сословие», с лихвой взяло на себя само Российское государство; при этом оно примерно во столько же раз было неограниченнее западных, во сколько российская буржуазия уступала европейской. Развитию хозяйства в определенных формах способствовало и официальное оформление крепостного права на Руси. Закрепощение крестьянства означало чрезвычайный рост долговых обязательств, которыми землевладельцы опутывали своих крестьян. Централизованное государство на Руси расценивалось как государев приход. Промышленное и крестьянское население оказалось одинаково «закрепощенным». Каждый житель государства лишался всякой политической и юридической самостоятельности в пользу спасения государственной целостности и независимости. Практика новгородского республиканского строя была отринута, восторжествовало самодержавное правление, ограничившее и имущественную самостоятельность бояр и вольных торговых людей, и права личности. Современники Ивана Грозного отмечали, «…что относилось к почитанию Бога он (московский царь) перенес на прославление себе самого. Великий князь все держит в своих руках: города, крепости, села, дома, поместья, леса, озера, реки, честь и достоинство».[34] Вместе с тем, большинство ученых справедливо отмечают, что благоприятные условия для роста городов, промыслов, торговли, ремесленного производства были созданы именно объединением русских земель и возникновением централизованного государства.[35] С одной стороны, окончательная ликвидация политических границ между ранее самостоятельными княжествами и землями не могла не способствовать упрочению и дальнейшему росту экономических связей между ними. С другой стороны, в России сохранялось немало пережитков эпохи раздробленности, в том числе таких, которые отрицательно сказывались на торгово-предпринимательской деятельности. Среди них следует упомянуть и отсутствие единой монетной системы (до середины 30-х годов XVI в.), и унифицированного налогообложения (до середины XVI в.), и длившееся до 1754 г. взимание внутренних таможенных пошлин. Часть этих следов прежней автономии постепенно исчезает в XVI в. После проведения правительством Елены Глинской в 1535–1538 гг. денежной реформы в масштабах всего государства стали чеканить единые по весовым нормам и однообразные по внешнему виду серебряные монеты – «новгородки» (копейки) весом 0,68 г, «московки» (деньги) весом 0,34 г и полушки (0,17 г). Их массовая чеканка на денежных дворах в Москве, Новгороде и Пскове позволила быстро вытеснить из обращения старые деньги, среди которых было немало обрезанных неполновесных и фальшивых монет. Хождение последних ранее создавало хаос на рынках и причиняло ущерб торговле. Окончательно же пережитки былой раздробленности в денежном хозяйстве исчезли при Федоре Иоанновиче и Борисе Годунове. Меры властей существенно оздоровили ситуацию, обеспечили более благоприятные условия для торговых операций, которые заметно улучшились и с централизацией таможенной службы, хотя таможни еще долго сохранялись внутри страны. С конца XV в. сбор торговых пошлин постепенно переходит от великокняжеских наместников-кормленщиков в руки самого купечества. В 1497 г. Белозерскую таможню взяли у государства на откуп за 120 руб. в год купцы «Тит Окишов, да Есип Тимофеев, да Семен Бобр». Позднее, в XVI в., таможенными целовальниками становились, как правило, представители торгового и ремесленного люда. Некоторые купцы сумели извлечь выгоду (и немалую), занимаясь организацией государственной таможенной службы и не забывая о собственных интересах. Сложность и запутанность системы местных торговых и проезжих сборов при отсутствии единого общегосударственного таможенного тарифа создавали почву для нередких злоупотреблений со стороны сборщиков пошлин, приносивших значительные доходы казне и откупщикам, но затруднявших рыночные операции (особенно для приезжих купцов). Обилие налогов наряду с большими транспортными издержками приводили к повышению цен на привозные товары, что в конечном счете сказывалось на интересах их покупателей. Пошлины на предметы импорта из разных стран порой отличались по размерам: за товары, поступавшие из Крыма и Турции, взимали 8 % с их цены (16 денег с рубля), а из Польши – 4 %, т. е. в два раза меньше. Для привлечения определенных групп иностранного купечества в России власти шли на введение беспошлинной торговли. Наиболее значительные льготы Иван IV даровал в 1555 г. Английско-московской компании и по экономическим, и по политическим причинам – в надежде на военную помощь Англии. По договорам 1517 и 1562 гг. пользовалось льготами и купечество из Дании, но в реальной жизни данные привилегии нередко не соблюдались: повсеместно торговые люди сталкивались со злоупотреблениями приказных чинов и самого Ивана IV. При Иване IV фактически установилась государственная монополия на торговлю хлебом, пенькой, икрой и другими «заповедными» товарами. XVI в., начиная с 20-х гг., из-за наводнения Европы дешевым американским денежным металлом – золотом и серебром, стал веком «революции цен». Если на Западе средний рост за столетие составил 22,5 раза, то в Московском государстве они выросли по скоту – в 2,5 раза, по хлебу – в 4–4,5 раза, а в среднем по всем товарам – до 3–4 раз. Грозный завершил создание единой государственной системы измерений (мер длины, объема, площадей, веса) и единой денежной системы. Счетными единицами стали рубль, полтина, гривна, алтын. Иван IV продолжил монетаристскую внешнеторговую политику своих предшественников – отца Василия III и деда Ивана III. Нередко казна скупала по установленным произвольно ценам некоторые товары (пушнину, воск, мед, сало и др.), а затем с большой выгодой сбывала их на внутренних и международных рынках. Случалось, всем подданным запрещали продавать определенные товары до полной распродажи аналогичных продуктов из царских запасов. Кроме того, царь и казна обладали монопольным правом первоочередной закупки ввозимых в страну товаров, нередко злоупотребляя этой привилегией. Как повествовал чуть позже английский посол Д. Флетчер, приезжавший в Россию в 1587 г., царские чиновники скупали по принудительным (естественно, заниженным) ценам «шелковые материи, сукно, свинец, жемчуг» и прочие товары, привозившиеся в страну английскими, армянскими, бухарскими, польскими, турецкими купцами, заставляя русских торговых людей приобретать все это у казны подороже. Нередко казна силой навязывала купцам залежалый, подпорченный товар, не снижая цену на него.[36] Была осуществлена и налоговая реформа, которая выразилась во введении большой московской сохи. До этого в стране употреблялись различные окладные единицы: выти, луки, обжи, сошки различных размеров. Произошел переход от подворного и поголовного обложения к посошному. Единица обложения – соха составляла от 400 до 600 десятин в зависимости от качества земли. В городах соху составляли каждые 100 дворов торговых людей. Правда, случалось, власти в XVI в. временно освобождали от тягла кое-кого из представителей тогдашнего предпринимательского мира. К примеру, в 1524 г. Василий III дал на десять лет такую льготу крестьянам-промышленникам, открывшим новые соляные источники на Северной Двине. В 1550 г. Аника Строганов получил освобождение от налогов в течение шести лет на соляную варницу в Сольвычегодске. Строгановым, добившимся за услуги царю неподсудности местным властям, давались не раз налоговые послабления и позднее (в 1579, 1582 гг.). После объединения русских земель как наследие эпохи раздробленности первоначально сохранялись разные по объему областные меры зерна, что создавало благоприятную почву для обмана покупателей, поэтому понадобилось их унифицировать в масштабе всего государства. 21 декабря 1550 г. Иван Грозный, утвердив Двинскую грамоту, направил ее вместе с новым медным эталоном «осьмины» местным «старостам, и соцким, и целовальникам, и лутчим людям, и середним, и молодшим земским людям» и повелел им изготовить с присланной меры точные деревянные копии с клеймом. На развитие предпринимательства в конце XV–XVI вв. оказали влияние внешнеполитические успехи Российского государства: свержение ордынского ига и отвоевание у Литвы в 1500–1503 гг. брянских земель, а в 1514 г. – Смоленска. После присоединения Казанского (1552 г.) и Астраханского (1556 г.) ханств под контролем России на всем протяжении оказался Волжский путь, что благоприятствовало оживлению торговли через Каспийское море с восточными странами, подключению русских к эксплуатации морских соляных промыслов в районе Астрахани. Еще большее приращение природных богатств сулило государству начавшееся с конца XVI в. активное освоение Сибири, куда наряду с казаками-землепроходцами устремились торговые люди, промышлявшие пушниной задолго до похода Ермака. По мере расширения государственной территории России создаются возможности для функционирования крупного купечества, накопления значительных денежных средств и товарных масс. Уже в середине XVI в. встречаются богатые, «корыстные купчины», осуществляющие свои операции на больших пространствах. Глубокие потрясения второй половины XVI в., вызванные опричниной, эпидемиями, неурожаями, длительной Ливонской войной, привели к упадку сельского хозяйства, ремесла, городов как средоточия производства. Но как ни парадоксально, эти негативные явления в гораздо меньшей степени затронули сферу обмена. Источники свидетельствуют, что даже в сильно разоренных городах торговая жизнь продолжалась, рынок действовал. Конечно, для этого требовался минимальный уровень производства. Торговый люд все же быстрее приспосабливался к невзгодам эпохи. С другой стороны, товарно-денежные отношения подталкивали непосредственных производителей к выпуску продукции в торговый оборот, т. е. наблюдалось взаимопроникновение производства и рынка, заметной становится специализация областных рынков и ремесленных центров. В рыночные операции в той или иной степени вовлекаются самые разные слои населения страны: светские и духовные феодалы, ремесленники, крестьяне. В сфере внутренней торговли они выступают то как покупатели, то как продавцы, конкурируя в последнем качестве с купечеством. На городских торгах растет число рядов, лавок, а часть торговых оборотов приходится на сельские торжки. Торговлей в России занималась половина городского населения. Как писали иностранцы, в России торговали все: лавки, ларьки, навесы, ряды имели в городах государственные служащие, стрельцы, ремесленники. Видимо, подобные факты дали основание Ф. Энгельсу (1820–1895 гг.) заявить, что «после русского купца трем евреям делать нечего».[37] Однако обилие людей, участвующих в торговле, представляющих разные слои населения, свидетельствует не о высоком уровне ее развития, а, напротив, о том, что процесс становления рынка только начинается. Ведь множество торговцев, особенно мелких, параллельно занимались ремеслом, пахали и сеяли, несли караульную службу. Процесс выделения торговли как специального профессионального занятия и консолидации «торгового класса» был далек от своего завершения и продолжался в последующие века. Но торговля – только часть занятий человека. Один делает горшки и торгует рыбой, другой занимается кузнечным делом и торгует солью. Такое «совмещение» занятий объяснялось нежеланием распылять капитал в условиях произвола власти и отсутствия правовых гарантий. Отсюда еще одна особенность – крошечные лавчонки. Полной лавкой считалось помещение 4?5 м2, но преобладали полулавки, четверть лавки и даже 1/8 лавки. К XVI в. относятся первые свидетельства о ярмарочной торговле. Ярмарка, с точки зрения ее экономических функций, – это: 1) пункт массового обмена товарами; 2) центр определения спроса и предложения; 3) регулятор цен; 4) источник коммерческой информации; 5) выставка товарных образцов. Крупнейшим средоточием торговых капиталов являлась Москва, куда приезжали купцы из разных концов страны и других государств. Древнейший торг в Москве располагался прямо напротив Кремля. На московском рынке, как и в других городах, нередко обвешивали покупателей, стремились всучить им залежавшийся товар. В русской торговле существовали самые разные обычаи и нравы. Очень долго, например, удерживался обычай зазывать покупателей в лавки. Многие торговцы держали для этого мальчиков, а более крупные – посылали приказчиков, которые становились возле лавок и громко, как правило, рифмованными фразами, предлагали свой товар. Зазывание служило своего рода живой рекламой и было для хозяев, как говорится, «дешево и сердито». Правда, нередко оно превращалось в средство навязывания товаров. Если на глаза зазывалам попадался покупатель-провинциал, его подхватывали под руки и начинали таскать из одной лавки в другую до тех пор, пока он не соглашался на покупку. Самые разные нравы сопутствовали такой торговле. Обман покупателя не считался чем-то предосудительным. Обманывали не только путем завышения цен, но и обсчитывая при продаже нескольких предметов в одни руки, используя обмеривание, обвешивание и т. п. Нередко негодные товары не уничтожались, а сбывались покупателям. Одной из форм такой торговли были так называемые «дешевки», устраиваемые из года в год в одно и то же время. Скапливавшийся бракованный товар продавался на них по особым правилам. Так, купленный товар не обменивался. В обувных лавках не разрешалось примерять обувь, при этом башмаки, крепко связанные парами, в большинстве случаев оказывались разными, то есть один больше другого, или, напротив, подозрительно одинаковыми – два башмака на одну ногу. К кражам у покупателей купцы относились равнодушно. Когда же воровали что-нибудь у торговцев, из чувства солидарности в поимке вора принимали участие все ближайшие торговцы, и ему редко удавалось избежать наказания. Пойманного били страшно, до полусмерти, немногочисленные зрители смотрели на эти самосуды сквозь пальцы.[38] Находились среди торговцев честные люди, стремившиеся получить прибыль, но не любой ценой. В XVI в. широкое распространение получает «Домострой» – произведение многопланового содержания. Его составитель священнослужитель Сильвестр в духе утвердившейся к XVI в. христианской традиции как бы поучает хозяина дома премудростям жизни и угодной Господу деятельности во всех ее сферах.[39] Составитель «Домостроя» резко осуждает тех господ, которые живут «не по-божески». В «Домострое» обстоятельно описываются и действия доброго хозяина, живущего «по отеческому преданию и по христианскому закону». Праведный господин живет, конечно, по средствам, расчетливо. А уж если придется в долг взять, то в соответствии с этикой «Домостроя» обязательно надо в срок вернуть. В торговой сделке лучше сговориться полюбовно и деньги платить из рук в руки, а затем – «по человеку судя и по покупке, почти его хлебом да солью и питьем – в том убытка не будет, а дружба впредь останется, никогда он тебя хорошим товаром не обнесет и лишнего не возьмет, и плохого не даст». Следует отметить, что со временем упомянутые в тексте «Домостроя» милосердие, благотворительность, соединенные с широтой, размахом русского характера, стали, можно сказать, отличительной чертой российского предпринимательства. Благотворительность не как показуха или самореклама, а понимаемая в самом благородном и бескорыстном смысле, милосердие – от трудов праведных, но соблюдать на практике эти нравственные нормы было непросто. К концу XVI в. в России завершилось начавшееся еще в середине столетия оформление привилегированных корпораций. Высшее купечество состояло из «гостей» и из «торговых людей» Гостиной (от слова «гость») и Суконной сотен. Малочисленная привилегированная группа наиболее богатых торговцев и «промышленников» попадала в разряд государевых гостей. Звание «гостя» жаловалось царем, количество их не превышало 30. «Гости», помимо своего прямого предназначения (организация торговли), являлись экономическими советниками царя и выступали в роли торговых агентов казны. Каждый «гость» имел от царя особую жалованную грамоту, определявшую его привилегии: право быть судимым только царем либо лицом, назначенным им; право владеть вотчинами и получать поместья; свободно выезжать за границу для торговых дел; освобождение от постоя, податей и общинной службы; право в любое время топить избы и мыльни (бани); право варить и держать питие. «Гости» отличались от других торговых людей своим богатством. Они обладали очень крупными по тем временам капиталами: от 20 до 100 тыс. руб. Ступенькой ниже в торговой иерархии стояли торговые люди Гостиной сотни (объединение столичного (московского) купечества). В 1613 г. купцам Гостиной сотни пожаловали грамоту точно такого же содержания, что и «гостям», но без права выезда за границу. Еще ниже стояла купеческая корпорация, объединявшая торговцев и получившая название «Суконная сотня» (по-видимому, от Смоленского суконного ряда в Москве). Первоначально Суконная сотня являлась организацией провинциального купечества в отличие от столичного купечества, объединенного, как было сказано, в Гостиную сотню. Сотни по размерам торгового оборота делились на три статьи: большую, среднюю и меньшую. Со второй половины XVII в. государство становится на путь ограничения привилегий членов названных торговых организаций. Окончательно все они упраздняются Сенатским указом 1728 г., по которому «гости» и торговые люди Гостиной сотни уравнивались в правах с посадскими людьми в несении «государевой службы» и в «подушном окладе» (налогах). С этого времени звание члена Гостиной сотни приобрело лишь «титулярное» значение и сохранялось до середины XVIII в. В XVII в. происходит сокращение численности торговых людей: к концу XVI в. Гостиная сотня насчитывала 358 человек, а в 1649 г. – только 171 (сокращение более чем в два раза). Наблюдалось уменьшение численности и Суконной сотни: в конце XVI в. в ней состояло 250 человек, а в 1649 г. – лишь 116 человек. Такое сокращение названных сотен объяснялось большим числом обязанностей, выполнявшимися купечеством в пользу государства. «Государева служба» носила многообразный и довольно обременительный характер и потому разбогатевшие посадские люди не стремились попасть в члены Гостиной сотни. Основными источниками пополнения рядов крупного купечества являлось городское население и крестьянство, часто начинавшие свою торговую деятельность в качестве скупщиков. Следует отметить, что крепостная деревня, как и ранее, выдвигала из своей среды все новые и новые группы предпринимателей. Наибольшую по численности составляли «торгующие» крестьяне, остававшиеся в крепостной неволе. Их «душевладельцы» охотно покровительствовали подобным начинаниям своих крестьян, поскольку это приносило дополнительный доход в виде денежного оброка. Внешняя торговля, хотя и в меньших размерах, велась на западе – через Новгород, Псков и Смоленск. Через них в большом количестве вывозились пенька, лен, кожа, холст, сукна и т. п., а ввозились прежде всего металлы (железо, медь, олово, свинец), а также промышленные изделия. В рассматриваемый период представителей русских купцов практически не было среди владельцев промышленных предприятий. «Настороженное» отношение русского купечества к промышленной деятельности объяснялось не столько отсутствием необходимых знаний, сколько недостатком свободных капиталов. Владельцев крупных купеческих капиталов было немного, и они охотно вкладывали их лишь в «верное дело»: в торговлю или в хорошо знакомый промысел: кожевенное дело, смолокурение (с расчетом на внешний рынок), винокурение и солеварение (с расчетом на внутренний рынок). Используя возросший хозяйственный потенциал страны и одновременно способствуя его развитию, гость стал соединять торговлю с промысловыми предприятиями. Не меньшее значение имел тот факт, что Новгороду и Пскову не удалось преодолеть в полной мере зависимость от ганзейского посредничества. Окрепшее государство пыталось решить задачу ликвидации монопольных прав Ганзы, но устранить «прибалтийский барьер» так и не удалось. Торговля России с западноевропейскими государствами морским путем не могла получить развитие, тем более, что поражение в Ливонской войне, понесенное Иваном Грозным, окончательно закрыло путь на Балтику. Открытие Северного морского пути, завоевание Казани и Астрахани, проложившее дорогу в Среднюю Азию и Персию, постепенное освоение Сибири – все это создавало новую и обширную базу для деловых и торговых контактов. Внешнеторговая политика Ивана Грозного предусматривала допущение иностранного капитала в Россию Англо-русской торговой компании (Moscow Company), организованной по подобию Ганзейского союза. Была разрешена беспошлинная торговля в Казани, Астрахани, Нарве, Дерпте, свободный транзит товаров в Бухару, Китай, Персию. Капитал компании был определен в 6000 фунтов стерлингов и составлялся из акций по 25 фунтов стерлингов, размещенных между 207 акционерами. Во главе компании стояли представители высшего английского дворянства. Сам Иван Грозный отправил королеве Елизавете роскошные подарки – парча, ковры, соболи, шубы, собаки, соколы, ястребы и т. д..[40] Политического союза с Англией не получилось, но компания долгое время считалась эталоном в деле сближения России и Запада. Одним из важнейших последствий создания единого государства было развитие городов и городского ремесла, которое все больше отделяется от земледелия. Города в XVI в. были не только ремесленными центрами, но и местом сбыта изделий ремесла для сельского хозяйства и продукции сельского хозяйства для потребностей города. Шел процесс вовлечения в торговлю целых земель и бывших земельных княжеств, складываются те экономические факторы, которые в дальнейшем, в XVII в., обусловили образование товарного рынка в масштабах всей страны. Но феодальная система организации производства оказалась очень инертной. Невозможно было увеличить производство, улучшить ассортимент продукции. Особое место в хозяйстве России того времени занимала государственная промышленность, прежде всего, артиллерийское производство. На казенном Пушечном дворе в Москве изготавливались все основные виды артиллерийских орудий того времени. В XVI в. прославился мастер Чохов, который отлил знаменитую «Царь-пушку». В конце XVI в. в Туле появилась знаменитая оружейная слобода – городское поселение, жители которого освобождались от некоторых податей и повинностей, но за это должны были выполнять государственные заказы по изготовлению стрелкового и холодного оружия. Первыми крупными казенными предприятиями были винные. В XVI в. было налажено и полотняное производство, строительное дело. Все крупные строительные работы производились под руководством Приказа каменных дел (стены и башни Московского Кремля, храм Василия Блаженного и аналогичные сооружения в других городах). Государству из-за отсутствия частных предприятий, которым можно было бы заказывать различные изделия, пришлось заниматься промышленным предпринимательством, что явилось одной из важнейших особенностей экономического развития России. Однако административная система управления производством исключала рыночные отношения и уже в XVI в. была малопригодна, так как порождала своеобразную «теневую экономику». В XVII в. в развитии российского предпринимательства происходят заметные сдвиги. Активизируется местный товарооборот, начинают подтачиваться устои натурального хозяйства, в связи с чем усиливается деятельность крупного торгового капитала на внутреннем рынке. Возрастает роль государства в экономической жизни, следовательно, расширяются контакты предпринимателей с казной. Наконец, имеет место и применение крупных капиталов в сфере производства. В XVII в. достигает расцвета сословная структура допетровской Руси. Каждое сословие или «чин» наделяется определенными правами и обязанностями. Наряду со служилыми «чинами» выделяются сословия, чьим основным занятием становятся также ремесло, которое все в большей степени вовлекается в рыночные отношения. Право на подобные занятия закрепляется за основной массой населения городов так называемыми «посадскими людьми». Это сопровождается обязанностью платить прямые подати и косвенные сборы в государственную казну. Из состава свободного общества было выведено почти все сельское население, не менее 90 %.[41] Усиливается налоговый гнет, увеличиваются разного рода службы в пользу государства, ложившиеся на плечи торгово-промышленного населения. В казну поступали не только денежные доходы, но и различные ценные товары со всей страны, например икра, дорогие меха. Государство пользовалось и преимущественным правом приобретения товаров у иностранных купцов, выступало в качестве предпринимателя, причем, исключительно крупного и привилегированного. Государство не только привлекало крупных купцов на безвозмездную службу в качестве своего рода должностных лиц, но и предоставляло им возможность эксплуатации некоторых объектов, принадлежавших казне. Очень часто сдавались на откуп таможни и кабаки. При этом казна получала с откупщика известную сумму, которая немного превышала обычный доход с данного объекта (откупа, как правило, сдавались с торгов – их получал тот, кто больше заплатит). Откупщики собирали таможенные пошлины или «питейную прибыль» в свою пользу, рассчитывая получить больше, чем они заплатили в казну. Крупные купцы получали в казне подряды на поставку провианта в войска, различных товаров и «припасов» ко двору. При этом подрядчики получали от государства крупные суммы для этих закупок, которые они могли использовать и в качестве оборотных средств при совершении своих коммерческих операций. Крупные купцы уже в допетровскую эпоху доминируют на внутреннем рынке. Они скупают продукцию ремесленников, крестьян, распродают товары небольшими партиями мелким торговцам для реализации в розницу. Налицо разделение оптовой и розничной торговли, что не характерно для предыдущих веков – в XVI в., а тем более в XIV–XV вв., купец, доставив откуда-то издалека крупную партию товаров, хранил их у себя в амбаре или в лавке и сам продавал в розницу. Благодаря деятельности крупных купцов-предпринимателей, устанавливаются регулярные связи между отдельными регионами страны, начинает складываться всероссийский рынок. Углубляется специализация отдельных районов по производству определенных товаров (например, юго-запад от Москвы – пенька, северо-запад – лен, города Среднего Поволжья – юфть, тульско-каширский район – железо и т. д.). Исключительно важной становится роль ярмарок. Они проводились во многих торговых селах или у стен монастырей, как правило, один раз в году по случаю каких-либо религиозных праздников, традиционных для данной местности, продолжались от одного дня до нескольких недель. Многие ярмарки имели местное значение, другие – региональный характер. Появляются ярмарки всероссийского значения, крупнейшая из них – Макарьевская, возникшая у стен возрожденного в начале XVII в. иноком Авраамием монастыря Св. Макария недалеко от Нижнего Новгорода. Рост торговых оборотов этой ярмарки был значителен: в 1697 г. – 80 000 руб., в 1741 г. – 49 000 руб., 1790 г. – 30 000 000 руб..[42] Как и прежде, крупные купцы активно действуют в сфере внешней торговли. Расширяются их связи со странами Средней Азии и Ираном через Астрахань, в конце XVII в. снаряжаются первые торговые караваны в Китай. Торговля со странами Западной Европы осуществлялась традиционным путем через Балтийское море, восточное побережье которого в XVII в. находилось в руках Швеции. Во второй половине XVI в. открывается непосредственная торговля с Англией, Голландией, другими западноевропейскими странами через Архангельск, который стал ведущим портом на этом направлении российской коммерции, сохраняя эту роль до 20-х годов XVIII века. Но торговые связи России со странами Запада почти целиком находились в руках иностранных купцов. Русские купцы на западноевропейский рынок практически не проникают, торгуют с иноземными коммерсантами в Архангельске или портах Балтики (главным образом, в Нарве), Новгороде и Пскове. Исключение составляют лишь более-менее регулярные поездки русских купцов в Стокгольм. XVII в., вошедший в историю как «бунташный», открывается невиданной Смутой, в ходе которой были разорены многие города и уезды, особенно в центре страны. В дальнейшем следуют новые мятежи и восстания, что никак не способствует развитию предпринимательства. В этих условиях крупные купцы стремились использовать свои средства в разных сферах деятельности, раздробив их по разным направлениям – крушение одних операций могло компенсироваться известными прибылями в других. Подобная диверсификация более всего характерна для самых крупных купцов – Никитниковых, Филатьевых, Шориных, Босых, Ревякиных, именитых людей Строгановых и др. Они вели обширные торговые операции и на Севере, и в Поволжье, вкладывали деньги в солеварение, занимались ростовщичеством, не гнушались и мелочной розничной торговлей, держали лавки, «шалаши» и т. д. Крайне характерны для них и обширные контакты с государственной казной. С другой стороны, малая покупательная способность населения не допускала узкой специализации в торговле: купец должен был предлагать «простолюдинам» всего понемножку под страхом остаться с нераспроданным товаром на руках. Состоятельный же человек предпочитал покупать оптом, пудами и бочками, на год вперед «и потому дом его был полон всякой всячины на долгое время: это считалось знаком расчетливости и ума. При этом замечали, что покупаемые в розницу товары хуже, и при такой продаже больше обмана», – отмечал Н. И. Костомаров.[43] Промышленными делами с благословения властей на Руси занимались и иностранные предприниматели. Они стали первыми «фабрикантами», основавшими шелковые, суконные и некоторые другие производства. Налицо было явное преимущество европейских знаний и промышленных технологий, особенно в базовых отраслях промышленности. Так, первая домна в России была построена лишь в 1636 г., тогда как в Западной Европе – в 1443 г., т. е. почти на 200 лет раньше. Зная технологию современного производства и стремясь к обогащению, иноземцы настойчиво добивались у властей права на открытие новых мануфактур. Начинания иностранцев находили сочувствие и поддержку властей, особенно в период царствования Алексея Михайловича (1645–1676 гг.). Важнейшим условием для открытия иностранцами промышленных предприятий, получения привилегий или жалованья являлось требование – «обучать заморским хитростям» русских людей, передать им, ничего не скрывая, свое умение и мастерство. Если иноземец добросовестно выполнял это условие, то он мог надеяться на благожелательное к себе отношение со стороны властей, рассчитывать на награду, прибавку к жалованью, различные льготы. В противном случае его ожидало наказание – отстранение от дела и увольнение со службы. В результате такой политики к концу XVII в. всей российской металлургической промышленностью, за исключением Павловского завода, владели голландцы. Важнейшей особенностью экономической политики российского государства являлось стремление к установлению монополии на внутреннем рынке. С этой целью использовались разнообразные средства. Важнейшим из них было изъятие у частных лиц доходных отраслей и превращение их в государственную монополию. В 1635 г., например, правительство взяло себе торговлю льном в ущерб отечественному купечеству. Подобная государственная политика проводилась специальными органами власти – приказами, обладавшими огромными полномочиями. С деятельностью приказов связано создание государственно-казенного предпринимательства в России. Государство руководило торговлей и само вело ее, выступая в роли предпринимателя. Многие товары находились в ведении государственных органов, и такими товарами другие предприниматели торговать не имели права. Эти товары получили название заповедных или указных, их список определялся царским указом. При Алексее Михайловиче такими товарами являлись пенька, смола, юфть, соль, соболиные меха, шелк. Свои торговые операции казна осуществляла через специально назначенного члена Гостиной сотни. Весьма ярким примером русского предпринимательства являлась хозяйственная деятельность монастырей. Первоначально монастыри выполняли чисто религиозные функции. Но уже с XIV в. происходит перемена в деятельности монастырей, появляются монастыри-«пустыни», монастыри-колонии. Под влиянием разнообразных факторов сформировались монастыри со «сложным хозяйством», с многообразными житейскими заботами, на которых работали сотни и тысячи крестьян. В итоге длительного развития общая церковная и монастырская земельная собственность достигла внушительных размеров. К началу XX в. церковь в России располагала более 2,6 млн десятин земли, в том числе монастыри – около 740 тыс. десятин. Ярким примером монастырского предпринимательства может служить Соловецкий монастырь в Беломорском крае. Монастырю удалось на новых территориях развить хорошее хозяйство: была налажена работа соляных варниц, осуществлялась рыбная и звериная ловля, шло освоение лесов и пашен, построено много дворов, амбаров, лавок и мельниц. К концу XVII в. количество монахов и работных людей в монастыре превышало 2 тыс. человек. Кроме того, на содержании монастыря находилось свыше 1 тыс. ратных людей. Настоятель монастыря Митрополит Филипп (вторая половина XVII в.) с полным правом может считаться крупнейшим предпринимателем Руси. Хороший архитектор и механик, он создавал машины для монастырского хозяйства, спроектировал водопровод, начал добычу железа, построил мельницы и кирпичный завод, завел домашний скот, организовал разработку слюды в Корецкой слободе и построил крупный железоделательный завод близ Сумского острога. Монастырь превратился в крупнейшего производителя соли Поморья. Важной особенностью монастырского предпринимательства являлось его независимость от государственной казны, постоянно испытывавшей финансовые затруднения, порожденные, в основном чрезмерными военными расходами. При характеристике российского предпринимательства нельзя не учитывать связь между его развитием и процессом колонизации русскими людьми гигантских пространств, составивших новую Россию. Колонизация послужила мощнейшим стимулятором предпринимательской деятельности на Руси, в процессе ее формировался новый тип предприимчивого человека, чья отвага, упорство, хозяйственная сметка сочетались с пониманием высших материальных и духовных интересов народа и государства. В 1558 г. Г. А. Строганов получил грамоту от Ивана Грозного для освоения территории ниже Великой Перми по обе стороны Камы вплоть до р. Чусовой (приток Камы). Строгановы должны были на этой территории строить городки, снабжать их артиллерией, содержать работных людей. В течение ряда лет были созданы многочисленные поселения, а в последующие годы Строгановы, утвердившись на западной стороне Урала, обратили свое внимание и на земли Зауральские. Иван Грозный дал им право на хозяйственную деятельность за Уралом на прежних условиях. Кроме того, Строгановы были обязаны надзирать за другими промышленниками, которые решатся поселиться по Тоболу и другим сибирским рекам. Строгановы были организаторами походов Ермака, важное значение которого в деле покорения всей Сибири общеизвестно. Зарождение мануфактурного предпринимательства в XVII в. означает новый подъем деловой активности в России. Это отразилось в заметном укрупнении товарного производства, вызвавшем появление крупной оптовой торговли и первых мануфактур. Развитие мануфактурного производства имело место в тех самых районах, где наиболее было распространено мелкое товарное производство соответствующих изделий: группа тульско-каширских металлургических и железоделательных заводов (первый из которых был построен в 1637 г. А. Винниусом) возникла в старинном районе мелкой металлургии; блестящая предпринимательская карьера тульского кузнеца Никиты Алтуфьева Демидова привела его в начале XVIII в. в число крупнейших деловых людей других купеческих династий, прежде всего Баташовых и Мосоловых. Основание железоделательных предприятий боярином Б. И. Морозовым тоже во многом опиралось на традиции мелкого провинциального товарного производства. Среди других крупных деловых начинаний XVII в. можно выделить поташные промыслы и солеварни Строгановых, в прошлом поморских крестьян. Значительный для своего времени чугунолитейный и железоделательный завод создали на речке Белый Колодезь купец гостиной сотни Никита Аристов и дьяк К. Борин. В конце века крупным заводчиком стал гость В. Воронин, получивший в аренду казенные заводы Сорокинский и Павловский. Четко выраженной мануфактурой становится Оружейная палата в Москве, где было занято в начале XVII в. несколько десятков мастеров – оружейников, а в 80-х гг. этого же века – более 300. В XVII в., за немногими исключениями, мануфактура существовала в государственном секторе, в основном промышленность остается на стадии ремесла и простого товарного производства. К концу XVII в. формируется несколько видов предпринимателей: 1) иностранные купцы и промышленники; 2) российские купцы; 3) казенные «дворцовые» предприниматели; 4) монастыри. В то время, когда Россия была занята восстановлением своего хозяйства после Смуты, в передовых странах Западной Европы шло формирование новых экономических отношений, новых форм и видов торгово-промышленной деятельности, находивших выражение в разделении и кооперации труда. Россия явно отставала от Западной Европы в социальноэкономическом и политическом развитии. Именно в такой обстановке формировалось и развивалось предпринимательство России в допетровские времена. На Западе предпринимательская среда складывалась на основе накопления капитала посредством роста ссудных и торговых прибылей, отчасти – земельной ренты. В России дело обстояло иначе: отличительной чертой нарождавшегося предпринимательского слоя являлась «всеядность хозяина», требовавшая его участия в различных видах хозяйственной деятельности. В России шел процесс расширения территории государства, который оказывал существенное влияние на формирование предпринимательства. Именно в этот допетровский период началось освоение малозаселенных территорий Нижнего Дона, Северного Кавказа, Среднего и Нижнего Поволжья и Сибири. Ничего подобного не было в Европе. Сибирь издавна притягивала к себе русских своими природными богатствами и пустующими землями. Сюда государство отправляло «служивых» людей, сюда бежали крестьяне в поисках «лучшей доли», сюда же устремлялись и торговые люди, надеясь на быстрое обогащение. К началу XVIII в. Россия захватила в Сибири громадную территорию – 10 млн кв. км. (примерно территория, в 10 раз превышающая суммарную территорию таких шести стран, как Германия, Австрия, Польша, Чехословакия, Венгрия и Румыния). Русские первопроходцы заселяли малолюдские сибирские земли, энергично их осваивали, создавая фактории и промышленные предприятия. Вслед за колонистами шло государство. При его активном участии снаряжались с военноэкономическими целями экспедиции В. Пояркова, С. Дежнева и Т. Хабарова. Но все же, несмотря на определенные успехи в развитии хозяйства после Великой Смуты, страна оставалась на обочине европейской цивилизации, в стороне от главных торгово-промышленных путей, проложенных передовыми западными государствами. Так, торговлю Голландии с Россией по сравнению с ее торговыми операциями с другими странами можно назвать всего лишь «ничтожным эпизодом». И действительно, в среднем около 20 голландских кораблей прибывало ежегодно в Архангельск, а то время как в Данию и Норвегию – 500, а в Испанию – 2000. Нельзя не сказать еще об одной его черте, проявившейся уже в ту пору. Многие купцы, промышленники, да и рядовые торговцы, ремесленники посада, движимые религиозным чувством, вкладывали средства в строительство и украшение храмов, поощряя и поддерживая тем самым творчество замечательных мастеров. Так возникало меценатство в российской предпринимательской среде. Те же Строгановы в конце XVI и в начале XVII вв. покровительствовали творчеству наиболее искусных иконописцев. Усиление государственных начал в общественном устройстве не способствовало развитию частноправовых институтов торгового права, которые предполагают экономическую и политическую свободу и самостоятельность субъекта хозяйствования. Поэтому в Московский период не произошло существенных подвижек в развитии частноправовых начал предпринимательского (торгового) права. Нормы статутного права, использовавшиеся в то время, были заимствованы из источников местного права (преимущественно из Псковской судной грамоты и «Русской Правды»). Эти нормы были включены в Судебники Ивана III (1497 г.) и Ивана IV (1550 г.).[44] В остальном частноправовые отношения регулировались главным образом обычным правом. Экономическая политика государства в годы «собирания земель» носила преимущественно административный характер. В правовой регламентации это проявилось в том, что, за исключением отдельных норм Судебников, все остальные постановления имели публично-правовое содержание. Обязательством из договоров Судебник 1497 г. уделял меньше внимания, чем «Русская Правда». О займе говорила лишь одна статья, предусматривавшая, подобно «Русской Правде», ответственность за несостоятельность должника. Имелись упоминания о договорах купли-продажи и личного найма (ст. 76, 78, 82 Судебника 1550 г.). Судебник 1497 г. предусматривал, что наймит, не дослуживший своего срока или не выполнивший своего задания, лишался оплаты. Развитие товарно-денежных отношений, усиление обмена между отдельными частями территории и между городским ремеслом и сельским хозяйством настоятельно требовали правовой регламентации, издания таких нормативных актов, которые всецело посвящены гражданско-правовым и связанным с ними административно-правовым вопросам. Эту задачу выполняли таможенные грамоты. Если нормативные акты, издававшиеся до конца XV в., были преимущественно сборниками норм уголовного и уголовно-процессуального права, то таможенные грамоты представляли собой первые шаги по систематизации норм гражданского и финансового права. Белозерская таможенная грамота 1497 г. – первая дошедшая до нас таможенная грамота. Как сборник норм административно-финансового и гражданского права она существенно дополняла Судебник 1497 г. и послужила образом для других таможенных грамот. С образованием Русского централизованного государства возникла настоятельная потребность в установлении единых для всей страны пошлин и проведении единой таможенной политики. Статья 14 – одна из мер в этом направлении. Согласно ей, все торговцы, прибывшие в Белозерскую землю, уплачивают тамгу в одинаковом размере, вне зависимости от того, где эти торговцы постоянно проживают. Что же касается белозерцев, то они сохранили по этой статье право платить тамгу в меньшем размере, чем иногородние купцы, что еще раз свидетельствует об остатках феодальной раздробленности. Давая право белозерцам свободно торговать на всей территории Белозерской земли, статья 15 возлагает на них обязанность при торговле со всеми категориями местного населения взимать в пользу государственной казны положенные торговые пошлины. Последние должны были сдаваться в казну.[45] Исследователи насчитали в XVI, XVII вв. свыше двадцати видов внутренних пошлин, взимавшихся с самих купцов, с цены товаров, с товара-вещи при их перевозке, хранении и купле-продаже: тамга, рублевая пошлина, весче, пятно, явка, писчее, гостиное, мыт и др. Почти все пошлины местные торговцы платили в меньшем размере, чем иногородцы, в том числе иноземцы. Некоторые же торговые сборы взимались только с приезжих купцов. Такое разграничение, особенно заметное в источниках первой половины XVI в., позже сглаживается. Но единой системы обложения и общего для всего государства таможенного тарифа в России тогда не существовало, что негативно сказывалось на торгово-предпринимательской деятельности. Во второй половине XVI в., например, в Новгороде Великом явленную пошлину взимали с человека, а в Москве – со стоимости товара. Размер тамги колебался от 3,5 % стоимости товаров (Москва, Новгород) до 5,5 % (Астрахань). Проезжие пошлины купцам приходилось платить во всех промежуточных пунктах пути. За попытки провоза необъявленных товаров власти наказывали штрафом (2 руб.) или даже их конфискацией в пользу казны. Такой порядок, например, был зафиксирован в Новгородской таможенной уставной грамоте 1571 г.: «а которой товар промытил, и тот товар таможником имати у них на Государя Царя и Великого Князя». И он применялся на практике как в отношении русских, так и иноземных купцов. На протяжении XVI в. сохранялись местные особенности таможенного обложения, отражавшиеся и в терминологии пошлин, в их перечне, и в размерах сборов. Дифференциацию торгового обложения и межобластные таможенные барьеры в XVI в. преодолеть так и не удалось. Многие таможенные уставы того времени отражают значительное неравенство в уплате пошлин между местными и иногородними торговыми людьми, что создавало неодинаковые условия для конкуренции между ними.[46] В 1653 г. был введен первый в России Торговый устав, по которому взамен множества существовавших ранее торговых сборов, налогов, таких как: подушный, житный, свальный, статейный, мостовой, гостиный и др., взималась единая пошлина в размере 10 денег от рубля продаваемых товаров. По Торговому уставу были отменены проезжие пошлины. Кроме того, если раньше, со времени Ивана Грозного, иностранцы пользовались привилегиями и льготными правами, то по Торговому уставу 1653 г. они облагались более высокой пошлиной, чем русские купцы (исключая Архангельск, где налог с иностранцев и русских взимался в одинаковом размере). Тринадцать лет спустя был издан Новоторговый устав 1667 г., знаменовавший новый этап в развитии таможенной системы.[47] Была введена система импортных пошлин: при ввозе товаров на территорию государства уплачивалась пошлина в размере 6 % от цены товара, но при этом торговля ограничивалась только пределами пограничных городов, которые активно посещали русские купцы. Иностранный коммерсант мог привезти товар и в глубь страны, но на это уже требовалась специальная царская грамота и уплата проезжей пошлины в размере 10 % от цены. Если же иностранец самостоятельно реализовывал товары в пункте назначения, требовалась уплата ещё 6 %. Таким образом, максимальная пошлина на большинство товаров не превышала 22 % от их цены и не носила запретительного характера. При этом в казну поступал значительный доход в иностранной валюте, а также усиливались конкурентные позиции русских купцов. Некоторые виды товаров облагались повышенными пошлинами. Например, налог на вина составлял 50 и даже 100 % от цены. Устав также запрещал вывоз за границу золота и иностранной валюты. Подобные меры принимались в различных странах. Новоторговый устав содержал также разделы, касавшиеся стимулирования торговой деятельности русских купцов. Купцы были освобождены от пошлин при покупке товаров по месту жительства. Были приняты меры против злоупотреблений чиновников и местных властей. В Уставе отстаивалась также необходимость развития промышленного производства, удовлетворяющего потребности как внешнего, так и внутреннего рынков. Новоторговый устав 1667 г. имел большое значение во внешней торговле и наиболее полно выразил политику меркантилизма, проводившуюся Россией в XVII в. С Московским периодом также связан процесс формирования сословности в торговых предпринимательских правоотношениях. Со времён Ивана Грозного городское и сельское население начинает наделяться различными правами и обязанностями в хозяйственной среде, что связано отчасти с развитием крепостнических отношений и фискальными интересами государства. Законодательно эти различия закрепляются в Соборном Уложении 1649 г.[48] Оно запретило торговлю крестьянам, служилым, боярским и иных чинов людям, кроме лишь низших служилых людей, да лиц, женившихся на вдовах торговцев. Если торговое заведение было в залоге у лица неторгового класса и за просрочку долга переходило к нему, оно должно было быть проданным торговому человеку. Соборное Уложение 1649 г. в развитии и закреплении частноправовых институтов предпринимательского (торгового) права не пошло дальше Судебников. В десятой главе Уложения (всего оно имеет 25 глав) упоминаются договоры: купли, ссуды, займа, отдачи на сохранение, найма и залога. Значительно больше внимания здесь было уделено фискально-полицейским (административным) постановлениям, регулирующим предпринимательскую (торговую) деятельность. Так, шестая глава содержала постановления о «проезжих грамотах», выдаваемых купцам, которые выезжали за рубеж; восьмая глава определяла порядок сборов со дворов для выкупа пленных; девятая определяла правило сбора мытов за перевоз товаров; в восемнадцатой главе регламентировался порядок взимания пошлины за приложение печатей; в двадцать пятой содержался указ о корчемстве или о неразрешённой торговле вином и табаком и т. д. Немаловажное влияние на формирование в дальнейшем предпринимательского права России оказал выбор источников, положенных в основу Уложения, ибо этот выбор определил магистральное направление развития права России. В Уложении 1649 г. в качестве источников были использованы Греко-римское (византийское) право, Литовский Статут, отдельные канонические источники, судебники, царские указы, судебные приговоры. Обычное торговое право, сложившееся к тому времени, составителями было в значительной степени проигнорировано. Это означало то, что в данный период начала проявляться одна из особенностей российского правотворчества – склонность к заимствованию из западноевропейского права и игнорирование собственных обычаев, зачастую в ущерб хозяйственной целесообразности. В целом сопоставление правовых условий предпринимательства, торговли этого времени с предшествующим периодом показывает ухудшение: произошло ограничение прав иностранных купцов на осуществление торговли в России, активнее стала применяться государственная монополия. Выделение сословий затруднило пополнение и обновление предпринимательской среды. Вместе с тем, в рамках Московского государства произошло формирование основ единого общероссийского предпринимательского права, здесь же предпринята первая попытка законодательного выделения норм торгового права. Тут же четко обозначается тенденция преимущественно финансово-полицейского развития российского предпринимательского права и намечается попытка со стороны государства закрепления сословности в правовом регулировании предпринимательства. Однако предприниматели, действовавшие на свой страх и риск, в переломные периоды истории оказывались способными приноровиться к изменившимся условиям общественной жизни. В полной мере эта особенность формирования делового мира проявила себя позже, в XVIII–XIX вв. |
загрузка...