Генерал от артиллерии. Войсковой наказной атаман Семиреченского казачьего войска
Самый прославленный кавалерийской военачальник Русско-японской войны 1904–1905 годов происходил из донских казаков. Он родился в дагестанском городе Темир-Хан-Шура (ныне Буйнакск), где офицером служил его отец. Павел Мищенко окончил Первое Павловское военное училище, но начинать службу ему пришлось не в казачьих войсках, он попал подпоручиком в 38-ю артиллерийскую бригаду.
Боевое крещение Мищенко получил в Хивинском походе 1873 года, когда его батарея отличилась во время столкновения с ханской конницей, состоявшей из туркменских всадников.
Затем участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов за освобождение Болгарии. Тогда он командовал батареей 2-й гренадерской артиллерийской бригады, участвовавшей в осаде крепости Плевна. Исход того боя тогда во многом решал исход всей войны за освобождение болгарской земли от османского ига.
В 1893–1897 годах Павел Мищенко служил на различных должностях в Закаспийском крае, то есть в современном Туркменистане.
Затем офицерская судьба забросила полковника П. И. Мищенко в Маньчжурию. С 1899 года он помощник начальника охранной стражи Китайской Восточной железной дороги (КВЖД). Охранная стража формировалась из добровольцев, большей частью из казаков разных войск, состоявших на льготе.
Во время Китайского похода 1900–1901 годов — подавления Ихэтуаньского (Боксёрского) восстания, — когда шёл подлинный погром КВЖД, показал себя храбрым и распорядительным командиром железнодорожной пешей и конной охранной стражи. В тех событиях Мищенко исполнял должность начальника южного отдела охраны дороги.
За участие в Китайском походе Павел Иванович стал георгиевским кавалером. Его боевая командирская деятельность в тех событиях была оценена исключительно высоко: ему был пожалован орден Святого Георгия 4-й степени.
После подавления восстания ихэтуаней международным экспедиционным корпусом Мищенко остаётся в Маньчжурии. В июне 1901 года он, как человек, хорошо знакомый с Китаем, назначается командиром 1-й бригады 39-й дивизии в Квантунской области. Одновременно следует производство в чин генерал-майора.
В 1903 году Павел Иванович вновь оказался в Закаспийском крае: служба не баловала его престижными местами армейской службы. С началом Японской войны генерал-майор казачьих кровей мобилизовывается в состав русской Маньчжурской армии. На этой войне он переводится в кавалерию.
Мищенко, как военачальник казачьей конницы, показал себя в сражениях на реке Шахэ и при Сандепу с самой лучшей стороны. Для его действий на флангах русских сил показателен такой факт. Отрядный штаб Мищенко состоял всего из пяти офицеров. За войну их было убито четверо, двое пропадут без вести, одного ранят три раза, другого — четыре. Весь урон мищенского штаба будет исчисляться в 22 человека, не считая ординарцев и офицеров связи.
Но особенно прославил себя Павел Иванович тем, что возглавлял единственный глубокий кавалерийский рейд по вражеским тылам в той войне, известный в её официальной истории под названием «Набег на Инкоу».
Подобных конных рейдов славная летопись русской армии знает немало во многих войнах России — с Турцией и Францией, Швецией и Польшей, Пруссией… К тому же главнокомандующий А. Н. Куропаткин хотел порадовать царя-батюшку успешным набегом конницы и одновременно поднять боевой дух русских войск, подупавший из-за постоянных отходов на новые позиции.
В августе 1904 года конный отряд генерал-майора П. И. Мищенко преобразуется в Сводный кавалерийский корпус под его же командованием. Начальником корпусного штаба назначается подполковник А. И. Деникин, будущий командующий Вооружёнными силами Юга России в Гражданской войне.
Рейдовый отряд конницы Мищенко был сформирован из состава кавалерии всех трёх русских Маньчжурских армий — 1-й, 2-й и 3-й, и насчитывал около 75 сотен и эскадронов, имел 22 конных орудия и 4 пулемёта. Всего отряд насчитывал семь с небольшим тысяч человек.
В его состав вошли: Урало-Забайкальская казачья дивизия, Кавказская конная бригада (перед этим одна сотня её Терско-Кубанского казачьего полка была расформирована из-за беспорядков), 4-я Донская казачья дивизия, безномерной Приморский драгунский полк, несколько конно-охотничьих команд сибирских стрелков, сборная сотня дивизиона разведчиков главнокомандующего, четыре полусотни конной пограничной стражи, конно-сапёрная команда.
Артиллерия набегового отряда состояла из двух забайкальских казачьих батарей, одной конно-артиллерийской батареи и поршневой (то есть стреляющей гранатами, а не одной шрапнелью) пешей полубатареи.
Фураж и провиант для отряда везли на мулах (1500 вьюков), и в силу этого огромный конный отряд в день совершал переход только в 30–35 километров, хотя мог двигаться по вражеским тылам по крайней мере в два раза быстрее.
Бездорожье составляло трудности не только для обоза, но и для артиллерии, и для двух летучих отрядов «Красного Креста»: раненые японцам оставлялись только в исключительных случаях.
Главной целью рейда было разрушение железной дороги, в том числе и железнодорожных мостов, на участке Ляоян — Ташичао — Дальний, чтобы тем самым затруднить переброску осадной 3-й японской армии, «освободившейся» после падения Порт-Артура.
Вступая по пути в частые перестрелки и непродолжительные стычки с японцами и китайскими разбойниками-хунхузами, отряд генерал-майора П. И. Мищенко 30 декабря 1904 года беспрепятственно подошёл к портовому городу Инкоу на берегу Жёлтого моря. По сведениям лазутчиков, там было сосредоточено запасов японской армии на два, а то и на двадцать миллионов рублей.
Для атаки, назначенной на вечер, выделялось 15 казачьих сотен и драгунских эскадронов, остальные находились в резерве и боевом охранении. «Штурмовой колонне было послано приказание взорвать всё что можно и уходить».
Перед атакой русская конная артиллерия обстреляла город Инкоу и подожгла многочисленные армейские склады, которые горели несколько суток. Однако пламя пожаров осветило местность, и японцы повели по атакующей русской коннице прицельный огонь и отбили её атаку.
Участник набеговой операции на Инкоу полковник князь Вадбольский писал в своих мемуарах следующее:
«Со стороны станции доносились звуки частой стрельбы японских магазинок. Послышалось „ура“, заглушённое ещё более яростной стрельбой. Ещё раза два среди шума перестрелки вспыхивало „ура“.
Пришло донесение об отбитой атаке, о больших потерях, об отходе колонны…»
Мищенко хотел повторить атаку в конном строю большими силами, но тут ему сообщили с линии дозоров, что на выручку гарнизона Инкоу спешит из близкого Ташичао большой японский отряд. Русской коннице пришлось отступить от горящего во многих местах города-порта и начать отход в расположение своих армий.
Главнокомандующий японскими силами в Маньчжурии маршал Ивао Ояма сильно обеспокоился такой глубокой диверсией противника. Он начал маневрировать тыловыми силами, пытаясь перехватить отряд русской конницы, но безуспешно…
Из главной квартиры японских Маньчжурских армий о действиях русской конницы в их тылах в Токио ушло не одно боевое донесение. В одном из них, к примеру, говорилось:
«…Отряд из 500 или 600 человек неприятельской конницы при 10 орудиях, который был обращён в бегство в сторону Ньючванга, направился на северо-восток через Ляотуонглу. Вечером того же дня наш кавалерийский отряд имел у Ляохеше столкновение с казаками.
Отряд доносит, что некоторые солдаты этих русских частей были одеты в китайское платье, другие имели, кроме того, ещё китайские шапочки, а большое число людей были одеты совершенно по-китайски, причём имели косы. Войска эти, по-видимому, очень утомлены…»
Результаты рейда по глубоким неприятельским тылам оказались ниже ожидаемых. За восемь дней конница проделала путь в 270 километров. Во время набега было разгромлено несколько японских воинских команд, уничтожено до 600 обозных арб с воинскими припасами, подожжены склады в порту Инкоу, в ряде мест нарушена телефонная и телеграфная связь противника, пущено под откос два поезда, взято, в качестве «языков», 19 пленных.
За время набеговой операции отряд потерял в боях (в основном при атаке Инкоу) убитыми и ранеными 408 человек и 158 лошадей.
…В феврале 1905 года генерал-майор П. И. Мищенко принял командование Урало-Забайкальской казачьей дивизией. В августе того же года переведён в распоряжение главнокомандующего на Дальнем Востоке. За Русско-японскую войну Павел Иванович удостоился Золотого оружия «За храбрость».
В 1906 году Мищенко переводят на Кавказ командиром 2-го Кавказского армейского корпуса. Он становится генерал-лейтенантом.
С 1908 по 1909 год Мищенко — туркестанский генерал-губернатор, командующий войсками Туркестанского военного округа. Одновременно он исполняет должность войскового наказного атамана Семиреченского казачьего войска. С февраля 1911 года — войсковой наказной атаман Донского казачьего войска. Затем служит в Кавказском военном округе.
В начале Первой мировой войны боевой генерал и георгиевский кавалер П. И. Мищенко, которому шёл уже седьмой десяток лет, принял командование над 2-м Кавказским армейским корпусом (переброшенным на Восточный фронт Великой войны), которым уже когда-то начальствовал. Корпус состоял из Кавказской гренадерской и 51-й пехотной дивизий. В марте 1915 года принимает 31-й армейский корпус, воевавший на Юго-Западном фронте.
Из его боевых дел известно, что его войска сумели удержать позиции в декабре 1914 года, когда 9-я германская армия генерал-полковника А. фон Макензена атаковала 2-й Кавказский армейский корпус.
…Во время чистки высшего командного состава армии и флота после Февральской революции генерал от артиллерии П. И. Мищенко отстраняется с поста командира корпуса. В апреле 1917 года он увольняется от службы с пенсией и правом ношения мундира. Он уезжает на родину, в Дагестан, в город Темир-Хан-Шуру.
После Октября, не скрываясь, носил генеральский мундир со всеми своими регалиями. Когда к нему в дом вломились большевики и при обыске отобрали погоны и награды, Мищенко застрелился.
|
