Римская эра
В 31 г. до н.э. морской битвой при Акции завершились гражданские войны в Римской республике — и сама история республики. Победитель Октавиан Цезарь стал Августом — первым императором выстроенной им Римской империи. Восстановив и укрепив свои силы, Рим вновь обратил их вовне, собирая под своей властью народы Средиземноморья, Причерноморья и Западной Европы.
Племена и правители Северного Причерноморья, уже имевшие опыт противостояния с римлянами, понимали нависавшую над ними угрозу. Одно за другим государства и племенные объединения древней Скифии признают зависимость от Рима. В числе первых отправили своё посольство к Августу скифские цари. Оно прибыло к римскому императору уже в 25 г. до н.э., когда он завершал победоносную войну против непокорных племён северо-западной Испании. Пройдя почти половину ведомого тогда мира, скифы нашли Августа под городом Тарракон. Они просили его о «дружбе» и союзе, фактически признавая над собой верховенство империи. Одновременно со скифами Августа посетило посольство из Индии — прошедшее ради встречи с ним уже всю ойкумену. Одно это могло вселить ещё больший трепет в скифских посланцев. Тогда же или вскоре после этого «дружбу» Рима вымаливали у нового его властелина другие властители Причерноморья — предводители сарматов и бастарнов. Август был милостив к искавшим его покровительства, но жёсток к стремившимся сохранить независимость. В 14 г. до н.э. он отстранил от власти на Боспоре вдову Асандра Динамию, навязав ей в мужья римского ставленника, понтийского грека Полемона. С этого времени Боспор попал в полную зависимость от Рима на несколько десятков лет. Римляне назначали туда царей, взамен расширив пределы Боспорского царства. Боспору подчинился Херсонес. Желая пресечь таврские разбои и ослабить более самостоятельных скифских царей, римляне поощряли завоевания Боспора во внутренних областях Крыма. Скифы действительно, формально выразив покорность, уже тогда проявляли некоторую самостоятельность от Рима. Известно о родственных связях кого-то из скифских царей с правящим домом Парфии — главного соперника Рима в борьбе за мировое господство. Видимо, первой женой царя Фраата IV (38—2 гг. до н.э.) была царевна из крымской Скифии. Их сын Вонон был отправлен заложником в Рим по настоянию своей мачехи Музы, гречанки и бывшей любовницы императора Августа. Однако позднее, в результате борьбы проримской и антиримской партий, Вонон вернулся на родину и в 8 г. н.э. взошёл на престол. Будучи проникнут римской культурой и ориентируясь в целом на Рим, Вонон продержался у власти лишь четыре года. Он попытался затем закрепиться в Армении, но неудачно — по настоянию нового царя Артабана Август взял неудавшегося ставленника под арест. Сосланный в Киликию, Вонон вознамерился бежать «к своему родичу царю скифов». Но по пути к черноморскому побережью Кавказа, в Армении, он был схвачен и убит своим бывшим стражником. О дальнейших связях европейских скифов и парфян ничего не известно. В самом начале I в. н.э. подробное описание Северного Причерноморья включил в свою «Географию» греческий учёный Страбон. На страницах его труда неоднократно упоминаются «скифы», но зачастую как обобщённое название всех иранских кочевых народов от сарматов до саков. Однако сообщает он и конкретные сведения о царстве скифов в Крыму, которое именует «Малой Скифией». Она, по его сведениям, помимо областей в Крыму, включала также «область за перешейком до Борисфена» — то есть скифское Нижнее Поднепровье. К Скифии относились и те области Крыма, которые принадлежали «скифскому племени тавров». Страбону известны и скифские крепости — Палакий, Хаб и сам Неаполь. Крымских скифов Страбон называет «георгой», заимствуя обозначение у Геродота, но уже с основанием — скифы времен Страбона действительно стали земледельцами. «Они, — пишет Страбон, — считаются более мягкими и вместе с тем более цивилизованными (чем степные кочевники), но тем не менее, будучи стяжателями и занимаясь морским промыслом, они не чуждаются ни разбоя, ни других подобного рода несправедливых поступков, диктуемых алчностью». Здесь имеются в виду прежде всего те же тавры, о морском разбое коих Страбон вспоминает в другом месте. В его время земли скифов и тавров уменьшались под натиском зависимых от Рима владык Боспора. Их владения уже достигали северо-западного побережья Крыма. Скифы начинают покидать эти места, их крепости и селения здесь гибнут. Боспоряне не были единственными противниками скифов. На западе, в окрестностях Ольвии, интересы скифских царей сталкивались с фракийскими правителями. Около 17—18 гг. н.э. скифы в союзе с бастарнами вели войну против фракийского царя Рескупорида. Это скорее соответствовало интересам Рима, против воли которого Рескупорид объединил всю Фракию южнее Дуная. Война была прервана захватом царя римскими посланниками, обвинившими его в свержении и убийстве римского ставленника — своего племянника и соправителя Котиса. Не исключено, что и нападения скифов и бастарнов были инспирированы Римом. В 8 г. до н.э., после гибели Полемона в бою с сиракским племенем аспургиан, римляне вернули власть над Боспором Динамии, причём её соправителем, а затем единоличным царём стал некто Аспург. Всё это представляет некоторую загадку. С одной стороны, Аспург в одной из надписей прямо называет себя сыном Асандра. Его сын Митридат позднее именовал себя «потомком Ахемена» — то есть принадлежал к понтийской династии, считавшейся ветвью Ахеменидов. Из этого делается вывод, что Аспург был сыном Асандра и Динамии. Но с другой стороны, имя «Аспург» явно сарматское и связано с названием аспургиан («племя Аспурга»?). Аспург первым среди боспорских царей стал пользоваться родовыми сарматскими знаками-тамгами. Всё это не менее ясно указывает на его сарматское происхождение. Решить затруднение можно разве что признав эллинизированным сираком самого Асандра, но большинство учёных сомневается в этом. Пока вопрос остаётся без ответа. Возможное его решение — Аспург был внуком Асандра и Динамии по женской линии, сыном какого-то сиракского вождя. Каковы бы ни были обстоятельства, приведшие Аспурга на престол, его «сиракская» ориентация — очевидный факт. При нём таманские сарматы наводняют Боспор и становятся основной силой боспорской армии. Если некогда Боспор мог стать из греко-меотского греко-скифским царством, то теперь стремительно становится греко-сарматским. С другой стороны, Аспург стремился поддерживать хорошие отношения с Римом, признавал себя «другом и союзником римского народа». Его женой стала воспитанная в Риме фракийская царевна Гепепирия. Опираясь на силы сираков и прочный союз с Римом, Аспург мог спокойно продолжать завоевания предшественников. Основной жертвой при этом стали уже традиционные для боспорской политики объекты агрессии — скифы и тавры. Если западные, «европейские» сарматы давно уже находились со скифами в союзе, то с «азиатскими» сираками их разделяла древняя вражда. Аспургу удалось добиться решающих успехов в длительном противостоянии. В начале 20-х гг. н.э. (не позднее 23 г.) он разгромил скифов и тавров, вынудил их платить дань и признать свою верховную власть. Уничтожать Скифское царство он, впрочем, не стал. На престол в Неаполе был посажен некий Ходарз, сын Омпсалака, — судя по имени, сармат или полусармат с родственными связями на Боспоре. Неясно, имел ли он какое-то хотя бы свойственное отношение к династии Аргота. С этого времени в «Скифии» Крыма, а затем и Нижнего Поднепровья, тоже распространяются сарматские тамги. Древнейшие из них свидетельствуют о перемещении сюда сарматских кланов с Северного Кавказа, из Прикубанья. С другой стороны, местная династия едва ли была полностью уничтожена или даже поражена в правах. Во всяком случае, множество «скифских царей» упоминается и позднее. Сохранение раздробленности указывает на то, что расплодившиеся потомки Скилура сохранили власть и привилегии. Скифская знать смешивается с сарматами и ко II в. тоже начинает пользоваться тамгами — некоторые из коих уникальны именно для скифского Крыма и прилегающих областей. Зависимость от Боспора сохранялась почти три десятилетия. Свидетельство связей между Неаполем и Пантикапеем — найденное в скифской столице блюдо с именем царицы Гепепирии. Фракиянка правила Боспором после смерти своего мужа Аспурга. Правление её продлилось около года и ознаменовалось новым охлаждением отношений с Римом. Римляне пытались посадить на боспорский престол брата Гепепирии Полемона, тогда как царица отстаивала интересы своих сыновей. Высказывалось предположение, что отправка богатых даров в Неаполь связана со стремлением заручиться на случай осложнений верностью скифов. Престол в конечном счёте остался за сыном Гепепирии Митридатом. Вскоре он попытался добиться полной независимости от Рима — опираясь на поддержку сираков и других «варварских» племён. Однако брат Митридата Котис благоразумно перешёл на сторону Империи и её волей сменил брата на троне Пантикапея. В 49 г. на Боспоре разразилась ожесточённая война, в которой на стороне Митридата выступили сираки, а римлян поддержали соперники сираков в Волго-Донском междуречье — сарматы аорсы. В итоге римляне одержали победу. Митридат сдался царю аорсов и был передан римлянам под гарантии безопасности. Стоит отметить, что на стороне Митридата в кампании того года приняли участие и тавры. Когда несколько кораблей возвращавшегося с победой римского войска выбросило на крымский берег, тавры атаковали их и перебили «множество». Кризис на Боспоре позволил скифам освободиться от прямой зависимости и вернуть часть утраченных земель. Однако сфера их влияния сократилась. Прежде всего, была утрачена Ольвия. Борьба сираков и аорсов расшевелила задонские племена, сдвинула их с мест. И те, и другие массово переселяются на запад. В итоге давние союзники скифов роксоланы вынуждены были откочевать за Буг, вытеснив, в свою очередь, живших там языгов (включая царских сарматов) дальше на запад, к Карпатам. Сираки обосновались по соседству со скифами, к востоку от Нижнего Днепра. Часть аорсов выселилась ещё дальше на запад, за Днепр, к Днестру и Дунаю. В 50-х — 70-х гг. I в. н.э. цари этих западных аорсов Фарзой и Инисмей контролировали Ольвию, в которой чеканили монеты от их имени. Потеря влияния в Ольвии требовала некой компенсации. В начале 60-х гг. скифы вновь обратили своё внимание к Херсонесу. Скифский царь (видимо, верховный правитель Неаполя) потребовал с города дани. Херсониты при поддержке римлян к этому времени обособились от Боспора, превращаясь постепенно в главный оплот имперской власти в Крыму. Неудивительно, что платить дань Херсонес отказался. Разгневанный царь начал войну. В качестве союзников скифов выступили «савроматы» и ещё какие-то племена. Под «савроматами» вряд ли следует разуметь вытесненных на запад роксолан. Скорее, имеются в виду недавние враги скифов сираки, сохранявшие связь с Боспором. Разгром Херсонеса был бы выгоден боспорским царям. Наряду с сираками на стороне скифов, естественно, выступили полузависимые от них тавры и сатархи. Вся эта огромная по крымским меркам рать обрушилась на город внезапно в 63 г. Херсониты не успели толком подготовиться к обороне. Предместья города выгорели. Скифы и их союзники осадили Херсонес. Однако херсониты успели призвать на помощь римского наместника провинции Мезия Плавция Сильвана, уже прославившегося победами над сарматами. Плавций Сильван с римской армией добрался до Херсонеса за 12 дней. Он наголову разбил скифов и отбросил их из окрестностей города. После этого скифский царь вынужден был вступить в переговоры с римским полководцем. Итог их для скифов был тяжёл. Скифы отказывались от претензий на Херсонес, окончательно превратившийся вскоре в твердыню римлян в Северном Причерноморье. Они вынуждены были также уступить часть собственных земель к северу от Херсонеса. Скифское городище Альма-Кермен после этого становится местом расквартировки римского гарнизона, прикрывая подступы к Херсонесу. Общая ситуация, сложившаяся в Крыму и Нижнем Поднепровье к концу 70-х гг., известна нам из «Естественной истории» римского учёного-энциклопедиста Плиния Старшего. К его времени «Малая Скифия» уже не представляла собой единого целого, распадаясь на отдельные племенные территории. В Нижнем Поднепровье Плиний помещает «скифов-сардов» (название прежде неизвестное), а в горном Крыму —«скифо-тавров». Всего в горах, по его словам, живёт «тридцать народов, из которых 23 — внутри этой области». Восточными соседями живущих на срединном хребте скифотавров он называет «скифов сатархов». «Скифотавров» и тавров Плиний почти не различает, отмечая тем самым далеко зашедшее смешение народов. Плакию (т.е. Палакию) он называет «городом тавров». Плиний ничего не говорит о Неаполе, зато называет шесть городов в горах Таврики — Оргокины, Харакены, Ассираны, Стактары, Акисалиты и Калиорды. Это явно какие-то из скифских городищ центральной горной группы. Но какие именно — неизвестно. Во времена Плиния скифы в Крыму были отрезаны или почти отрезаны от западного моря владениями Херсонеса (фактически — Рима). I в. н.э. отмечен и первым знакомством скифов с христианством. По жребию, выпавшему апостолам, Северное Причерноморье досталось для проповеди Андрею Первозванному. Судя по преданиям, дошедшим до христианских авторов III—IV вв., Андрей проповедовал в «Скифии», в том числе и собственно скифам. Насколько успешной была его проповедь, неизвестно. Однако в Херсонесе долго жили предания о пребывании здесь апостола и о его поездках на «варварский» север. Уже в Средние века, став известными русскому летописцу, легенды эти легли в основание его рассказа о путешествии апостола по будущему «пути из варяг в греки». «Повесть временных лет» рассказывает, как Андрей благословил место будущего Киева и достиг далёких северных краёв, где позже возникнет Новгород. Как бы ни обстояло дело в действительности, легенда эта отражает труды многих поколений проповедников христианства. Век за веком отправлялись они из римского, а затем византийского Херсонеса для проповеди северным «скифам». Конец I века стал началом конца Третьего Скифского царства. Зажатые в своих узких границах, отрезанные от большинства источников дохода, потомки древних паралатов не могли обходиться без войн. А войны их были большей частью неудачны — ибо направлены против интересов Рима. Все возможные цели скифских завоеваний — Ольвия, Херсонес, Боспор — являлись «друзьями и союзниками римского народа». Около 94—97 гг. скифы и тавры отказались повиноваться новому боспорскому царю Савромату I (94—124) и вступили в войну с Боспором. Момент был выбран довольно удачно, поскольку Боспор как раз подвергся натиску новых орд сарматских кочевников — аланов — со стороны Тамани. «Тавроскифы» атаковали границы Боспора и Херсонес. Их цари пожелали вступить в союз с аланами. Однако первый натиск аланов на Боспор был отражён, а скифов боспорским дипломатам удалось убедить отказаться от идеи союза с аланами. Напуганные появившейся в окрестностях Херсонеса боспорской армией, скифские цари даже присягнули на верность Савромату. Впрочем, очень скоро они вновь выступили против него — и на этот раз были разгромлены царскими полководцами. Скифы были отброшены обратно в крымские горы, а тавры вновь признали власть Боспора. Отношения с Ольвией в это время оставались неровными. С одной стороны, скифские цари ещё в конце I в. н.э. не раз приходили к городу и почтительно встречались городскими чиновниками. Очевидно, как это было некогда в обычае у кочевых владык, они брали с города «дань»-откуп. После распада под давлением новых кочевников с востока «Аорсии» Фарзоя это вновь стало возможно. Но ольвиополиты, чувствуя за собой силу Рима, всё больше смелели и могли отказывать царям в «дани». Это приводило к набегам, державшим город в напряжении. Один из них описывает оратор Дион Хризостом, посетивший Ольвию около 100 г.: «Вчера в полдень скифы сделали набег и некоторых зазевавшихся часовых убили, других, может быть, увели в плен... бежавшие забрались слишком далеко, бросившись бежать не к городу... ворота были на запоре, и на стене водружено было военное знамя». Около этого времени усиление аланов вызвало новые передвижения сарматских племён. В результате было разорено несколько северных и левобережных «городов» скифского Поднепровья. Некоторые сарматские кланы азиатского происхождения — аорсские или аланские — проникли вглубь Скифии и осели в Крыму. Возможно, что Ольвию скифы беспокоили не только с целью наживы, но и в поисках новых мест. Решительный реванш скифы попытались взять через пару десятков лет. В 123—124 гг. они вновь поднялись против гегемонии Боспора и атаковали его границы. Вновь скифские цари попытались воспользоваться сменой власти — победивший их Савромат I умер и на престол вступил его сын Котис II. Однако в битвах на суше и на море у побережья скифы были разгромлены опять. На этот раз уже все они были вынуждены признать верховенство боспорского царя. Итоги этих событий отразились в сочинении о берегах Понта Эвксинского (Черного моря), написанном римским чиновником и учёным Аррианом около 132 г. Он отмечает уход «скифотавров» из некоторых областей на прибрежье Крыма — в частности, упоминает «покинутый порт скифотавров» близ нынешнего Судака, в древних землях тавров. С другой стороны, несколько неожиданно, он упоминает о скифской принадлежности Калос Лимена и таврской — Символа к югу от Херсонеса. Не ранее 138 г. скифы вновь стали беспокоить Ольвию. Они воспользовались осложнением отношений Боспора с Римом в 130-х гг., при новом боспорском царе Риметалке. Непосредственное вмешательство крымских «тавроскифов» вынудило ольвиополитов, в свою очередь, обратиться за помощью к императору Антонину Пию. Полководцы Антонина высадились в Северном Причерноморье с римской армией и наголову разгромили скифов. Подавленные новым поражением, скифы по требованию Антонина обязались оставить Ольвию в покое и выдать ольвиополитам заложников. В Ольвии появился римский гарнизон — так что скифам поневоле пришлось выполнять условия договора. О набегах на Ольвию с этого времени ничего не известно. Античный географ Птолемей, около 161—180 гг. отводит «тавроскифам» территорию по «Ахиллову бегу» — на северо-западе Крыма. Он упоминает также пять «городов» по Днепру севернее Ольвии: Азагарий, Амадока, Сар, Серим, Метрополь. Из них Амадока, кажется, — тогдашнее название Каменского городища, уже отрезанного сарматами от остальной Скифии. Упоминается Птолемеем также племя амадоков (жители Амадоки?). Несколько городов называет Птолемей в северных и срединных областях Крыма, «внутри Таврического Херсонеса»: Тафр, Тарона, Постигия, Пароста, Киммерий, Портакра, Бойон, Илурат, Сатарха, Бадатий, Китей, Таз, Аргода, Табана. Большинство неизвестно по другим источникам. Исключение представляют Тафр (Тафры) близ Перекопа, а также греческие колонии Китей и Киммерий на востоке полуострова. Сатарха, очевидно, — город сатархов. Название «Аргода» связано с именем царя Аргота. Интересно, что при столь подробном перечислении не упомянуты ни Неаполь (если Аргода не он же), ни Палакия. Отчасти это объяснимо. В середине II в. н.э. Скифия переживает, по предположениям современных учёных, вторжение аланских племён с севера. Во всяком случае, тогда или немногим ранее разоряются поселения на северо-западном побережье Крыма — в основной житнице Третьего царства. Изгнанные отсюда скифы переместились на юг, в долину Альмы. С ними на юго-запад отходят и некоторые старые сарматские кланы Приазовья. В эти же годы очередному разгрому подвергся Неаполь — и уже не оправился от него вполне. Граждане Херсонеса, столкнувшись со скифской, а затем и с сарматской угрозой, около этого же времени вновь ищут защиты на Боспоре и в Риме. С другой стороны, под натиском аланов происходит новое сближение скифов и сираков. Агония Третьего и последнего Скифского царства началась именно тогда. Вступивший на боспорский престол в 173 г. Савромат II, столкнувшись с непрекращающимися «варварскими» грабежами в приморье, разорвал отношения со скифами и стал готовиться к войне. Он заново укрепил западную границу и упрочил союзные связи с римлянами. Первый открытый конфликт произошёл в начале 190-х гг., ранее 193. Савромату II противостояла целая коалиция «варварских» народов, имевшая доход от грабежа на морских торговых путях, — скифы, тавры и сираки. Однако Савромат нанёс противнику поражение. Земли тавров по мирному договору вновь были включены в состав Боспорского царства. Сираки и скифы были покорены силой — хотя и сохранили номинальную независимость. Этой условной независимостью скифы попытались воспользоваться в 196 г. В том году они собрались внезапно атаковать римские владения — то ли Херсонес, то ли Ольвию. Но, по сообщению римского историка Диона Кассия, «их удержала гроза с дождем и молнии, неожиданно упавшие на них во время совещания и убившие трёх лучших между ними мужей». Однако, насколько мы можем судить по сохранившимся боспорским и римским надписям, а также материалам раскопок Неаполя, грозой природной дело не ограничилось. Попытка скифов проявить норов обернулась немедленными карательными мерами. Боспоряне и римляне совместно вторглись в Скифию, полностью разгромив здешних царей. Укрепления Неаполя были разрушены, в городе обосновался боспорский наместник. Савромат II присоединил основную территорию Третьего царства к своим владениям. Его сын Рескупорид И, вступивший на престол в 210 г., уже официально титуловался «царём Боспора и тавроскифов». Подчинение Боспору означало и подчинение Риму — известно, что римский император Каракалла (211—217) принудительно набирал скифов в свою разноплеменную «варварскую» гвардию. |
загрузка...