Значение войны 269-270 гг. и причины поражения племен Северного Причерноморья
|
Победы Клавдия вызвали повсеместно бурный восторг и ликование. Тучи, нависшие над империей, были рассеяны, в руках победителей оказались большое количество пленных, огромный обоз, различные виды скота. В своем обращении к сенату Клавдий якобы писал: «Мы уничтожили триста тысяч готов и потопили две тысячи кораблей. Их щитами покрыты все реки, их мечами и копьями — все берега. Под сплошными костями не видно полей, все военные дороги загрязнены; их огромная крепость из повозок стоит покинутая; к нам попало в плен так много женщин, что победоносный солдат может взять по две или три из них139 ». Благодарные рабовладельцы воздвигали в честь Клавдия алтари и храмы, чтили его венками и знаменами; по решению сената, за заслуги Клавдия перед государством ему в Капитолии была воздвигнута золотая статуя, а в курии выставлен золотой щит 140.
Однако война еще не была завершена, и последний период своей жизни Клавдий проводит в Сирмии, руководя, очевидно, борьбой с остатками «скифов», а быть может, одновременно подготовляя поход в Дакию или против сарматов-языгов. Но здесь, в Сирмии, настигла Клавдия эпидемия чумы, которая, начавшись среди «варваров», перекинулась затем и на войско римлян. Поэтому последние эпизоды борьбы со «скифами» разыгрались уже при преемнике Клавдия, его брате Квиптилле (начало 270 г.). По сообщению Vita Claudii, отряды уцелевших «скифов» атаковали Анхиал и Никополь 141. Трудно сказать, были ли то отряды из-под Наисса, которым всё же удалось пробиться на восток, или какие-то силы, продолжавшие борьбу в Мёзии, но, несомненно, это была последняя вспышка борьбы. Нападавшие были отброшены самими жителями провинции даже без помощи регулярных императорских войск142. Таким образом, война 269—270 гг. явилась гигантской борьбой между Римом и племенами Северного Причерноморья, генеральным наступлением скифо-сарматских племен, составившим кульминационный пункт всех войн III в. В нападении на империю в этой войне приняли участие основные причерноморские племена. Огромные массы их с имуществом и семьями морем и сухопутным путем вторглись в ее пределы. Наступление припонтийских народов носило крайне упорный и ожесточенный характер. Их главный удар был направлен на глубинные провинции империи (Македония — Верхняя Мёзия), где они смело вступили в борьбу с главными силами римской императорской армии. Огромен был территориальный размах этой войны, вовлекший в свою сферу придунайские провинции, Малую Азию, Эгейское и Средиземное моря; многообразны ее формы (сражения в открытом поло,осады,рейды, морская война) В войне 269—270 гг. можно выделить два этапа развития военных действий — до битвы при Наиссе и после этой битвы. Первый этап характеризуется наступлением «скифов» и оборонительными боями римлян. Па этом этапе «скифам» удалось (обойдя при помощи флота укрепления Дунайского района) прорваться далеко на юг, высадить войско в Македонии, а при развитии наступления на север — соединиться с отрядами своей армии, шедшими через Мёзию и Фракию. Однако в битве при Наиссе римляне, перешедшие в контрнаступление, нанесли им тяжелое поражение, и это открыло новый этап —этап отступления скифо-сарматского войска и его упорных и героических оборонительных боев против римской армии. В ходе этого периода военных действий римляне нанесли «скифам» ряд поражений и в конце концов окружили их в теснинах Гема. Окончательному поражению «скифов» в еще большей степени, чем римское оружие, способствовали всевозможные лишения, голод и чума. Решающим успехам римлян на суше сопутствовали и успехи па море. После ряда малоуспешных рейдов «скифский» флот, также ослабленный голодом и чумой, сильно пострадавший от кораблекрушений, был разгромлен флотом римлян. Победа римлян в войне 269—270 гг. имела для них большое военное,политическое и экономическое значение.Ею была устранена угроза, нависшая над самим существованием империи; в результате поражения припонтийские племена понесли огромные невосполнимые потери, тяжелым ударом была для них и утрата флота143. Победа дала в руки римлян огромное количество пленных: часть их пошла на пополнение римской армии, большинство же попало в руки поссессоров или было поселено в качество колонов в опустошенных пограничных областях. «Римские провинции были переполнены рабами-варварами и скифами-земледельцами, гот стал колоном на границах с варварами, и не было района, не имевшего рабов из готов в качестве трофеев войны»144. При несомненном преувеличении, которое допуска от здесь биограф, факт массового поселения пленных на землю не может быть подвергнут сомнению. Это, разумеется, укрепляло экономику империи, тем более что наряду С рабочей силой римляне получили в свое распоряжение большое количество скота, в том числе быков и лошадей, могущих быть использованными в качестве тягловой силы. Велики были и политические следствия победы. Она способствовала возрождению авторитета императорской власти, усилила центростремительные процессы в отделившихся частях империи (особенно в Галлии). Vita Claudii, хотя со значительной долей риторичности, хорошо передаст порожденные победой настроения и чувства — «победителя прославляли сенат, весь народ, все провинции, все иноземные народности, все сословия, все возрасты, все города»145. Политический подъем, охвативший значительные слои господствующего класса, безусловно создавал предпосылки для новых шагов по пути восстановления империи, ее воссоединения. Победы над «скифами» и германцами вместе с тем чрезвычайно улучшили военное положение империи, развязывая ей руки для выполнения новых задач. В чем же заключались основные причины поражения племен Причерноморья в их решающем столкновении с Римом? Важнейшей причиной являлось то, что к моменту генерального наступления «скифов» кризис империи уже миновал полосу наибольшей своей остроты. Обнаружилось, что внутри самой империи еще не нашлось общественной силы, способной преодолеть сопротивление со стороны отживающих слоев общества и совместно с наступающими «варварами» нанести им смертельный удар. Напротив, эти отживающие слои и их государство оказались, пока что, достаточно мощными и дееспособными для эффективной борьбы на два фронта. Это, между прочим, нашло свое выражение в активной поддержке Клавдия не только со стороны сената, но и муниципальной верхушки, которая на местах организовала оборону против «скифского» нашествия. Воссоединение с империей большей части Испании, тяга к объединению, возникшая в среде галльской знати, также усиливали ее военное и политическое положение. Крупное значение в победе римлян имели военные реформы, начавшиеся в этот период. Укрепленные города содействовали истощению сил наступавших и сильно замедлили их продвижение, облегчив подготовку контрнаступления римлян; в деле решительного разгрома неприятеля огромную роль сыграла кавалерия; римский флот вышел победителем из борьбы с морскими силами «скифов». В ходе войны проявил себя все еще имевшийся на стороне Рима перевес в организационном и техническом отношениях. Римская армия была сильна своим единоначалием, «скифы» же выступали в виде довольно рыхлой коалиции, что, конечно, нашло свое отражение в вопросах и командования и дисциплины. Раздробленность сил причерноморских племен, которую им не удалось окончательно преодолеть даже в период решающей борьбы, их стремление к приобретению добычи — также сильно снижали шансы на успех «скифов». У римлян оказались крупнейшие преимущества и в отношении снабжения: в их распоряжении были многочисленные базы, тогда как «скифы» зачастую действовали на опустошенной земле, да и снабжение за счет местных ресурсов было исключительно трудным вследствие огромной численности вторгшегося войска. Громоздкость скифо-сарматского войска, присутствие большого обоза сильно снижали его маневренность, бывшую всегда наиболее мощным оружием припонтийских племен. Ко всем этим факторам следует добавить и наличие у римлян более высокой военной техники — и не столько в отношении личного оружия, сколько в боевых машинах, размерах и вооружении морских судов. Наконец, большую роль в поражении припонтийских народов сыграло и то, что скифо-сарматы выступили в тот момент, когда германское наступление было уже разгромлено и, таким образом, римляне могли направить на них почти все имевшиеся в их распоряжении силы. Война 269—270 гг. отнюдь не явилась последней в серии войн III в. Ожесточенные бои на Дунае кипели при Аврелиане и Пробе, много воевал на Дунае и император Диоклетиан (284—305 гг.), нанесший тяжелое поражение племенам Карпато-дунайского района. Однако сведения об этих войнах чрезвычайно скудны, противоречивы и носят преимущественно панегирический характер. Поэтому изучение этих войн представляет весьма большие трудности и должно стать объектом отдельного исследования. Однако не подлежит сомнению, что после войны 269—270 гг. борьба причерноморских племен идет по нисходящей линии и к концу III в. она окончательно затихает. 139Vita Claudii, VIII, 4—6. 140Еutrоp , IX, 11. 141Vita Claudii, XII, 4: «barbari qui superfuerant Anchialum vastare conati sunt, Nicopolin etiam optinere». 142Там же. 143Карл Маркс говорит о «решительной победе» Клавдия II. См. Хронологические выписки. Архив Маркса и Энгельса, т. V. Л., Госполитиздат, 1938, стр. 9. 144Vita Claudii, IX; о значении этой войны в деле воспроизводства рабочей силы см Хр М.Данов Кем история та на рабство то в древна Тракже. Исторически преглед, година пета. София, 1949, стр. 415. Следует, однако, заметить, что десятки тысяч пленных «готов» используются, как правило, не в качестве рабов, а в качестве колопов или даже военных поселищев. Таким образом, войны III в. способствовали росту в недрах старого общества нового класса непосредственных производителей. 145Vita Claudii, III. |
загрузка...