4. Скандинавы
|
«18 июня 793 г, - повествует хроника, - язычники подвергли страшному разрушению божью церковь в Линдисфарне путем грабежа и убийства».
Этой коротенькой записью открывается повествование о бедствиях и сражениях, длившихся около 300 лет, в течение которых чужеземцы захватили половину Англии, а скандинавы и их обычаи наложили на эту страну неизгладимый отпечаток. Захватчиков называли общим именем «датчане» или «скандинавы»; имевшиеся здесь, главным образом, в виду два скандинавских народа были так родственны друг другу, а передвижения их так тесно переплетались, что не всегда можно с уверенностью сказать, с каким из них мы сталкиваемся в каждом отдельном случае. Войско их, по всей вероятности, зачастую было смешанным и по составу, но в основном в Англию вторглись датчане, а в Ирландию и Шотландию — норвежцы. Хотя эти народы в ряде аспектов и стояли на более низкой ступени развития, чем англосаксы, они обладали одним искусством, которое делало их опаснейшими врагами. Ключ к разгадке их развития — большой железный топор, появившийся в местах их погребения около 600 г. Этот топор дал им возможность вырубать леса Дании и освоить в скором времени узкую полосу земли между морем и горами на норвежском берегу. К 700 г. эти районы, малоплодородные и, во всяком случае, тесные, были заселены почти настолько, насколько это позволяли их природные ресурсы. Но топор не только дал скандинавам возможность расчистить леса — он помог им построить корабли, такие крупные и удобные для мореходства, каких никогда еще не видывали на севере. На этих кораблях они скоро начали совершать относительно далекие рейсы, и следующим шагом была колонизация незаселенных Шетландских и Фарерских островов. Первые поселенцы были мирными крестьянами, но к концу VIII в. острова эти превратились в базу для разбойничьих набегов с моря. Во время одного из таких пиратских набегов и был разграблен Линдисфарн; однако для Англии в целом это был пока еще единичный случай. Пути движения скандинавов перестают быть непонятными, если усвоить один простой принцип, по которому они действовали: хотя они и были готовы к битвам, они искали не битв, а поживы, и их набеги были направлены туда, где можно было рассчитывать на хорошую добычу и не встретить при этом серьезного сопротивления. В 800 г. таким местом была Ирландия, которая избегла нашествия и римлян, и англичан и которая обладала культурой богатой и самобытной и была почти настолько же беззащитна, как перуанские инки времен Писарро. Не следует забывать, что в те далекие времена Ирландия была главной золотодобывающей страной Западной Европы. И хотя междоусобицы среди отдельных племен Ирландии были нередки, но воины Ирландии не могли тягаться со свирепыми и хитрыми скандинавами. В первые годы IX в. скандинавы были заняты грабежами Ирландии. Когда страна была опустошена настолько, что набеги эти уже не давали пиратам большой добычи, их длинные суда устремились к югу, туда, где лежала обширная, неповоротливая империя Карла Великого, в которой царил полный беспорядок. Париж был разграблен, и завоеватели наводнили широкие просторы Франции. Предпринимали скандинавы и еще более дерзкие походы; во время одного из таких походов в 846 г. был осажден даже Рим. Еще до этого внимание датских мореходов начала привлекать Англия. В 838 г. крупный отряд датчан был наголову разбит Эгбертом, но, несмотря на поражения, каждый год на английский берег высаживались все новые орды захватчиков. В 842 г. Лондон был сожжен. Зиму 850—851 гг. пираты провели на острове Танет вместо того, чтобы отплыть на родину, как они обычно делали до этого. С этого времени набеги их стали смелее, и, наконец, в 866 г. большое войско датчан высадилось в Англии с целью захватить ее земли и осесть на них. С военной точки зрения на их стороне было почти все. Железа в Скандинавии всегда было достаточно, шведские месторождения разрабатывались еще с доисторических времен. Трофеи, захваченные предыдущими поколениями, дали скандинавам возможность запастись лучшими по тому времени оружием и доспехами. Они имели топоры и длинные мечи, на головах были железные шлемы, в руках щиты, а на пиратах и профессиональных воинах нередко были надеты и кольчуги. Они выработали также новые методы ведения войны. По морю они быстро передвигались на своих длинных многовесельных кораблях (в каждом из которых помещалось до 100 человек), а по суше они двигались на конях, которых они захватывали повсюду, где только ни бывали, превращаясь в первую в истории конную пехоту. В бою они соединяли сплоченность корабельной команды с выносливостью орды варваров. Они научились также строить укрепленные частоколом форты и в случае поражения отступали под их прикрытие, не боясь преследования. По сравнению с ними, англичане были вооружены слабо, у основной части ополчения были только дротики и кожаные латы. Даже тэны, которых было меньше, уже начали к этому времени превращаться в земледельцев и не всегда годились для длительных походов, что же касается медлительного ополчения, то больше чем на одно сражение оно едва ли было пригодно. Пока Альфред не создал своего флота, преимущества неожиданного нападения всегда были на стороне захватчиков. Военный гений Альфреда, его способность учиться у врага и перегонять его — вот что было одной из главных причин поражения датчан. Другой причиной был неразвитый общественный строй скандинавов, что затрудняло для них ведение длительных крупных военных операций. Войско их имело постоянную тенденцию распадаться на отдельные части, когда оно встречало неожиданно решительный отпор со стороны противника; каждый отдельный предводитель тянул своих людей туда, где можно было получить добычу более легкой ценой. Во всяком случае, войско, высадившееся в Восточной Англии весной 866 г., казалось действительно страшной силой. В следующем году датчане двинулись на север, в большой битве под стенами Йорка разбили нортумбрийцев и в течение следующих трех лет завоевывали и грабили земли Мерсии и Восточной Англии, не встретив там серьезного сопротивления. В начале 871 г., долго потом называвшегося «годом сражений», датчане прошли по дороге Икнилд, так же как четыре века тому назад это сделали саксы, и основали в Рединге укрепленный лагерь, послуживший великолепной стратегической базой для нападения на Уэссекс. Разбитые при Ашдауне, они спаслись от разгрома в своем укреплении, и последовавшие за этим восемь боев не дали перевеса ни той, ни другой стороне. В конце того же года войско заключило перемирие с Альфредом, который в самом разгаре борьбы наследовал брату в качестве короля. Еще через четыре года завоевание перешло в новую фазу — датчане теперь основали свои независимые королевства в Нортумбрии и Восточной Англии и поделили между собой земли. В 876 г. с моря прибыло подкрепление, и атаки на Уэссекс возобновились; после двух лет упорной борьбы на Альфреда было произведено неожиданное нападение в Чиппенеме, и ему пришлось отступить к болотам Сомерсетшира. Неожиданно снова ударив на врага, Альфред одержал в Этандюне решающую победу и вынудил датчан заключить мир. С этого времени Англия была разделена на две примерно равные части: «область датского права» — к северу и востоку от линии, проходящей вверх по течению реки Ли до ее истока и по дороге Уотлинг до Честера, и саксонскую Англию — к югу и западу от этой линии. Новую попытку завоевать страну, предпринятую спустя пятнадцать лет, англичанам удалось отбить еще быстрее. После этого скандинавы снова стали совершать свои набеги главным образом на Северную Францию, где они встречали менее упорное сопротивление. В первые годы следующего столетия Роллон создал там герцогство Нормандию. Ущерб, нанесенный этими нашествиями в культурном и материальном отношении, трудно переоценить. «Среди англичан образованность пришла в такой упадок,— жалуется Альфред,— что лишь немногие по эту сторону Хамбера — и я думаю, что и к северу от него также,— могли понять требник и перевести письмо с латинского на английский язык. Нет, не могу я припомнить, чтобы к югу от Темзы был хоть один такой человек, когда я вступил на престол». Аналогичную картину в другой области дают нам и законы Альфреда: размеры штрафов за различные проступки (вергельд) в среднем составляют только половину штрафов, которые взимались за соответствующие проступки по законам Этельберта, действовашим двумя столетиями раньше,— факт, который является ясным доказательством того, что в стране мало движимого имущества. Увенчавшиеся успехом усилия Альфреда остановить этот упадок не в меньшей степени, чем талант полководца, являются его заслугой перед английской историей. Первой задачей Альфреда было оградить государство от вторжения в будущем. Для этой цели он построил корабли, превосходящие по своим качествам датские: «без малого вдвое длиннее тех... быстроходней, устойчивей и выше». Более длительное значение имела созданная им система укрепленных крепостей, в которых стояли гарнизоном хорошо обученные профессиональные солдаты. Эти солдаты могли самостоятельно отражать незначительные нападения врага или же создать боевое ядро, вокруг которого могло сплотиться ополчение. Эти крепости явились первыми городами Англии, благодаря им англичане перестали быть чисто сельским народом. Оборонительные меры Альфреда дали возможность народу жить и трудиться в мире. Альфред приглашал ученых из Европы, даже из Уэльса, и, будучи средних лет, сам научился читать и писать по-английски и по-латыни — подвиг, которого Карл Великий так и не смог совершить во всю свою жизнь. Он жадно стремился постичь все знания, которые только мог дать ему его век; если бы он жил в более просвещенную эпоху, он обладал бы, вероятно, подлинно научными взглядами. Человек слабого здоровья, никогда не знавший, что такое длительный мир, он проделал чрезвычайно большую, работу, об основательности которой можно судить по долгому периоду мирного развития, последовавшему за его смертью. Из преемников его Эдвард, Ательстан, Эдмунд и Эдгар — все были хорошими солдатами и администраторами; период от 900 до 975 г. знаменателен отвоеванием области датского права, которая, впрочем, продолжала сохранять *свой скандинавский характер, хотя и признала суверенитет английских королей. Англо-саксы и скандинавы были достаточно родственны друг другу по языку и учреждениям, чтобы сохранять более или менее добрососедские отношения, и в X в. многие черты различий между ними постепенно стерлись. До сих пор мы делали упор только на отрицательные стороны датского нашествия, но ими одними еще не исчерпывается его влияние на историю Англии. В некоторых отношениях датчане обладали более высокой культурой, чем англо-саксы. О широком использовании ими железа уже упоминалось: они ввели в Англии в употребление большой топор. Мы видели, что ранние англо-саксонские поселения были расположены на очень незначительной территории вне густых лесов, покрывавших удобнейшие для сельского хозяйства земли страны. Далее, по сравнению с домоседами саксами, датчан можно назвать народом торговым и городским. До того как датчане вступили в Англию, они уже совершили ряд далеких плаваний. У людей, которые переплывали - Средиземное море и видели великий Константинополь, не могло быть места суеверному страху, с которым англо-саксы все еще смотрели на римлян и на все, что они создали. Датчане были не только пиратами, но и торговцами, и торговля считалась у них почетным делом. Датское нашествие привело повсеместно к строительству городов и оживлению торговли, и ко времени норманского завоевания и города и торговля в Англии были уже значительно развиты. |
загрузка...