2. Внутренний фронт
|
Подобно своим сотоварищам из Второго Интернационала, члены британской лейбористской партии полностью сдались на милость правительства и правящего класса с начала войны. В 1910 г., когда опасность войны, которая разразилась в 1914 г., была уже ясна, Интернационал на конгрессе в Базеле принял резолюцию, которой все социалистические партии подтверждали, что в случае войны «их обязанностью является вмешательство с целью скорейшего ее окончания и что все их усилия будут направлены на использование политического и экономического кризиса, являющегося результатом войны, для того чтобы поднять народ и тем самым ускорить падение господства класса капиталистов». В самый канун войны основные пункты этого решения были вновь подтверждены на огромной демонстрации, состоявшейся на площади Трафальгар; среди выступавших были Кейр Гарди и Артур Гендерсон. Подобные демонстрации состоялись во многих больших городах.
Но уже в конце августа лейбористская партия приняла решение поддерживать кампанию по мобилизации, проводимую правительством, и, вместо того чтобы попытаться «поднять народ», лейбористская партия и конгресс тред-юнионов постановили: «Необходимо немедленно приложить все усилия к тому, чтобы закончить существующие конфликты, будь то стачки или локауты, и в случае возникновения новых разногласий во время войны все заинтересованные лица должны всячески пытаться достигнуть дружеского разрешения конфликта, прежде чем прибегать к стачкам или локаутам». Такая капитуляция оставила рабочих без руководства, дезорганизованными; возможно, что она больше чем что-либо другое заставила их поверить в правильность официальной пропаганды о характере войны. Из всех европейских социалистических партий только большевики проводили революционную борьбу против войны. Помимо них такую оппозицию войне оказывали лишь небольшие группы или отдельные лица, такие как Роза Люксембург и Карл Либкнехт в Германии, Коннолли в Ирландии и Джон Макли в Шотландии. В Англии оппозиция войне часто принимала характерную форму пацифизма. Вышеприведенная резолюция скоро была подкреплена прямыми соглашениями с правительством о недопущении забастовок и об отказе от профсоюзных гарантий, хотя несколько поколений рабочих вели усиленную борьбу для того, чтобы их добиться. Был введен принудительный арбитраж, и стачки были объявлены вне закона в ряде отраслей промышленности. Согласно акту об обороне страны, была введена строгая цензура, которая разрешала левой печати вести пропаганду самого общего рода и все же, несмотря на это, часто подвергала ее репрессиям, запрещала ее издания. Позднее, когда либеральное правительство сменила «национальная» коалиция, лидеры лейбористской партии, в том числе Гендерсон и Клайнс, стали членами этих правительств, наряду с Черчиллем, Ллойд Джорджем, Керзоном и Бонаром Лоу. Передача аппарата тред-юнионов в руки правительства облегчила перестройку всей экономики страны на военную ногу. Был установлен правительственный контроль над судоходством и железными дорогами и над наиболее важным для военных целей сырьем, таким как хлопок, железо и сталь. Государственный капитализм в значительной мере ускорил рост монополий и концентрацию капитала, являвшихся, как мы уже отмечали, одной из характерных черт империализма. Крупные тресты и объединения, особенно в металлургической и химической промышленности (например, промышленности взрывчатых веществ и ядовитых газов), развивались благодаря сверхприбылям, получаемым крупнейшими концернами. Капитал свободно увеличивался, и капиталисты использовали большую часть прибылей, для того чтобы ускользнуть от налогообложения, для постройки новых заводов и фабрик, которые во многих случаях были почти бесполезными в мирное время. Некоторые фабрики строились правительством и после окончания войны продавались трестам за ничтожную долю их первоначальной стоимости. Таким образом война привела к искусственному процветанию промышленности, расчистившему путь для последующей сильной депрессии. Переход от бума к упадку был тем более резким, что промышленность военных лет была занята в основном производством товаров, совершенно бесполезных для потребителя, и базировалась на займах. Почти 7 млрд. ф. ст. прибавилось, к государственному долгу в период между 1914—1918 гг.; он лег тяжелым постоянным бременем на промышленность, и это бремя становилось все тяжелее по мере падения цен с высоты, на которую их подняла инфляция военного времени. Следовательно, общим результатом войны было увеличение концентрации британского капитализма без увеличения его производительности или реальной силы. В первые месяцы войны забастовки почти прекратились, цены быстро возросли, а заработная плата далеко отстала от них. Было много безработных, пока призыв в армию и потребности военной промышленности не ликвидировали последствий первоначальных потрясений. В феврале появились первые проблески рабочего движения в крупном промышленном центре Клайде; руководство исходило от движения цеховых старост, занявшего место, которое покинули официальные руководители тред-юнионов. Забастовки, проводившиеся в военное время, носили сначала совершенно аполитичный характер, так как они были направлены не против войны, а против экономических тягот. Позднее, когда началась борьба против призыва в армию, введенного постепенно с осени 1915 г. до весны 1916 г., в особенности после революции в России, стачки приняли политический характер. Однако с самого начала многие руководители, такие как Маклин, являлись признанными революционерами и антимилитаристами. Февральские забастовки на предприятиях Клайда вынудили правительство увеличить заработную плату на 1 пенс в час и одновременно внушили правительству мысль провести акт о вооружениях. Этим актом ряд отраслей промышленности причислялся к промышленности, работающей на военные нужды, и забастовки в них объявлялись вне закона. В июле 1915 г. 200 тыс. шахтеров в Южном Уэльсе, несмотря на этот акт, забастовали на неделю и добились нового соглашения. Клайд продолжал оставаться главным центром движения: цеховые старосты организовались в Клайдский рабочий комитет, который быстро стал представителем интересов целого района. Забастовка против высоких размеров арендной платы, поддержанная своевременными действиями промышленных рабочих, положила конец самому злостному лихоимству лендлордов Глазго и заставила правительство издать Акт об ограничении арендной платы. На протяжении всего 1915 г. происходили постоянные забастовки, которых не могли предотвратить ни правительство, ни должностные лица союзов. В начале 1916 г., в основном в связи с внутренней слабостью комитета, правительство оказалось в состоянии предпринять ряд действий против движения. Газета комитета «Уоркер» была запрещена, и наиболее активные руководители движения были высланы или подверглись тюремному заключению; Джон Маклин был приговорен к трем годам тюремного заключения. С этого времени центром самых сильных бурь стал Шеффилд. В ноябре была проведена успешная забастовка 10 тыс. человек, которые сумели добиться освобождения рабочего, забранного в армию. Самая крупная забастовка произошла в мае 1917 г., когда 250 тыс, механиков, почти из всех промышленных центров Англии, прекратили работу в знак протеста против замены опытных рабочих неопытными и против предполагавшегося увеличения призыва в армию. Правительство арестовало руководителей забастовки; часть городов, в которых организация рабочих была слабее, откололась; все это привело к поражению после борьбы, длившейся две недели. К этому времени известие, что в России произошла революция, распространилось повсюду; грандиозные массовые митинги и демонстрации явились выражением симпатии к ней со стороны британских рабочих. Симпатия эта особенно сильно проявилась на съезде, состоявшемся в Лидсе в начале июня, где присутствовало 1150 делегатов, представлявших все направления рабочего движения. Еще более примечательным было, что даже Макдональд и Сноуден активно участвовали во всех дебатах и вынуждены были голосовать за резолюции, одобряющие создание во всей стране советов (councils) рабочих и солдат, которые народ Британии только еще учился называть русским словом «советы». Другим показателем изменившегося настроения народа было решение Гендерсона, что наступило время, когда для него будет мудро уйти из военного кабинета. Реакционеры, сумевшие сохранить за собой господство на съезде в Лидсе умно рассчитанным «полевением», оказались достаточно сильны, чтобы помешать проведению в жизнь решений, принятых съездом; когда в ноябре большевики взяли власть, реакционеры в лейбористской партии заняли открыто враждебную позицию по отношению к молодой Советской республике. Среди рядовых рабочих симпатии к большевикам продолжали расти, хотя до заключения перемирия они не могли вылиться в какую-либо конкретную форму. Однако движение цеховых старост вело активную пропаганду, призывая поддержать предложение большевиков о заключении мира. В 1919 г., когда правительство Ллойд Джорджа послало против Советской России экспедиционные войска в Архангельск, начался широкий протест против действий правительства. Было много случаев, когда солдаты, отправляемые на этот новый фронт, восставали и отказывались ехать; происходили даже восстания в войсках, уже находившихся там. Создание национального комитета «Руки прочь от России» заставило правительство отозвать свои войска и отказаться от прямой интервенции. Но оно продолжало поддерживать своими деньгами и вооружением белые армии, которые боролись против советского правительства во многих частях России, Интервенция достигла своего кульминационного пункта в 1920 г., когда Польшу подстрекнули напасть на Россию. Британские рабочие ответили на это созданием «советов действия»; отказ лондонских докеров грузить военное снаряжение для Польши на пароход «Джолли Джордж» воспламенил всю страну и довел напряжение до высшего предела, В августе, когда поляки стали отступать, Ллойд Джордж пригрозил советскому правительству войной, в случае если оно не отведет свои войска назад. Немедленно после того, как эта угроза стала известной, было устроено специальное совещание лейбористской партии и конгресса тред-юнионов, где было принято решение о всеобщей стачке с целью предотвратить войну. Ллойд Джордж немедленно изменил тактику и посоветовал полякам заключить мир. В Ирландии реакция на войну была несколько другой. В то время как Редмонд и буржуазные националисты поддерживали Англию и превратились в вербовщиков солдат, левое крыло волонтеров и Коннолли выступали против войны и готовились к вооруженному восстанию. Они были готовы, в случае необходимости, искать помощи у Германии, так же как Объединенные ирландцы искали помощи во Франции. В то же время Коннолли не питал никаких иллюзий относительно немецкого империализма, и его политика нашла свое отражение в знаменитом лозунге: «Мы служим не королю и не кайзеру, а Ирландии». Среди самих волонтеров также были разногласия: одна часть их, руководимая Пирсом, стремилась начать стачку как можно раньше, в то время как другая, которая пошла за Макнейлом, предпочитала оставаться пассивной, надеясь добиться уступок после войны. Разногласия стали настолько резкими, что, когда на пасху в 1916 г. было решено организовать восстание, Макнейл издал контрприказ, отменяющий его; в результате силы восставших были совершенно дезорганизованы. Но даже и при этих условиях, хотя восстание ограничилось почти исключительно Дублином, все же для подавления его двадцати тысячам солдат потребовалась целая неделя. Пирс, Коннолли и большинство других руководителей было захвачено и казнено. Подавление пасхального восстания оказалось скорее началом, чем концом восстания в Ирландии. На протяжении следующих двух лет рабочее и национальное движение здесь беспрерывно возрастало. В 1918 г. попытка распространить обязательную военную повинность на Ирландию сорвалась благодаря всеобщей забастовке. Однако новое движение развивалось в основном под руководством партии Шин-Фейнеров, буржуазно-националистической организации, находившейся в оппозиции к английскому господству, но не принимавшей участия в восстании 1916 г. Руководители партии Шин-Фейнеров всячески устраняли элементы классовой или аграрной борьбы в партизанской войне, которая велась в 1919—1921 гг. Это привело к глубокому расхождению между массами и руководителями восстания и открыло путь для заключения договора в декабре 1921 г., по которому создавалось Ирландское свободное государство. Суть договора заключалась в том, что господствующие слои ирландской буржуазии получали определенные, ценные для них уступки от английского правительства, а взамен брали на себя задачу подавить революционное движение рабочих и крестьян, начинавшее уже выходить из-под их контроля и столь же опасное для них, как и для англичан. Конец войны наступил в тот момент, когда ситуация оказалась чрезвычайно тревожной для правительства. Оппозиция войне и симпатии к русской революции все возрастали. Цеховые старосты совершенствовали свою национальную организацию. Серьезное восстание во флоте едва удалось предотвратить ценой уступок; в сентябре в Лондоне забастовали полицейские, требуя повышения заработной платы. Именно эти всеобщие волнения, которые всюду давали себя знать и были гораздо более серьезными, чем это с виду могло показаться, заставили лейбористскую партию подготовить ее первую программу, в которой лейбористы провозглашали себя социалистами, «Труд и новый социальный порядок». Правда, социализм этой программы был исключительна неопределенен и отодвигался в далекое будущее, но она являлась, отражением всеобщего стремления народа к иной жизни и одновременно отвлечением от его практического осуществления. Как только кончилась война, началась эпидемия массовых восстаний в армии. Первое из них началось в Шореме уже через два дня после подписания перемирия, вскоре восстания начались в десятках лагерей во Франции и по всему югу Англии. Части, проявившие себя наиболее решительно, поспешно демобилизовывались, и только изза политической незрелости руководителей эти восстания ограничились лишь местными успехами, но они вызвали величайшую тревогу у правительства. Никто не чувствовал изменения обстановки лучше, чем Ллойд Джордж, обладавший особенной способностью распознавать настроения масс. Он прекрасно понимал опасность революции, что видно из меморандума, составленного несколько позже, в котором он заявлял: «Европа полна революционными идеями, рабочий класс испытывает не чувство подавленности, а страстное возмущение против условий, существовавших до войны. Все население Европы относится с недоверием ко всей существующей системе: политической, социальной и экономической». Именно это чувство безвыходности заставило его принять внезапное решение о «выборах хаки» 1918 г., состоявшихся в то время, когда большая часть солдат еще не имела возможности голосовать, а тысячи новых избирателей, только что получивших право голоса, еще не были включены в списки. Он подготовил программу, в которой к социальной демагогии («дома для всех и страна, достойная героев») примешивалась более злостная попытка обратить существующее недовольство в ненависть к Германии. При таких условиях был неизбежен успех: хотя лейбористская партия собрала два с четвертью миллиона голосов и получила 57 мест в парламенте, Ллойд Джордж добился большинства, и поэтому он мог сказать, что получил своего рода мандат на безумный и гибельный Версальский договор. |
загрузка...