3. Корона и парламент

За шесть лет до смерти Елизаветы длительное согласие короны с парламентом было нарушено конфликтом, вызванным практикой раздачи короной патентов на монополии. Предмет спора имел очень большое значение. Монополией называлось предоставлявшееся отдельным лицам и компаниям исключительное право производить или продавать определенные товары, например бумагу или мыло. Иногда они выдавались в качестве награды или поощрения за изобретения, но чаще всего продавались с целью увеличить поступления в казну или же использовались как наиболее дешевое средство вознаграждения придворных и слуг, претендовавших на королевские милости. Так, графу Эссексу была выдана десятилетняя монополия на торговлю сладкими винами, отказ же королевы в 1600 г. продлить эту монополию послужил, пожалуй, главной причиной его безрассудного бунта в начале следующего года. В связи с величайшим и быстрым техническим прогрессом всем теперь хотелось испробовать новые методы обогащения. Монополии же препятствовали этому, обеспечивали колоссальные прибыли клике придворных и их приспешникам и в конечном счете задерживали развитие промышленности. Борьба против монополий была, таким образом, частью борьбы за свободное капиталистическое развитие, которое сковывалось устаревшим политическим режимом.

Защита выдачи патентов на монополии основывалась на праве короны издавать указы, регулирующие торговлю. Атака на них, по существу, была утверждением нового, чрезвычайно важного для буржуазии принципа, в соответствии с которым она могла бы покупать и продавать любые товары с наибольшей для себя выгодой и без всякого постороннего вмешательства. Подобные требования буржуазии находились в вопиющем противоречии со всей сущностью средневекового принципа организации общегосударственной и местной торговли. Вопрос был поднят в 1579 г., и было обещано, что он будет изучен. Когда же стало ясно, что в этом направлении ничего не делается, в 1601 г. последовала другая, еще более энергичная атака. Правительство сразу же поняло, что благоразумнее уступить, и последние годы царствования Елизаветы прошли в обстановке внешне устойчивых дружественных отношений короны и парламента.

Когда в 1603 г. на престол вступил Яков I, вся обстановка, казалось, изменилась с драматической быстротой. Несмотря на то что эта перемена была, по существу, лишь отражением изменившихся классовых отношений², ее чрезвычайно острый характер можно отчасти приписать и причинам личного порядка.

Прежде всего, Яков был иностранцем, полушотландцем-полуфранцузом, выросшим в стране, разделенной на резко враждебные друг другу группировки, он привык противопоставлять им свою политику тонкой хитрости и обмана, которую называл искусством правления. В Шотландии не было парламента в английском смысле этого слова, а пресвитерианскую церковь Яков издавна считал злейшим врагом королевской власти.

Во-вторых, воспитанный в атмосфере богословского педантизма, Яков был слишком склонен теоретизировать по поводу своего положения и во всеуслышание требовал в качестве «данных ему самим богом» прав то, что Тюдоры, против которых не выступала какая-либо оппозиция с четко выраженными взглядами, принимали скромно. При этом он выступал с подобными требованиями весьма нетактично и неумело, в такое время, когда, возможно, и Тюдоры поняли бы необходимость уступок.

В-третьих, что, пожалуй, самое важное, Яков прибыл из очень бедной страны в страну довольно богатую и считал, что ресурсы его нового королевства неограниченны. На самом же деле они были весьма далеки от этого, поскольку система государственных финансов носила еще средневековый характер и все более не соответствовала нуждам сложного государственного аппарата. При ежегодном государственном доходе, редко превышавшем 400 тыс. ф. ст., Елизавете удавалось сводить концы с концами исключительно за счет крайней бережливости и благодаря использованию представителей высших классов на неоплачиваемой государственной гражданской службе. В XVI в. цены продолжали расти, и Яков решил, что дохода, составлявшего около 450 тыс. ф. ст., недостаточно даже для мирного времени. Из этой суммы около 300 тыс. ф. ст. поступало от королевских имений и от утвержденных парламентом таможенных пошлин, Остальные же средства приходилось вытягивать у купцов и помещиков в виде парламентских субсидий. По сравнению с богатством этих классов размеры налогового обложения, которому они подвергались, были довольно незначительны, но именно вследствие роста своего богатства они все неохотнее голосовали за повышение налогов, кроме тех случаев, когда взамен этого им делали существенные политические уступки. Мало кто понимал сущность положения, создавшегося в результате повышения цен, поэтому неспособность Стюартов привести в равновесие их бюджет объяснялась обычно исключительно второстепенными причинами — их расточительностью и неумелым правлением.

Первый в правление Якова парламент задал тон, который преобладал в течение последующих сорока лет. Была утверждена только часть тех ассигнований, которых требовал король, и палата общин еще долго обсуждала его внутреннюю и внешнюю политику. Яков приказал ей предоставить обсуждение государственных дел королю и совету, ибо только им дано право разбирать эти дела. «Рассуждения о том, что бог может делать, есть богохульство, — заявил он. — А равно и споры подданных о том, что можно делать королю, облеченному высочайшей властью, есть мятеж». Парламент ответил подтверждением своего права «свободно обсуждать все вопросы, которые должным образом затрагивают положение и права подданных»; в 1611 г. Яков распустил парламент.

С 1611 по 1621 г. был созван только один парламент — «Гнилой парламент» 1614 г. Он сразу же взялся критиковать политику правительства и был распущен прежде, чем успел принять какое-либо решение. В течение этого периода Яков перепробовал самые разнообразные средства, пытаясь уравновесить бюджет, среди них — насильственные займы, новые пошлины и. продажу титулов. Пока удавалось поддерживать мир, этих статей дохода было, хотя и в обрез, достаточно для предотвращения кризиса. После того как в 1612 г. умер Сесиль, сын главного министра двора Елизаветы, Яков все более подпадает под влияние Испании, и в течение некоторого времени испанский посол Гондомар представлял фактическую власть в стране за спиной правительства. В 1620 г. Тридцатилетняя война в Германии создала новые трудности. Пфальцский курфюрст, один из ведущих протестантских князей и зять Якова, принял корону Чехии, народ которой восстал против императора. Курфюрста быстро выгнали из Чехии и из его собственного курфюршества, и тогда он обратился за помощью к своему тестю. Якову очень хотелось помочь зятю, да и пуританский Лондон жаждал войны. Тем не менее Яков предпочел попытаться восстановить своего зятя в его владениях путем переговоров с Испанией, предлагая за вывод императорских войск из Пфальца женить своего сына Карла на принцессе испанского дома и обещая проявлять терпимость к английским католикам.

Подобные переговоры могли бы увенчаться успехом только в том случае, если бы удалось показать, что за ними стоит сила, и в 1621 г. Яков был вынужден созвать парламент. Он просил 500 тыс. ф. ст. Парламент утвердил около 150 тыс., потребовал войны с Испанией и предъявил обвинение лорду-канцлеру Фрэнсису Бэкону в коррупции. На следующей сессий Яков просил 900 тыс. ф. ст. — было утверждено только 70 тыс. ф. ст.; палата общин открыто выступила против предложения о женитьбе Карла на испанке. В январе 1622 г. парламент был распущен.

В Тайном совете в это время вся власть принадлежала Джорджу Вильерсу, герцогу Бэкингему, все государственные качества которого состояли в его крайнем тщеславии и в том, что он был любимцем Якова. Он был абсолютно незнаком с европейской политикой и не мог понять, что в основе всех тогдашних действий Испании лежит обман, что она в действительности не собирается идти на настоящие уступки. Когда же он после своего визита в Мадрид понял это, он резко качнулся в сторону политики войны, не учитывая того, что флот был совершенно развален и что не было ни армии, ни средств для ее создания. Палата общин была также мало осведомлена обо всем этом, поэтому, когда в 1624 г. был созван новый парламент, он с энтузиазмом высказался за войну и ассигновал короне солидную сумму в 300 тыс. ф. ст., составлявшую около половины того, что было затребовано.

Последовавшая война закончилась полным поражением Англии, и Бэкингем быстро утратил свою внезапно возникшую недолговечную популярность. Никудышные армии, состоявшие из необученных новобранцев, вербовавшихся из среды городской голытьбы или безработных батраков, отправлялись за границу, где гибли в бою или умирали от лихорадки. Пришедший в упадок, плохо оснащенный флот не мог уже повторить ни одной победы прошедших лет. Исключительно в силу своей бездарности Бэкингем втянул Англию в другую, еще более глупую войну — с Францией, Когда в 1628 г. один отставной офицер заколол его, население Лондона вышло на улицы и отпраздновало его смерть как настоящую победу; а после окончательного поражения англичан под Ларошелью Карл поспешил как можно быстрее и по возможности без шума заключить мир с Испанией, Францией и императором.

Между тем борьба с парламентом продолжалась и после смерти Якова в 1625 г. Первый при новом короле парламент, созванный в июне 1625 г., отказался ассигновать средства на войну, которой еще год назад требовал он сам, до тех пор, пока Бэкингем не будет отстранен от руководства. В средние века баронская оппозиция иногда добивалась смещения неугодных ей министров, но подобные попытки не предпринимались уже более ста лет. Палата же общин выступала с таким требованием вообще впервые. Парламент был распущен в августе, но так как Карлу все же были нужны деньги, он уже в феврале следующего года созвал новый парламент.

Несмотря на все попытки короля привлечь парламент на свою сторону, новый парламент действовал не менее решительно, чем предыдущий, и сразу же начал готовить против Бэкингема обвинение в государственном преступлении. Через несколько месяцев был распущен и этот парламент. Вместо неутвержденных налогов правительство ввело принудительный заем, предусматривавший регулярные поступления в казну, так же как и при обычных субсидиях. Тех, кто отказывался платить, сажали в тюрьмы или насильно брали в армию. Война все еще продолжалась, и отряды необученных, недисциплинированных солдат разбросаны были по всей стране. Так как им зачастую ничего не платили и в целях экономии размещали на частных квартирах, они причиняли массу беспокойств своим хозяевам, которые очень быстро убеждались, что жалобы на разбой и насилия, направляемые в военные трибуналы, перед которыми солдаты были ответственны, почти всегда остаются без внимания.

Принудительный заем не мог спасти положения, и в 1628 г. Карл вынужден был в третий раз созвать парламент. Этот парламент был настроен еще более непреклонно, чем его предшественники; кроме того, парламент теперь яснее представлял себе, какие политические требования он хочет предъявить королю.

Один из современников довольно справедливо заметил, что палата общин была в состоянии купить в три раза больше лордов, чем их было. В XV в. палата общин довольствовалась тем, что следовала во всем за верхней палатой, теперь же вследствие увеличения богатств буржуазии и укрепления ее общественного положения палата общин, представлявшая ее интересы в парламенте, стала играть ведущую роль. Палата же лордов, как независимая сила, влачила жалкое существование и представляла собой какой-то промежуточный орган, балансировавший между королем и палатой общин.

Под руководством корнуэльского сквайра Джона Элиота палата общин сразу же выступила со своими требованиями, сформулированными в документе, известном под названием «Петиции о правах». Отбросив всякое теоретизирование, палата ограничилась четырьмя четкими пунктами. Два из них — размещение солдат на постой и злоупотребления в связи с военным положением — непосредственно относились к создавшейся обстановке. Другие носили более широкий характер. Петиция требовала, чтобы было покончено с практикой содержания арестованных в тюрьмах «без предъявления им обвинения законным порядком», чтобы «впредь граждан не принуждали нести расходы в виде даров, займов, пожертвований, налогов и тому подобное без общего согласия, подтвержденного парламентским актом».

Почти все, на что жаловалась палата в своей петиции, безусловно проделывалось короной в течение многих десятилетий. Чрезвычайно важно то обстоятельство, что подобные действия были отмечены и запрещены как раз в тот момент, когда корона требовала, чтобы их признали в качестве ее абсолютного и суверенного права. Петиция была по существу, если не по форме, ответом на попытки королевской власти подвести теоретическую базу под фактический абсолютизм.

Палата дипломатично подсластила пилюлю, пообещав королю утвердить пять субсидий на сумму 350 тыс. ф. ст. Немного поторговавшись, что было весьма характерно для Карла, он согласился с петицией; когда же парламент потребовал отстранения Бэкингема, король объявил перерыв в работе парламента. В промежутке между сессиями Бэкингем был убит. Парламент собрался вновь в январе 1629 г. и, следуя Петиции о правах, предоставил короне право взимать грузовой весовой сбор только в течение одного года, тогда как прежде такое право предоставлялось пожизненно. Косвенные налоги по традиционным нормам всегда рассматривались как часть постоянного дохода короны.

Новый шаг парламента явился гораздо более строгим толкованием Петиции о правах, чем ожидал Карл; поэтому Карл с негодованием отверг предложение палаты общин, означавшее попытку установить полный контроль над финансами, и продолжал взимать пошлины, как и прежде. На последней, чрезвычайно бурной сессии, когда спикера силой удерживали в кресле, палата общин приняла три резолюции, в которых говорилось, что всякий, кто будет пытаться насаждать папизм, кто будет устанавливать какие-либо налоги, не утвержденные парламентом, а также всякий, кто «добровольно согласится платить» такие налоги, будет считаться врагом короля и государства, врагом свободы Англии.

Парламент был распущен и не созывался в течение одиннадцати лет. Элиота и других руководителей бросили в тюрьму, где в 1632 г. Элиот умер. Ненависть короля преследовала его даже после смерти, и когда его сын обратился за разрешением взять и похоронить тело отца, он получил следующий ответ: «Сэр Джон Элиот будет похоронен в церкви того прихода, в котором он умер».

После роспуска парламента войны с Испанией и Францией были быстро закончены, и Карл вместе со своими советниками начал изыскивать средства, с помощью которых он мог бы получить доход, достаточный для покрытия необходимых расходов. В соответствии с последней резолюцией палаты общин лондонские купцы сначала отказались платить неутвержденные пошлины. Подобное сопротивление не могло продолжаться бесконечно; когда торговля Лондона пришла в упадок уже через шесть месяцев, оно закончилось. Пожалуй, самым неразумным шагом Тайного совета в области финансовой политики было возобновление претензий на землю, которая когда-то была под королевскими лесами. Значительная часть этих земель давно уже находилась в руках частных владельцев, которых заставили заплатить огромные штрафы, прежде чем за ними было признано право собственности. Однако среди них было много могущественных аристократов, и, ущемив их интересы, Карл на определенное время остался без всякой поддержки, если не считать католиков, придворной клики и горстки высших церковых сановников.

Казне удавалось получать деньги за счет продажи монополий, увеличения таможенных пошлин, которые так или иначе возрастали по мере расширения торговли, и, наконец, путем сбора корабельной подати. Издавна считалось обязанностью портовых городов предоставлять корабли для военного флота. Теперь с развитием военноморского дела большая часть обыкновенных торговых судов стала непригодной для этих целей, и правительство стало взимать определенную сумму денег на постройку кораблей. В 1634 г. собранная в прибрежных городах корабельная подать была действительно использована на ремонт флота. Поскольку это было именно так, подать никаких возражений не вызвала. В последующие два года корабельная подать была распространена и на удаленные от моря районы, и стало совершенно очевидно, что ее собирались превратить в обычный налог, который должен был давать короне около 200 тыс. ф. ст. в год. Этот маневр надолго предоставил бы правительству независимость от парламента, и именно по этим причинам в 1636 г. Гемпден отказался платить корабельную подать. Последовавший за этим судебный процесс имел значение лишь в том смысле, что подчеркнул наличие оппозиции, однако пример Гемпдена не вызвал широкого подражания, и подать продолжали взыскивать ежегодно.

За исключением протестов отдельных лиц, в течение всего этого периода деспотического правления, по существу, не было открытых выступлений против правительства. По всей стране не произошло ни одного серьезного восстания. Прошли времена средневековья, когда вооруженные выступления были обычным делом. У знати уже не было на службе вооруженных вассалов. Бывшее крестьянство расслоилось на йоменов, фермеров-арендаторов и сельскохозяйственных рабочих, причем каждая из этих обособленных социальных групп имела свои особые интересы. В большинстве случаев все они почти не принимали участия в политической борьбе, а по мере замедления процесса огораживаний волнения в деревне, которые в свое время привели к восстанию Кетта, стали весьма редким явлением². Взятые в одиночку, купцы и мелкопоместные дворяне, руководившие оппозицией короне, были слабы и нуждались в централизованном руководстве парламента и политической партии, которые бы объединили их и организовали на борьбу. Такой партии еще не было, хотя уже существовало ее ядро, которое было вынуждено работать и проводить организационные мероприятия тайно. Оно готовилось до конца использовать выгодную ситуацию, которая неминуемо должна была возникнуть, когда король должен был очутиться перед необходимостью созыва парламента.

Толчком для возобновления борьбы послужили, однако, события за пределами Англии — в Шотландии, где пережитки средневековья имели еще большую силу и где еще существовали предпосылки для вооруженных восстаний³. Конфликт в Шотландии в конце 1637 г. носил религиозный характер и был результатом попытки, предпринятой Лодом и английским духовенством, реформировать шотландскую пресвитерианскую церковь. Для того чтобы понять сущность этого конфликта, необходимо ознакомиться с природой пуританства и его отношением к политической борьбе XVII в.

² См. ниже, раздел 5.
³ Последнее значительное крестьянское восстание было в 1607 г. в центральных графствах.
⁴ Вот пример того, как неравномерное развитие капитализма создает условия, ведущие к революциям.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 4932

загрузка...

Другие книги по данной тематике