Список книг по данной тематике

Реклама

А. Кравчук.   Закат Птолемеев

Завещание

Октавиан ни от кого не получал денежной помощи. Ему приходилось самому заботиться о сборе средств, необходимых для ведения войны. Поэтому он издал суровые распоряжения: свободнорожденные граждане должны были отдавать четвертую часть своих доходов, а отпущенники — восьмую часть всего своего имущества. [190] Разумеется, это вызвало всеобщее недовольство. Позднее Антония укоряли за то, что он совершил серьезнейшую ошибку, не воспользовавшись возбуждением жителей Италии, чтобы нанести удар тогда же, летом 32 года. Такие упреки нельзя считать справедливыми, потому что в тот момент Антоний не был к этому готов. Вооружение и передвижения его огромного войска еще не закончились.

Между тем на сторону Октавиана перешли два близких Антонию сенатора — Титий и Мунаций Планк. Еще в Эфесе они настоятельно советовали отправить Клеопатру в Египет. В результате они навлекли на себя смертельную ненависть царицы и вынуждены были покинуть лагерь Антония. К Октавиану они пришли не с пустыми руками. Им были известны все планы Антония, они знали, где хранится его завещание, при составлении которого они были свидетелями. Титий и Мунаций обратили внимание Октавиана на то, что в завещании Антония содержатся важные политические постановления. Хранительницы этого документа, весталки, сначала отказывались его выдать, но, когда за ним пришел сам Октавиан, отдали его. Октавиан поступил совершенно незаконно, точно так же позднее он не имел права оглашать этот частный документ на заседании сената. Большинство сенаторов были возмущены, они говорили, что никого не следует упрекать при жизни за те постановления, которые сделаны на случай смерти.

Однако надо признать, что многие пункты завещания должны были показаться римлянам прямо-таки кощунственными. Антоний просил, например, чтобы его тело, если он умрет в Риме, перевезли в Александрию и похоронили там рядом с гробницей Клеопатры; он еще раз повторял, что Цезарион — сын Цезаря, и завещал огромное наследство своим детям от Клеопатры.

Октавиан использовал вызванное этими распоряжениями негодование и повел дальнейшую агитацию против Антония. Распространялись всевозможные слухи и сплетни, изображавшие Антония человеком, всецело подчинившимся Клеопатре и недостойным даже звания римлянина. Ему вменялось в вину то, что он подарил египетской царице пергамскую библиотеку с двумястами тысячами свитков, что на одном из пиров, в [191] присутствии множества гостей он поднялся с места и растирал ей ноги, что он не возражал, когда в Эфесе Клеопатру величали госпожой и владычицей, что неоднократно во время приема правителей и послов он получал ониксовые и хрустальные таблички с ее любовными посланиями. А однажды, когда он председательствовал на суде в Александрии, во время речи защитника около здания показался кортеж царицы, которую несли на носилках. Едва завидев ее, Антоний вскочил и, не дослушав дела, отправился пешком провожать царицу.

Несмотря на все эти обвинения, у Антония оставалось много друзей в Риме, стремившихся ему помочь. Они старались влиять на общественное мнение, опровергая сплетни и слухи, задевавшие его честь. Один из его друзей, Геминий, поехал на Восток специально для того, чтобы убедить Антония отослать Клеопатру.

Царица сразу разгадала намерения римского гостя. Она даже заподозрила его в том, что он собирается защищать Октавию. Геминий стал объектом бесконечных издевок и насмешек. Ему отводили оскорбительно низкие места в пиршественной зале. Он, однако, все сносил, терпеливо ожидая возможности свободно поговорить с Антонием. Наконец на одном из пиров царица прямо спросила его, зачем он приехал.

— В любом другом случае я предпочел бы вести беседу на трезвую голову, — ответил он, — но одно я знаю наверное, пьяный не хуже, чем трезвый: все пойдет на лад, если ты вернешься в свое царство.

Антоний нахмурился, а Клеопатра ответила с очаровательной улыбкой:

— Это прекрасно, что ты сказал правду без пытки!

Несколькими днями позже Геминию удалось бежать. Антония покинуло еще много соратников, которые не смогли перенести издевательских шуток египтян. А те, уверенные в поддержке и могуществе своей госпожи, насмехались даже над сенаторами. И сама царица пользовалась любым поводом, чтобы очернить кого-нибудь из римлян в глазах мужа. Квинт Деллий, тот самый, который несколько лет назад убедил ее поехать в Тарс, чуть не поплатился жизнью за одну свою шутку. Он сказал как-то за столом: [192]

— Нас здесь поят уксусом, а Сармент в Риме купается в фалернском!104)

Сармент еще мальчиком был у Цезаря одним из любимчиков, то есть в какой-то степени соперником Клеопатры, которая хорошо помнила это имя. Лекарь царицы Главк предупредил Деллия о грозящей ему опасности, и тот позднее, уже во время начавшихся военных действий, сумел бежать.


104) Фалернское — одно из лучших италийских вин.

загрузка...
Другие книги по данной тематике

А. Кравчук.
Закат Птолемеев

А. А. Молчанов, В. П. Нерознак, С. Я. Шарыпкин.
Памятники древнейшей греческой письменности

А. С. Шофман.
История античной Македонии
e-mail: historylib@yandex.ru