Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Вильгельм Майер.   Деревня и город Германии в XIV-XVI вв.

Положение крестьян, специализировавшихся на производстве вайды

В 1579 г. в качестве продавцов вайдовых мячиков в Эрфурте выступали 1748 чел.,196 что составляет почти одну десятую часть сельского населения. Если иметь в виду, что каждый сельский продавец вайды был единственным представителем своей семьи, а в семье насчитывалось в среднем 5 чел., то можно прийти к выводу, что половина сельских жителей Эрфуртского округа выращивала вайду в своих хозяйствах. Если к тому же учесть, что к выращиванию вайды привлекалось немалое число поденщиков, то выходит, что возделыванием вайды занималась подавляющая часть сельского населения.

В 1579 г. каждое крестьянское хозяйство, выращивавшее вайду, засевало этой культурой в среднем 2,5 акра. На первый взгляд кажется, что это весьма незначительная цифра. Но, во-первых, вайда сильно истощала почву,197 что заставляло крестьян постоянно менять вайдовое поле (в данной связи было бы интересно выяснить, как вписывалась вайда в севооборот, существовавший при трехпольной системе полеводства). Во-вторых, вайда — исключительно трудоемкая культура, поэтому большинство крестьян обрабатывало свои поля, привлекая дополнительную рабочую силу. Наконец, важно отметить, что практически в каждом хозяйстве от 1/3 до 5 акров засевалось вайдой. Для одних, следовательно, она оставалась огородной культурой, для других — основной.198

Отдельных сведений о положении крестьян, специализировавшихся на выращивании вайды, нет, но поскольку вайда выращивалась в большинстве крестьянских хозяйств, необходимо обратить внимание на положение крестьянства в Тюрингии в целом. Важно при этом учесть, что в Тюрингии и Саксонии в XIII—XIV вв. оформился свой вариант вотчины, для которого «были характерны следующие черты. Сеньорами могли быть территориальные князья, феодалы-ленники, церковные учреждения, высший клир, городские советы, патриции, бюргеры, университеты, госпитали и т. д. Домениальные владения были доведены до минимума и сохранялись преимущественно церковью и князьями. Если учесть, что Эрфурту и его жителям в XVI в. принадлежало 83 деревни и не более чем у 14 горожан имелись свои домениальные хозяйства, то можно прийти к выводу, что меньше всего сохранилось бюргерских домениальных хозяйств. Вместе с сокращением домениальных хозяйств обычно коммутировалась барщина и выкупалась крестьянами. Даже там, где сохранялись домениальные хозяйства, они велись не при помощи барщинного труда.199 Правда, местами по воле феодалов возрождались отдельные виды барщины, но, во-первых, только в дополнение к наемному труду, а во-вторых, не в виде работы на поле, а как отработки на мельнице, винодавильне и по извозу.

С тех пор, как возник новый вариант вотчины, положение крестьян в этом районе Германии характеризовалось прежде всего личной свободой и полным отсутствием основного вида отработочной ренты — полевой барщины. Но земельная монополия феодалов не была поколеблена. Крестьяне оставались в поземельной зависимости. Однако в силу личной независимости и полного отсутствия полевой барщины здесь с XIII в. (самое позднее — в XIV в.) сложились такие крестьянские отношения, которые с полным основанием всеми исследователями называются крестьянским «правом собственности». С наделов взимались фиксированная рента. Продажа, купля, дробление, приращивание, наследование, дарение крестьянского надела не контролировались вотчинниками, а находились под контролем общины. При этом последняя могла претендовать только на угощение в день юридического оформления прав нового владельца, однако размеры угощения были строго установлены. Внесение в срок фиксированной ренты являлось единственным условием подобного держания земли. Поэтому вотчинник интересовался владельческими правами крестьян только тогда, когда рента не вносилась в срок.200 Если вотчина находилась в руках города, ему принадлежала и низшая юрисдикция (а иногда и высшая).

Хозяйственная инициатива крестьян Тюрингии и Саксонии не сковывалась вотчинным строем, из-за чего вместе с развитием товарно-денежных отношений значительно быстрее происходила дифференциация в крестьянской среде. Имевшиеся в этом районе крупные арендаторские овцеводческие хозяйства успешно присоединяли земли разорявшихся крестьян к своим пастбищам, а когда владельцы этих хозяйств пытались перейти к сгону крестьян с земли, то встречали сопротивление только со стороны крестьян.

Глубокие изменения в положении крестьян, в первую очередь обезземеливание части крестьянства, приводили в этом районе к наиболее острым столкновениям во время Крестьянской войны 1524—1525 гг. Представители эрфуртских торговцев вайдой были вынуждены вести с крестьянами переговоры и даже возглавлять отдельные крестьянские отряды (Курт Циглер, Лоренц фон Заксен и Христоф Уцберг), чтобы отвести от себя удар, направить его против духовенства Майнца, которому здесь принадлежали большие владения.201

На вайдовых полях работало значительное число поденщиков. Среди них имелись крестьяне из одних и тех же деревень, горожане и пришлые. Судя по исследованиям О. Киуса, труд поденщиков оплачивался равным образом, независимо от того,приходил ли работник из города или жил здесь же, в деревне.202 Неизвестно только, распространялось ли это и на поденщиков, приходивших из других районов.

В 1500 г. за погрузку и разгрузку навоза платилось 15 пфеннигов, если поденщик питался у нанимателя, и один грошен, если он имел собственное питание.203 К сожалению, у нас нет данных о том, сколько зарабатывал поденщик на прополке и сборе листьев вайды. Но источники говорят о том, что летом городской поденщик получал от 18 до 20 пфеннигов за любую работу. Очевидно, столько же платили и сборщикам листьев вайды. Сбор листьев производился обычно пришлыми поденщиками, об оплате труда которых нам ничего не известно. Но труд их, как мы видели, был тяжелым. Условия труда уже в XVI в. приводили к объединению поденщиков-славян в группы или артели из 15—20 чел., во главе которых стояли выборные «кормчие» (Schiffmann).204 В Эрфурте в начале XVI в. проживало 395 поденщиков, что составляло 5,6% всего населения.205 Все они преимущественно работали в окрестных деревнях.206

Обширные сведения о наемных работниках содержатся в законодательстве князей Саксонии начиная с XV в. В законодательных документах подчеркивается, что это — лично свободные безземельные и малоземельные жители деревень или неимущие и малоимущие горожане. Наниматель подчинял их жизнь тому порядку, который существовал в его доме. Законы отразили тот факт, что в первой половине XV в. ощущалась нехватка наемной рабочей силы. Но, очевидно, в середине века наступил перелом, так как уже с 1451 г. материальное положение наемных людей стало ухудшаться. Позже в документах говорится об избытке наемных работников. К пятипроцентному подоходному налогу, введенному для них в 1451 г., в 1488 г. прибавился еще пятипроцентный налог «на борьбу с турками». В 1482 г. князь специальным указом повсеместно снизил наемным работникам заработную плату на 25% по сравнению с установленным им же в 1466 г. максимумом. В XVI в. все учащаются жалобы представителей господствующего класса на опасность наемных людей. В связи с этим в 1543 г. вводятся паспорта для этой категории лиц.207

Таким образом, можно констатировать, что специализация крестьянских хозяйств на производстве рыночного товара — вайды в Тюрингии проходила в первую очередь в интересах горожан и вблизи городов. Процесс развивался настолько интенсивно в сельском хозяйстве, что к XVI в. буквально не было крестьян в окрестностях Эрфурта, которые не сеяли бы вайду. Эта культура содействовала дифференциации крестьян и их более тесной связи с городом. Несмотря на то, что крестьяне не пользовались свободой торговли, с продажи вайды онй выручали большие деньги. Производство вайды содействовало проникновению горожан в сельское хозяйство. Особенно же оно содействовало развитию наемной рабочей силы. Как и в овцеводстве, в производстве вайды появились артели наемных людей, приходящих из отдаленных мест, чтобы обслужить ряд вайдовых плантаций. Усилился приток городских поденщиков. Товарный характер хозяйств был сильно выражен, но, к сожалению, мы не можем констатировать здесь приложение предпринимательского капитала в сельском хозяйстве в тон мере, как в овцеводстве. В то же время необходимо отметить, что изучение вайдового производства только начинается. Значительно лучше исследованы торговля вайдой и производство вайдовой краски. Именно там мы встречаем в больших масштабах предпринимательские действия.




196R а с h A. Op. eit.,.S. 35.
197Luther М. Op. cit., S. 567.
198 «Вайда — это питание крестьянина, прибыль бюргеров, сокровище и золотое руно всей Тюрингии». — Haupt Н. Op. cit., S. 567.
199 Мich elsen Ä. L. Op. cit., S. 10-35.
200Loesche D. Zur Lage der Bauern im Gebiet der ehemaligen freien Reichsstadt Mühlhausen in Thüringen zur Zeit des Bauernkrieges. — In: Die frühbürgerliche Revolution in Deutschland. Berlin, 1961, S. 66.
201 Rach A. Op. cit., S. 34.
202Кus О. Die Preis- und Lohnverhältnisse des sechzehnten Jahrhunderts in Thüringen. — «Jbb. f. NÖ. u. St.», 1863, Bd. I, H. 5, S. 516.
203 Ibid., S. 514.
204 Haup t H. Op. cit., S. 21.
205 Rасh A. Op. cit., S. 33, 41.
206 Neubauer T. Op. cit., S. XVIII.
207 Wullke R. Gesindeordnungen und Gesindezwangsdienst in Sachsen bis zum Jahr 1835. Leipzig, 1893.
загрузка...
Другие книги по данной тематике

Н. П. Соколов.
Образование Венецианской колониальной империи

А. Л. Мортон.
История Англии

А. Л. Станиславский.
Гражданская война в России XVII в.: Казачество на переломе истории

Юлиан Борхардт.
Экономическая история Германии

Я. С. Гросул.
Карпато-Дунайские земли в Средние века
e-mail: historylib@yandex.ru