Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Татьяна Блаватская.   Ахейская Греция во II тысячелетии до н.э.

Сельское хозяйство

Жители многочисленных сельских общин добывали средства к жизни обработкой земли и разведением скота. Земледелие включало в себя не только хлебопашество, но садоводство и огородничество.

Орудия труда ахейского земледельца и по сей день известны еще весьма недостаточно. Все же один вид орудия известен довольно детально — это бронзовый серп, представляющий собой немного искривленный нож, прикреплявшийся прочной заклепкой к деревянной рукоятке. Экземпляр хорошей сохранности, длиной 0,195 м, шириной до 0,022 м, был найден в Зигуриесе.1) К. Блеген отмечает, что подобные серпы происходят и из Микен: видимо, у ахеян была уже выработана единая форма серпа. Действительно, в 1952 г. в Микенах вновь было найдено шесть (целых и фрагментированных) бронзовых серпов такой же формы, причем один был необычно длинный — 0,29 м.2) Устойчивость формы ахейских серпов дала возможность Ф. Стаббингзу предположить, что данный тип орудия является материковой греческой формой, отличной от критских серпов этого типа: ахейский серп находился в употреблении вплоть до падения ахейских царств в конце XIII в. В Микенах в 1959 г. был найден клад бронзовых изделий, спрятанный в последние дни обороны крепости.3) [75] Среди этих изделий было три лезвия серпов, близких и по форме и по размерам уже известным.

Ахейский серп отличен от египетского и гораздо ближе к серпам из Туркестана и областей Ла-Тенской культуры.4) Все эти малоизогнутые серпы, по мнению Петри, были предназначены для срезания хлебных стеблей близко к земле5) — способ жатвы, обеспечивающий сохранение урожая в снопах и скирдах и дальнейшее использование соломы. Можно думать, что ахейский крестьянин имел и вилы, возможно деревянные.6)

Основные орудием ахейского земледельца был плуг, сделанный из дерева, но имевший бронзовый лемех. Земледелец пользовался и мотыгой, о чем говорят найденные на афинском Акрополе бронзовые мотыги.7) Ф. Петри, приведя их на таблице LXVII, 13-15, указывает, что эти длинные и заостренные инструменты были приспособлены для работы на каменистых почвах: острие мотыги выворачивало камни, узкое лезвие легче проходило между ними.8)

О культурах, которые выращивали ахейские земледельцы, известно гораздо больше, так как на городищах и селищах неоднократно находили различные зерна и плоды.

Основными растениями были злаковые культуры, обеспечивавшие хлеб людям и зимний корм скоту. Находки хлебных зерен пока немногочисленны, но они говорят о разнообразии культивировавшихся сортов. В раннеэлладских отложениях Евтресиса найдены зерна пшеницы Triticum, а в микенском «зернохранилище» на акрополе найдены обуглившиеся зерна пшеницы, ячменя и вики.9) Все эти культуры выращивались населением южной части Балканского полуострова начиная с неолитического периода. Примечательно, что в ахейском обществе хлебное зерно пользовалось почетом, например, богатые горожане заказывали ювелирам золотые бусы в виде пшеничного зерна.10) Может быть, эти украшения имели отношение к культам, поскольку многие ахейские драгоценности воспроизводили сакральные сюжеты.

Ахеяне использовали не только зерно злаковых культур, но и солому, которую в измельченном виде они добавляли в глиняную обмазку стен жилищ.11) [76]

Садоводство также играло важную роль в ахейском хозяйстве. Одной из наиболее распространенных садовых культур была маслина, что засвидетельствовано уже в XVII в. до н. э. Ахеяне употребляли оливковое масло,12) которое в XIV—ХШ вв. служило предметом хорошо налаженной торговли.13) Кроме того, маслины употреблялись в пищу в виде плодов.14) Эти археологические данные позволяют понять, почему в эпосе падение воина на поле брани сравнивается с гибелью оливы, взращенной земледельцем и затем вырванной с корнем ураганом.15) Горечь потери большого дерева-кормильца для ахейского крестьянина, видимо, была весьма понятна творцам героических песен. Возможно, что полезные качества оливкового дерева, дававшего пищу, дрова и материал для орудий, сделали его священным в глазах ахеян. Так, на перстне из фолоса Мирсинохори побеги масличного дерева украшают алтарь,16) покровительство богини Афины этому растению также имеет истоки в ахейской мифологии. Ахейские садоводы взращивали и фиговое дерево. По-видимому, фигу сушили на солнце и хранили затем в керамической посуде.17) Немалую роль играла культура винограда. Судя по просторным винным складам в пилосском дворце, виноделие было весьма распространено. Остатки виноградных листьев были обнаружены в Спарте при раскопках Менелайона.18)

Многочисленные изображения растений на ахейских вазах не расширяют наши представления о возделывавшихся культурах, так как известные мотивы — лилия, шафран, ирис, папирус, плющ, пальма, тростник и различные розетты19) — передают растения отнюдь не сельскохозяйственного назначения, к тому же некоторые тогда в Греции даже и не росли (папирус). Правда, финиковая пальма растет в Элладе, хотя и не дает зрелых плодов. На некоторых перстнях и печатях вырезаны изображения священных деревьев, отягощенных плодами, однако определить виды их пока не удалось.20)

Известия эпоса об ахейском сельском хозяйстве созвучны археологическим данным. Разнообразие возделываемых растений и деревьев, развитая сельскохозяйственная техника и огромная роль культа богини-матери, богини природы у ахеян весьма близки тем аграрным сюжетам, которые встречаются в Илиаде21) (сцены сельской жизни на щите Ахилла и очень частые параллели между событиями на поле брани) или в [77] Одиссее, где много строк уделено описанию богатых полей и садов басилеев.22)

Перечисленные выше культуры, зерновые и садовые, выращивались в условиях пашенного земледелия и садоводства. Обе названные отрасли аграрного производства особенно благоприятствовали развитию индивидуального хозяйства земледельца, выделению доставшихся ему участков земли в постоянное пользование. По крайней мере, садовые участки очень рано должны были выпасть из круга общинных земель, подвергавшихся периодическим переделам в связи с изменением состава общинников. Эти внутриобщинные переделы в ахейской деревне нам еще неизвестны (возможно, что правильное чтение памятников ахейской письменности прольет в дальнейшем свет на систему внутриобщинного землепользования), однако сведения эпоса о том, что сады басилеев находились в пределах усадьбы,23) побуждают предполагать, что пахотные земли некоторое время периодически подвергались переделу и поэтому сады закладывали на приусадебных участках, находившихся в прочном и постоянном владении одной семьи.

Что касается скотоводства, то, возможно, оно велось не только на частновладельческих землях, как можно наблюдать в хозяйстве Одиссея, но и на общинных пастбищах. Есть основания полагать, что второй способ находил широкое применение в скотоводстве мелких землевладельцев-крестьян, для которых единственной возможностью прокормить скотину был выпас ее на общинных угодьях. Из всей суммы земель, которыми владела сельская община, пастбища дольше всего оставались в общем пользовании, в некоторых странах даже в эпоху господства капиталистического способа производства.

Животные весьма ценились в ахейском обществе, обладание скотом давало почет, силу, богатство. В самом деле, численность стада и темп его воспроизводства не только влияли непосредственно на плодородие земли,24) но и выражали в общепринятых единицах обмена богатство или бедность того или иного ахеянина.

Среди домашних животных особенно ценили крупный рогатый скот. Уже в XVII в. ахейские гончары лепили фигурки быков и коров, как показывает находка в Элевсине в 1955 г.25) Изображения крупных, тучных быков и коров встречены на многих памятниках ахейского искусства. Очень часто мы видим их на ювелирных изделиях, например на ритоне в виде головы быка (Микены, Погост А, могила IV, инв. № 384). Далее назовем золотые амиклейские кубки и выполненные в сходной с ними манере два золотых перстня из пилосского фолоса Мирсинохори-II с фигурами раненого быка и быка, запутавшегося в сети. В мирсинохорийском фолосе II был найден сердоликовый перстень с изображением двух быков, мирно лежащих под деревом,26) — мотив, повторенный на сердоликовом перстне из Вафио.27) Столь же часты изображения быков и на вещах басилея, похороненного в фолосе Дендры: здесь на злато-серебряном кубке представлены такие же крупные, стремительно мчащиеся быки, на другом злато-серебряном сосуде изображены несколько стилизованные бычьи головы, на четырех перстнях вырезаны или быки, [78] или сцены нападения льва на быка.28) Приведенных примеров вполне достаточно, они не оставляют сомнений в том, сколь велика была потребность ахейских басилеев XVI—XIV вв. видеть изображения своих стад на окружавших их предметах роскоши.

Сюжет и стиль всех перечисленных произведений искусства поразительно совпадают с некоторыми эпизодами в гомеровском эпосе. Так, в Илиаде упоминается бык, которого связанным уводят пастухи, далее описано стадо круторогих быков, подвергшихся нападению львов.29) Даже эпитеты, которыми награждены волы в обеих поэмах, подходят как нельзя лучше для описания фигур быков на предметах быта ахейской знати. Правда, в упомянутых сценах на сосудах и перстнях отсутствуют изображения рабочих быков: вероятно, могущественный владыка Пилоса или басилей Дендры настолько вознеслись над народом, что изображение пахоты, которой занимались общинник-хлебопашец или работник-земледелец, казалось им недостойным сюжетом для украшения своих драгоценностей. Последние орнаментированы большей частью охотничьими или звериными мотивами.30)

Сопоставляя эти композиции ахейских ювелиров с сюжетом, который, судя по XVIII песне Илиады, изобразил на щите Ахилла Гефест, можно заметить, что он воспроизвел сюжеты, отражавшие более сложное общество, идеологическая жизнь которого продвинулась значительно дальше. И хотя техника Гефеста аналогична приемам работы ахейских ювелиров и оружейников XVI—XIV вв., вдохновившая сказителя картина из жизни земледельца могла сложиться не раньше XV—XIV вв., когда в социальной жизни ахеян появилось много новых категорий.

Обладание крупным рогатым скотом было важно и для земледельца-общинника, который с парой упряжных быков и с одной коровой мог обеспечить себе независимое существование.31) Материалы из могил деревенского населения свидетельствуют о заботе ахейского крестьянина о своих кормильцах. Покойников снабжали глиняными фигурками хотя и грубоватыми по исполнению, но все же достаточно определенно передающими очертания рогатого животного — быка и барана. Эти полосатые ярко раскрашенные жизнерадостные фигурки вошли в широкое употребление на рубеже XIV и XIII вв., согласно мнению Фурумарка.32)

Терракотовые фигурки рогатых животных, изготовлявшиеся в XIV—XIII вв. в различных местах страны,33) представляют весьма сходные между собой предметы, отражающие стремление мастера-коропласта удовлетворить несложным религиозным потребностям покупателей этих [79] терракот.34) Эта тенденция заметна при изучении десятков и сотен одинаковых человеческих статуэток того же времени, именуемых Ф-, Т- и Ψ-образными фигурками.

К сожалению, ни один из известных нам памятников не сохранил изображения быка на пашне, тянущего плуг или телегу. Возможно, что частью такой композиции были две одинаковые терракоты, происходящие из микенского склепа 513. Каждая фигурка изображает быка с сидящим на нем человеком; от его вытянутых рук идут вожжи к голове животного. Несмотря на обычную для ахейского искусства малых форм того времени условность и схематичность изображения, мастер передал напряжение погонщика, сдерживающего сильное животное. Здесь как бы повторяется мысль о том тяжелом труде, который приходился на долю скотовода. Эта же идея ясно выражена в изображениях на амиклейских кубках. На фресках Крита сцены с быками были лишены живого содержания.

Конечно, двумя быками пахал бедный ахейский крестьянин, богатые земледельцы имели двойную бычью упряжку или даже несколько пар рабочих быков.

Производственное значение быка в сельском хозяйстве делает вполне понятным его большую роль в религиозных представлениях.

Лошадь, известная в Греции, видимо, уже в конце III тысячелетия,35) использовалась не только в извозном деле, но и в военной и религиозной жизни. Для тяжелой пахоты на каменистых полях страны это быстрое нервное животное не находило применения не только во II, но даже, судя по Гесиоду, и в I тысячелетии до н. э.

В ахейских городах и селах неоднократно встречались кости лошади,36) но еще чаще находили ее изображения. Лошадь служила для колесничной и верховой езды, причем такое животное могло принадлежать лишь более зажиточным кругам населения; средний и бедный крестьянин не имел средств кормить верхового коня. Действительно, не говоря о надгробиях микенских басилеев-царей, прочие свидетельства — статуэтки всадников и костяки лошадей — относятся к бытовым древностям богатых ахеян.37)

Более состоятельные ахеяне ездили на парной упряжке, хотя не исключена возможность, что применение одной или двух лошадей диктовалось не только средствами, но и потребностью в легкой38) или в более тяжелой, но быстроходной повозке. Двухконная упряжка имела широкое распространение [80] в ахейском хозяйстве. Горожане и селяне перевозили на лошадях разные продукты и товары,39) причем для облегчения перевозок в наиболее передовых областях страны имелась сеть благоустроенных дорог.

Вероятно, особую отрасль коневодства составляло выведение специальных лошадей для боевых колесниц, на которых богатые и знатные воины появлялись на поле сражения. Эти животные особенно ценились аристократией: ведь от них зависели боевые успехи воина и его жизнь. Не удивительно, что стремительно мчащаяся лошадь, запряженная в боевую колесницу, или свободно бегущий конь много раз воспроизводились ахейскими художниками на расписных сосудах, бытовавших в обиходе отнюдь не беднейшей части общества.40) Коропласты лепили недорогие статуэтки воинов на лошади.41)

В религиозных представлениях ахеян лошадь была связана с культом женского божества в Аттике. В Хорватии найдена статуэтка богини, сидящей на лошади.42) Возможно, что богиня выезжала и на колесницах. В Афинах встречены изящные вотивные колеса, вероятно относящиеся к этому культу,43) но в то же время очень точно воспроизводящие колесо с восемью спицами и массивной ступицей.

В хозяйстве ахеян встречались и другие разновидности домашних животных — козы, бараны,44) свиньи,45) собаки.46) Этот разнообразный перечень следует дополнить домашней птицей, хотя сведений о птичьем поголовье, за исключением уток,47) пока у нас нет.

Ахейский земледелец и скотовод были вынуждены заниматься охотой, чтобы защитить свои посевы и стада от нападений многочисленных диких животных. Распространенность шлемов, обшитых клыками диких кабанов, говорит о том, что борьба с этими хищниками велась постоянно. [81]

Среди аристократии была широко распространена охота как занятие и доставляющее мясо, и воспитывающее ловкость и мужество.48)

Даже неполные и отрывочные известия о сельском хозяйстве ахейской Греции позволяют заметить, сколь была развита эта сторона общественного производства. Большое разнообразие возделываемых растений, успешно произраставших не только в плодородных долинах Фессалии, Беотии или Пелопоннеса, но и на скудных почвах Аттики, достаточно убедительно свидетельствует о том, что ахейский земледелец в массе умело использовал агрономические знания своего времени, видимо, будучи заинтересован в лучшем их применении на своем участке. Небольшие размеры сельскохозяйственных орудий, например серпов, указывают на то, что работали ими свободные работники, требовавшие от орудий труда легкости и удобства при использовании. Такими работниками были члены крестьянской семьи, обычно вкладывавшие массу труда в обрабатываемый ими участок.

К сожалению, в настоящее время еще нельзя использовать в полной мере данные ахейской письменности, особенно документы, относящиеся к землепользованию и положению основного производителя в сельском хозяйстве. Эти вопросы можно пытаться понять лишь в соединении с другими данными о социальной структуре ахейского общества.


1) Blegen, Zygouries, р. 203. fig. 190:2.

2) F. H. Stubbings, A bronze founder's hoard, — BSA, vol. XLIX, 1954, pp. 292-293, № 401-408. Серпы воспроизведены: BSA, vol. XLVIII, 1953, tabl. 2b. Стаббингз перечисляет находки таких же серпов в Афинах, Микенах (в 1891 г. обнаружено около 20 штук) и Коринфе (см. О. Montelius, La Gréce préclassique, vol. I, Stockholm, 1924—1928, p. 153; fig. 491; p. 156, tabl. 16, 8, 17, 4.

3) G. E. Mylonas, Three late Mycenaean knives, — AJA, vol. 66, 1962, pp. 406-408.

4) W. M. Fl. Petrie, Tools and weapons, London. 1917, pp. 46-47, tabl. 54. Два микенских серпа воспроизведены здесь под № 15 и 16.

5) Вероятно, небольшая дуга ахейского серпа возникла вследствие особых условий жатвы на сбегающих по склону горы нивах, где было удобнее захватывать стебли, росшие на одном уровне. В северных областях Балканского полуострова хлебопашество велось в больших долинах, и там серпы имели резко загнутое лезвие, например из Русенско (Р. Попов. Култура и живот на предисторическия човек в България II Метална епоха, София. 1930, стр. 19. рис. 8). {Кстати, напоминает японские серпы — у них рабочая часть тоже почти прямая. HF}

6) Ф. Петри считает ахейскими вилами (W. M. Fl. Petrie, Tools and weapons, p. 55, tabl. 67-50) бронзовый трезубец, насаживавшийся на деревянную рукоятку, найденный в могиле IV круглого погоста А в Микенах (Schliemann, Mykenae. S. 294t Abb. 372). Однако наличие этого предмета в царской могиле заставляет думать, что микенский трезубец предназначался для поворачивания жарившейся на вертеле туши животного, так же как и двузубец, найденный Маринатосом в фолосе Мирсонихори-II и объясняемый последователем как fire-hook (ILN, April 27, 1957, р. 545, fig. 20).

7) О. Montelius, La Gréce préclassique, vol. I, p. 134. Здесь Монтелиус также называет ряд сельскохозяйственных культур, найденных в Орхомене в среднеэлладских слоях.

8) W. M. Fl. Petrie, Tools and weapons, p. 55.

9) A. I. B. Wace and others, Excavations at Mycenae. — ESA., vol. XXV, 1921/23, p. 49.

10) Frödin — Persson, Asine, p. 406. Более ранние находки перечислены Б. Л. Богаевским в работе «Очерк земледелия Афин», (Пг., 1915, стр. 38-39).

11) Даже в микенском дворце, в Восточной прихожей применена такая обмазка (А. I. В. Wace and others, Excavations of Mycenae, p. 150).

12) В царской могиле Йота круглого погоста В в Микенах находился кувшин, стенки которого пропитаны маслом (Mylonas, Ancient Mycenae, р. 152).

13) «Дом маслоторговца» в нижнем городе Микен с его специальным устройством для подогревания и разлива масла, с печатями на тщательно закупоренных кувшинах с маслом и с табличкой-документом Fo 101 (Bennet, Мус. tabl. II, pp. 6-9) может считаться вполне убедительным свидетельством обращения значительных масс оливкового масла в качестве товара в больших ахейских городах.

14) В Кораку, в доме Р, относящемся к XIV—XII вв., найдено много обуглившихся косточек оливы (Blegen, Korakou. p. 86, n. 1). Масличные косточки были найдены в могилах Микен и Тиринфа (Б. Л. Богаевский, Очерк земледелия Афин, стр. 39).

15) Il., XVII, 53-57.

16) Marinatos, KMH, Abb. 208 (средний правый).

17) Дерпфельд обнаружил в Каковатосе остатки смокв в шести пифосах (W. Dörpfeld, Tiryns, Olympia, Pylos — «Ath. Mitt.», Bd XXXII, 1907, S. XIV). Вероятно, это след больших запасов сушеных фиг. Богаевский отмечает, что одна из золотых диадем в могиле III круглого погоста А украшена листьями, похожими на листья смоки (Б. Л. Богаевский, Очерк земледелия Афин, стр. 40).

18) BSA, vol. XVI, 1909/10, р. 9, tabl. 3.

19) Furumark, Analysis, pp. 257-301, motives 9-19.

20) Шлиман (Schliemann, Mykenae. S. 403-404) приводит мнения двух ботаников о дереве, изображенном на микенском золотом перстне из клада 1877 г. [Marinatos, KMH, Abb. 207 (нижний)], которое один ученый считает хлебным деревом (!), другой — виноградной лозой, укрепленной на каком-то дереве.

21) Il., XVIII, 541-572.

22) Примечательно, что сад Алкиноя состоял в большей части из тех пород деревьев, о которых говорилось выше (Od., VII, 112-132).

23) Сад Алкиноя при дворце, сад Лаэрта в хоре вокруг дома, бывшего, видимо, деревенским жилищем (Od., XXIV, 205 sq).

24) Тягловый скот для неоднократного перепахивания поля (νειον ... τρίπολον) Гефест изобразил νεον ... τριπολον на щите Ахилла.

25) FA, vol. XI, 1956, № 1992 (сообщение о раскопках Милонаса).

26) Marinatos, KMH. Abb. 206 (верх. справа).

27) Ibid., Abb. 211 (середина, второй сверху).

28) Persson, Dendra, p. 33, tabl. XIV; р. 38, tabl. XV (верх); tabl. XIX.

29) Il., XIII, 571-586.

30) В мифологической традиции образ героя, одолевающего опасное животное, весьма популярен. Тесей убил кромионскую свинью и поймал марафонского быка (Plut, Thes., 9, 14). Еще раньше Геракл одолел льва, кабана и гидру (Apollod., II. 4).

31) Мы не останавливаемся на драгоценных вещах с изображениями быков, принадлежавших наиболее богатым жителям больших и малых городов. Например, в Дендре в склепе № 8 обнаружена агатовая печать со сценой нападения льва на быка, в склепе № 10 — восемь фаянсовых бус в виде бычьей головы (Persson, New iombs, pp. 48, 86); в Асине в богатом склепе № 1 находились два золотых перстня с изображением акробатических игр с быками и три агатовых перстня с вырезанными коровьими фигурами (Frödin — Persson, Asine, pp. 371, 373): в Микенах в нескольких склепах также найдены резные камни с изображениями быков (Wace, Chamber tombs, pp. 11, 85, 86).

32) Furamark, Chronology, p. 86, n. 1.

33) Blegen, Korakou, pp. 108-109, fig. 132: 3-7, 9, 10; Biegen, Zygouries, p. 206; Wace, Chamber tombs, p. 216, tabl. 23: 47, 24; Valmin, Messenia expedition, p. 334, tabl. XXV: 51; O. Broneer, A Mycenaean fountain, — «Hesperia», vol. VIII, 1938, p. 307, fig. 89:0.

34) Можно отметить особое единство стиля, которое обнаруживают терракоты животных из могил некрополя Перати (Πρακτικά, 1954, σ. 9 εικ. 11).

35) Валмин называет с некоторым сомнением голову глиняной фигурки лошади в слое среднеэлладского времени в Дорионе (Valmin, Messenia experition, p. 334, tabl. XXV:52), но изображения колесниц на микенских надгробиях начала XVI в. не оставляют сомнений в давнем знакомстве ахеян с лошадью, тем более что в Македонии лошадь была известна в эпоху ранней бронзы.

36) В Дорионе в ПЭ III отложениях найдены зубы лошади (Valmin, Messenia expedilion, p. 161).

37) Описание микенских рельефов см. в гл. 2 данной работы. Костяк лошади был обнаружен в склепе в некрополе Пронойи, что лежит у восточной окраины современной Навплии (Tsountas — Manatt, Mycenaean age, p. 152), где вели раскопки в конце 1870 г. Конечно, убить лошадь при погребении ее хозяина могло только богатое семейство. Этот обычай встречен и в Марафоне: в начале дромоса марафонского фолоса 1958 г. в специальной выемке были обнаружены скелеты двух симметрично расположенных лошадей, видимо привезших покойника на дрогах ΕΡΓΩΝ, 1958, σ. 25, εικ. 23. Обломок статуэтки всадника найден в Кораку (Blegen, Korakon, р. 109), в Микенах (M. S. F. Hood, A Mycenaean cavairyman,— BSA, vol. XXXXVIII, 1954, рр. 84-93, fig. 47), в Просимне и Евтресисе.

38) Знатным девушкам на тиринфских фресках (Bessert. Altkreta, Berlin, 1923, 213), конечно, подобало управлять двухконной колесницей.

39) Терракотовые повозки найдены в Микенах и в Пронойе (Stais, Mycenaean collection, № 2262, 3492). Парные статуэтки лошадей, запряженных в подразумеваемую повозку, встречены в неизвестном месте Арголиды (Wace, Chamber tomba, р. 216, tabl. XXIVa), в склепе XIII в. до н. э., раскопанном в 1958 г. в Аргосе (JHS, vol. LXXIX, 1959, р. 6, fig. 3b).

40) Подробный перечень вазовых рисунков с лошадью и колесницей приведен Фурумарком (Furumark, Analysis, p. 242, motiv 2, fig. 26:2, р. 332, motiv 39, fig. 56:39). Упомянем новые рисунки; на фрагментах кратера из Микен (BSA, vol. 51, 1906, tabl. 26) и на плечике псевдостомной бутылки из могилы 92 в Перати (EPΓON, 1958, σ. 10, εικ. 6).

41) Frödin-Persson, Asine, p. 310, fig. 213:4. Количество найденных фигурок не приведено.

42) D. Levi, La Dea Micenea a Cavallo, — «Studies prescnted to D. M. Robinson», Saint Louis, vol. I, 1951, pp. 108-125, tabl. 4a.

43) O. Broneer, A Mycenaean fountain, p, 413, fig. 98. Возможно, вотивным было копыто лошади из слоновой кости, найденное в «Доме сфинксов» (A. J. B. Wace, Ivory carvings from Mycenae, — «Archaeology», vol. 7, 1954, № 3, p. 150).

44) Marinatos, KMH, Abb. 211 (середина внизу). На пиксиде из Мениди изображено стадо баранов (G. Montelius, La Сréсе préclassique, vol. I, p. 162, fig. 513).

45) Tsountas — Manatt, Mycenaean age, pp. 69, 96. Свинья встречена еще в раннеэлладское время (Blegen, Zygouries, p. 194).

46) Frödin-Persson, Asine, p. 310; O. Broneer, A Mycenaean fountain, p. 407, fig. 89p. Фурумарк отмечает, что на ахейских вазах изображали обычно борзых (Furumark, Analysis, p. 256), так же как и на фреске из Тиринфа (Bessert, Altkreta, S. 162, Abb. 215). Действительно, на стенке пифоса из раннеэлладского поселения Арафины (Аттика) процарапана очень характерная фигура поджарой длинноногой собаки (Δ. Ρ. θεοχαρης, ’Ανασκαφη εν’ Αραφηνι, Πρακτικά, 1954, σ. 111, slx. 8). Однако были и другие породы. В Микенах в XIV—XIII вв. разводили крупных собак типа датского дога (A. J. B. Wace and others, Mycenae. 1939—1953, — BSA, vol. XLIX, 1954, p. 288), на Хиосе встречены небольшие собаки, несколько крупнее английского фокстерьера (J. Clutton-Brok, The origins of the dog. — «Science in archaeology», Bristol, 1963, pp. 269-274).

47) Marinatos. KMH, Abb. 218 (верх слева).

48) Изображения охоты на львов на микенском клинке № 394 и на многих других памятниках искусства показывают, что ахейское общество высоко ценило охотничью доблесть. Например, в 1963 г. в фолосе Акона близ Пилоса был найден резной халцедон зеленого цвета с изображением мужчины, который вскакивает на оседланного дикого козла. Несомненно, это сцена из какой-то оймы, воспевавшей охотничьи подвиги героев (Daus, Chronique 1963, р. 774, fig. 7). То же уважение к охотнику выступает и в мифах о подвигах Геракла.

загрузка...
Другие книги по данной тематике

Татьяна Блаватская.
Ахейская Греция во II тысячелетии до н.э.

Чарльз Квеннелл, Марджори Квеннелл.
Гомеровская Греция. Быт, религия, культура

Сергей Утченко.
Юлий Цезарь

А. А. Молчанов, В. П. Нерознак, С. Я. Шарыпкин.
Памятники древнейшей греческой письменности

Юлий Цезарь.
Записки о галльской войне
e-mail: historylib@yandex.ru