Н. Н. Цветков. Антропологический материал как исторический источник
|
При решении исторических проблем этногенеза письменные источники и археологические данные намного информативнее, чем антропологические материалы. Однако при их отсутствии антропологические данные могут оказаться единственным историческим источником.
Информативная ценность всех видов источников убывает по мере углубления в прошлое, но с различной скоростью. К тому же эти скорости весьма отличаются для разных регионов, так как зависят от плотности населения, наличия и глубины традиций письменности, способа письменности, природных условий, в том числе факторов, способствующих сохранению остатков материальной культуры либо приводящих к их разрушению, расположения региона относительно путей передвижения. В старых центрах цивилизации антропологические материалы приобретают заметное значение лишь для эпох, отделенных от нас несколькими тысячелетиями, но для островных, периферийных, слабозаселенных районов роль антропологических источников может оказаться существенной уже для давности в несколько веков. Первые попытки использования антропологического материала для разработки вопросов этногенеза [5; 6; 88; 134; 42; 205] были предприняты в России еще во второй половине XIX в. Так, изучением этногенеза русского народа, по данным краниологии, занимался один из самых известных русских антропологов А. П. Богданов, для работ которого характерно подчинение собственно антропологических исследований задачам разрешения общих исторических и этногенетических проблем [31]. Выдающаяся роль в разработке принципов использования антропологического материала как исторического источника принадлежит Г. Ф. Дебецу. Именно его исследования, и прежде всего уникальная сводка палеоантропологического материала [85], ввели данные антропологии в круг источников по этнической истории народов СССР, в особенности ее ранних периодов [172]. Работы, использующие антропологические материалы в качестве исторического источника, - одно из ведущих направлений и в современном советском расоведении. Этническая антропология в СССР развивалась в непосредственном контакте с этнографией и археологией, поэтому наибольшее число исследований посвящено этногенезу и этнической истории. Самое распространенное направление этногенетических исследований - определение антропологического типа и его происхождения. Работы советских антропологов в этом направлении исключительно многочисленны, и в настоящее время в СССР нет народов, антропологические особенности которых не были, бы изучены [11; 16; 17]. В послевоенный период детально изучены, причем для различных исторических эпох, особенности физического типа населения Прибалтики [51; 89; 90; 225], русских [318; 9; 15], украинцев [72; 109; 143; 176; 177], белорусов [336; 359 - 360].,. финно-угорских народов [3; 4; 224; 419], народов Кавказа [Ц. 12; 53; 54], Средней Азии [63; 290; 291] и Казахстана [157],. Сибири [13; 86; 204]. При характеристике антропологических черт того или иного народа использовались комплексные антропологические материалы и палеоантропологические, и краниологические (т. е. близкие к современности серии), и соматологические, охватывающие практически всю историю человечества и позволяющие представить отдельные этапы этнической истории. Одним из условий успешного расового анализа является полная сопоставимость результатов исследований разных авторов. Более половины программы по изучению живого населения состоит из антропоскопических (описательных) признаков, определение которых не всегда объективно. К сожалению, современные способы получения соматологических данных страдают методической неоднородностью, и результаты разных исследователей на одной и той же популяции могут отличаться чрезвычайно сильно. Попытки устранения субъективности предпринимались неоднократно, однако в настоящее время не выработаны общепризнанные рекомендации, которые помогли бы довести методические различия до приемлемого уровня. Эти рекомендации трудно выработать, так как методика должна быть практичной; в условиях массового обследования, простой и быстрой, не требующей сложного оборудования. Требованиям массовой работы максимально удовлетворяет фотометрия [41; 292; 398] - методика быстрая, бесконтактная, информационно насыщенная, допускающая отложенную во времени обработку. Использование всех этих преимуществ возможно лишь при условии широкого привлечения вычислительной техники к обработке данных. Сравнительно недавно антропологи стали использовать при массовых обследованиях населения системы признаков дерматоглифики [144], одонтологии [397], серологии [294; 295]. Их таксономическая ценность обусловлена рядом особенностей? Эти признаки имеют наследственную основу, не меняются с возрастом и мало зависят от внешней среды. Они не связаны с другими системами признаков; не являются адаптивными и потому нейтральны к действию отбора. Многие из них отличаются филогенетической древностью (например, лопатообразность передних верхних резцов отмечена у синантропа). Кожные узоры ладоней и пальцев, особенности зубной системы дифференцируют человечество от уровня больших рас до рас второго порядка, а иногда и до отдельных этнотерриториальных групп. Стоит еще заметить, что одонтологические данные, полученные для современных популяций, легко сопоставляются с древними сериями. Роль одонтологических данных можно проиллюстрировать на примере марийцев. Как и другие финно-угорские народы, марийцы содержат в своем составе монголоидную примесь, которая у луговых мари выражена сильнее, чем у горных. Эту примесь обычно возводят к неолиту и связывают с субуральским и сублапоноидным элементами в этногенезе марийцев. Однако данные одонтологии убеждают в необходимости пересмотра вопроса о времени появления и природе монголоидной примеси [145]. Вероятно, в одонтологическом типе марийцев нашла отражение примесь одного из средневековых народов Поволжья, южного Приуралья или степной полосы европейской части СССР. В частности, такой умеренно монголизированный тип был характерен для древних булгар. Однако в настоящее время, естественно, невозможно указать, какой именно исторический народ принес этот инородный компонент в одонтологический тип марийцев. Помимо характеристики антропологического типа и выяснения его истоков, важным направлением исследований в этнической антропологии является оценка степени совпадения антропологических и этнических границ. Как показали работы советских антропологов, между расой и этносом существует принципиальное различие, как между явлениями биологического и социального порядка [84]. И в то же время развитие общества, его история, некоторые особенности хозяйственно-культурной жизни влияют на характер расообразовательных процессов и могут привести к изменениям антропологического типа населения [19]. Наиболее четко связь антропологического типа с этническими границами проявляется в группах с относительно малой численностью - так называемых изолятах, для которых характерна эндогамия [33]. Случаев совпадения этнических границ с антропологическими становится все больше по мере увеличения древности. Начиная с эпохи средневековья и ранее отмечаются антропологические различия между балтами, финнами и славянами, выявляются определенные различия между отдельными племенами финнов и славян. Но даже случаи несовпадения антропологических и этнических границ представляют определенный интерес для исследователя, так как указывают направление дальнейшего исследования - выявление причин сохранения антропологического облика. Помимо проникновения в глубокую древность, антропологическое исследование четко фиксирует появление инородных этнических элементов. Появление новых черт в языке и культуре не обязательно свидетельствует о притоке нового населения, так как эти элементы могли быть заимствованы в процессе культурного взаимодействия народов. Но появление новых антропологических черт всегда связано с притоком нового населения, ибо антропологические особенности распространяются при переселениях людей, или в результате брачных отношений. Именно антропологические данные служат показателем переселений. Анализу роли миграций населения в различные периоды истории человеческого общества была посвящена статья В. П. Алексеева и Ю. В. Бромлей [8]. В ней рассматриваются социальные и этнические последствия завоеваний; большое внимание уделяется процессам ассимиляции и взаимоотношениям субстрата и суперстрата. С помощью антропологических данных удалось убедительно показать, что далеко не всегда при полной ассимиляции, когда языком-победителем становится язык пришельцев, суперстрата, мы имеем дело с малочисленным субстратом. Антропология дает значительное число примеров, свидетельствующих о высоком удельном весе субстрата в формировании народов, язык и культура которых связаны с пришельцами. Чаще всего - это синтез двух этносов. Так, например, была разрешена проблема происхождения осетин. Осетины - единственный ираноязычньгй народ Северного Кавказа, родственный по языку средневековым аланам. Очень долго в науке бытовало представление о том, что аланы дали начало осетинскому народу. Некоторые исследователи прямо ставили знак равенства между аланами и осетинами. Но этому противоречат антропологические данные. Осетины - явные представители кавкасионского типа, аланы - представители совершенно иного типа - узколицего варианта европеоидной расы. Различия между осетинами и аланами по скуловой ширине максимальны в пределах европеоидной расы. Генетического родства между этими типами нет. Таким образом, пришлое аланское население передало местному свой язык, оказало влияние на культуру, но физически современные осетины в большей мере связаны с доаланским населением предгорий Кавказа. Аналогично разрешается проблема происхождения балкарцев и карачаевцев. Они тюркоязычны, поэтому в литературе господствовала гипотеза их тюркского происхождения. Но по антропологическим признакам они также типичные кавкасионцы, следовательно, истоки их этногенеза - местные. Вероятно, в середине XIII в. тюркоязычные кипчаки под давлением монголо-татар переселились с равнины в ущелья Кавказского хребта, передали местному населению свой язык и оказали влияние на его культуру, а в физическом облике балкарцев и карачаевцев сохранились черты древнего местного населения. Другая группа кипчаков (половцев), бежавших от монголов, компактно переселилась в Венгрию. На этой территории до сих пор сохраняются антропологические особенности, свойственные тюркоязычным половцам, хотя в культурно-языковом отношении местное население ничем не отличается от других венгров [455]. Таким образом, потомки одной группы половцев сохранили язык, но их антропологические особенности растворились в субстрате, а потомки другой группы ассимилировались, но сохранили заметные следы своего происхождения в антропологическом облике. Эти примеры, число которых можно увеличить, показывают, что антропологический материал в ряде случаев дает возможность отказаться от традиционной точки зрения о высоком удельном весе пришлого населения в сложении новых этнических общностей и выявить преобладание физических черт местного субстратного населения. Обобщением подобных примеров является тезис, сформулированный Г. Ф. Дебецом, М. Г. Левиным и Т. А. Трофимовой, согласно которому антропологические типы, как правило, не распространяются без культуры и языка, в то время как язык и культура могут распространяться и независимо от антропологического типа [87; 206]. Этот тезис становится чрезвычайно важным, когда для решения этногенетических проблем привлекаются антропологические материалы, и мы рассмотрим его подробнее. Предположим сначала, что этнос-потомок, возникший из двух (иногда бывает и более!) этносов-"родителей", "наследует" их этнические признаки - антропологический тип, язык, культурно-экономический тип - независимо один от другого. Исключив для упрощения случаи смешения, рассмотрим лишь ситуации, в которых побеждает признак одного из "родителей". Теоретически возможны 8 комбинаций, сведенных в таблицу. Буква "П" в клеточке обозначает, что этнос-потомок имеет признак этноса-пришельца, буква "М" - признак местного этноса. 
этнические признаки Попытаемся подобрать исторические примеры для каждого из восьми вариантов (с неизбежными упрощениями). 1. О. Питкерн; большая часть вепсского населения в процессе колонизации. 2. Балкарцы, карачаевцы (см. выше). 3. Охотники прерий (преимущественно культурные заимствования). 4. Булгарское завоевание территории современной Болгарии; завоевание Египта гиксосами. 5. Меря, чудь заволочская - славянская колонизация. На варианты 1-5 примеры подбирать несложно; их число можно легко увеличить. А примеров на варианты 6 - 8 практически кет! Именно это и подтверждает иллюстрируемый нами тезис. Правда, возможны и исключения. Приведенные примеры соответствуют наиболее часто встречающейся ситуации, когда пришлое население занимает на какое-то время господствующее положение на новой территории; обычно это связано с завоеванием территории. Однако распространение антропологического типа может быть следствием и такого перемещения человеческих масс, когда пришлое население занимает подчиненное или, во всяком случае, не очень заметное положение. При этом может возникать очаг нового антропологического типа, не сопровождаемый переносом языка и культуры. Примерами могут служить "палоци" - уже упоминавшиеся потомки половцев в Венгрии, или негры США; оба примера соответствуют в таблице варианту 8. Антропологические особенности не остаются постоянными, а изменяются во времени, в условиях изоляции, под воздействием естественной и социальной среды. Изменение антропологического типа во времени было открыто Г. Ф. Дебецом на палеоантропологических материалах с территории СССР [85], а затем обнаружено и на других территориях. Эпохальные изменения антропологических признаков нашли выражение в процессах брахикефализации и грацилизации, проявляются независимо от этноса и территории и отчасти сближают этносы между собой. Поэтому антропологические данные с одной территории, разделенные значительным интервалом времени, необходимо рассматривать с учетом эпохальной изменчивости, даже в случае исторически зафиксированных миграций. Например, на территории Приуралья на протяжении почти двух тысяч лет сохранялся однородный местный антропологический тип, несмотря на интенсивную иммиграцию, следы которой прослеживаются по разнообразию археологических культур. Различия в физическом облике населения этой территории объясняются в основном эпохальными изменениями биологического характера [4]. Антропологические типы изменяются и в условиях изоляции. К настоящему времени установлено, что на определенных территориях под воздействием и в зависимости от степени изоляции, смешения и демографической структуры расообразовательный процесс принимает особую форму-модус расообразования [7]. В случае социальной или географической изоляции, при ограничении свободы заключения брака имеет место модус типологической изменчивости, при котором происходит резкая территориальная дифференциация антропологических типов. Яркий пример генетических последствий социальной изоляции дает Индия. В Индии насчитывается более тысячи каст. Представители высших каст обладают резко выраженными европеоидными чертами, а среди низших преобладают черты веддоидной (т. е. относящейся к большой экваториальной расе) и южноиндийской (промежуточной между веддоидной и южной европеоидной) рас. Географическая изоляция на Кавказе способствовала формированию четырех морфологических и территориально дифференцированных антропологических комплексов. Аналогичное явление было зафиксировано на Памире [337]. Оценивая эти явления под углом этногенетической проблематики, можно отметить, что модус типологической изменчивости свидетельствует о специфике этнических процессов в конкретных популяциях. Другая форма расообразовательного процесса - модус локальной изменчивости, также определяется территориальным ограничением панмиксии, но связана лишь с ограничением круга брачных связей и инерцией преодоления больших расстояний. Она проявляется на однородных с природной точки зрения территориях, лишенных значительных водных или горных преград, заселенных этнически однородным населением, и не способствует резкой морфологической дифференциации антропологических типов. Примером является население Русской равнины, в составе которого выделяется 16 локальных областных типов [318]. Различия между типами невелики. В приложении к вопросам этнической истории модус локальной изменчивости - аргумент в пользу гипотезы об отсутствии резких этнических рубежей и единства исторического развития населения данной территории. Перспективными с точки зрения проблем этногенеза являются палеодемографические исследования [10], позволяющие установить степень эндогамии как одного из этнических определителей, среднюю продолжительность жизни, процент детской смертности и т. д. древнего населения. Историки постоянно ищут новые источники для решения своих проблем. Специфика источника может привести к возникновению нового раздела науки. Сейчас уже можно говорить о существовании исторической антропологии, которая по существу является историей, базирующейся на антропологическом материале. По-видимому, и в будущем новые антропологические методики позволят ставить и решать новые задачи истории. |
загрузка...