Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Н. Г. Пашкин.   Византия в европейской политике первой половины XV в. (1402-1438)

1.3. Византия и Арагон

После Венеции и Венгрии Арагонское королевство было следующим и, пожалуй, последним европейским государством, с которым Византию в это время связывали относительно налаженные контакты71. Свое развитие они получили еще в период пребывания Мануила II на Западе. Уже тогда в Испании постоянно находился его посол Алексей Вран, который посетил дворы Арагона, Кастилии и Наварры, призывая монархов прийти на помощь Константинополю72. 20 июня 1402 г. византийский император сделал дружественный жест в отношении папы Бенедикта XIII, одарив его ценной реликвией (фрагментом туники Христа) с приложенным к ней хрисовулом73. Этот папа, находящийся под покровительством арагонского дома, в знак благодарности разрешил византийцам собирать пожертвования от имени церкви на территории Испании74.

Для этой цели туда в начале 1403 г. отправился еще один посол императора. 28 февраля Мартин I снабдил его сопроводительным письмом, адресованным кастильскому королю Генриху III75. Послом был представитель византийской императорской фамилии Константин Ралл Палеолог76. В сентябре 1404 г. к нему присоединился его сын Феодор77. В это же самое время следы своего присутствия в Испании оставил еще один византийский дипломат по имени Ангел78. Не ясно, правда, в каких отношениях он состоял с семейством Раллов. В 1405 г. Феодор отправился из Барселоны в Наварру, а Константин впоследствии перенес свою деятельность во Францию79.

Целью всех названных эмиссаров был сбор пожертвований, полученных от продажи индульгенций. Задача эта решалась, по-видимому, с немалым трудом. Имели место жалобы арагонскому королю на то, что непосредственные сборщики денег на территории королевства скрывают и придерживают те или иные суммы, не торопясь выдавать их византийским агентам. В ответ от короля исходили распоряжения, направленные против соответствующих злоупотреблений80.

Из-за постоянных трудностей, тормозивших дело, с которыми послы явно не могли справиться, эту задачу отчасти должен был взять на себя Мануил Хрисолора. Осенью 1407 г. он выехал из Константинополя, имея при себе письмо императора арагонскому королю81. Уже из текста послания мы узнаем, что за два года до того, в 1405 г., арагонский посол по имени Педро де Кинтано посетил византийскую столицу и просил Мануила II пожертвовать королю серию священных предметов. Но поскольку, как сообщал император, тогда он был не готов это сделать и к тому же хотел передать реликвии через собственного посла, то отправил каталонца обратно. Вскоре, однако, выяснилось, что в пути тот погиб. Теперь же, спустя два года, император счел возможным исполнить эту просьбу. Речь шла о нескольких священных для христиан предметах. Это были фрагменты креста, на котором был распят Христос, камня, на котором рыдал апостол Петр после своего троекратного отречения от Учителя, и решетки, на которой принял мученическую смерть св. Лаврентий. Хрисолора добрался до Испании в 1410 г.82 Перед этим, в мае 1409 г., находясь во Франции, он взял на себя функции по сбору пожертвований от Константина Ралла и некоего Алексея Дисипата83.

При следующем арагонском правителе, Фердинанде I, контакты с Византией продолжались. Об этом свидетельствуют два сохранившихся письма, адресованных этому королю императором Мануилом. Как известно, в июле 1414 г. император начал путешествие по своим владениям, конечным пунктом которого был Пелопоннес. В ноябре он остановился в Фессалонике, откуда отправил первое письмо Фердинанду84. В нем он выражал надежду на то, что с новым королем Арагона сохранятся такие же дружественные отношения, которые были при его предшественниках85. Однако основным поводом для письма стало полученное императором от своего сына, морейского деспота Феодора II, известие о том, что Фердинанд пообещал ему прибыть на Пелопоннес со своей армией. Мануил II горячо приветствовал это решение арагонского короля и сообщил ему свой дальнейший маршрут в сторону Мореи, где готов был встретиться с ним лично86. В литературе этот интересный эпизод пока никак не прокомментирован, тем более что Фердинанд с войском так никогда и не появился в Морее. Создается впечатление, что его обещание было неким декларативным жестом. Но, возможно, все несколько сложнее и проблема не сводится лишь к его отношениям с Византией. К. Маринеско, опубликовавший письмо, в краткой аннотации к нему указал, что экспедиция арагонского короля была задумана им как крестовый поход. Но с этим едва ли можно согласиться. Фраза-клише, в которой говорилось, что готовящееся предприятие пойдет «на благо всех христиан», не должна вводить в заблуждение.

С большей степенью вероятности можно предположить, что замысел Фердинанда был согласован с императором Сигизмундом и был частью его военно-экономической политики, направленной против Венеции. Сигизмунд настойчиво пытался вовлечь в нее все европейские государства. Известно, что в этом конфликте Арагон всегда занимал в целом благожелательную позицию по отношению к германскому императору87. Последний же еще двумя годами ранее писал византийскому правителю о необходимости совершить поход в сторону Пелопоннеса против венецианцев. Намерения Фердинанда, судя по всему, и не простирались дальше Пелопоннеса, поэтому он в первую очередь поделился ими с морейским деспотом. Сам Мануил II, возможно, догадывался о чем-то. В конце письма он просил короля выслать гонца, чтобы поведать о своих конкретных планах88. О проблеме турок вообще не было сказано ни слова.

В пользу данной версии можно добавить некоторые косвенные подтверждения. Если все обстояло именно так, то для императора особое значение приобретал вопрос о реакции венецианцев на возможное прибытие арагонской экспедиции к берегам Мореи. Выехав из Фессалоники в конце зимы, Мануил II, прежде чем отправиться на Пелопоннес, в марте 1415 г. остановился на принадлежавшей венецианцам Эвбее. Там он был принят по всем правилам церемониала89. Но подробностей его пребывания на острове мы не знаем. Позднее ему, очевидно, пришлось столкнуться с явно недружелюбными жестами венецианцев по отношению к себе и членам своей семьи. В обращении к сенату от 23 июля 1415 г. император привел два таких факта. В первом случае речь шла о капитане одного венецианского судна, отказавшемся вопреки принятым нормам взять на борт гонца с посланием, которого сын императора Иоанн должен был отправить к отцу из Константинополя. Кроме того, император жаловался на то, что команды венецианских судов не воздают положенных почестей ему и членам его фамилии90.

Не исключено, что эта напряженность была навеяна слухами о ближайших планах Фердинанда. Но уже скоро стало ясно, что обещанный им поход не состоится. Даже если король всерьез помышлял о нем, в тот момент он был озабочен другой проблемой. Как раз в это время Констанцский церковный собор решал вопрос о ликвидации западной схизмы и, в частности, об отречении папы Бенедикта XIII, которому покровительствовал Арагон. Этот же вопрос стал объектом переговоров между Фердинандом и императором Сигизмундом, причем переговоры шли с большим трудом91. Сигизмунду они одновременно должны были служить дополнительным инструментом в его стратегических целях92. Но различие во взглядах на преодоление схизмы, возможно, помешало формированию общей политики по отношению к Венеции.

Мануил II, вернувшись в Константинополь, в тот же день, 25 марта 1416 г., отправил еще одно письмо Фердинанду Арагонскому93 . Император писал о своем прибытии в столицу, о том, что обнаружил в добром здравии всех членов своей семьи, и просил короля сообщать ему новости. Подробнее обо всем остальном посол должен был сообщить устно94. В том же 1416 г. король Фердинанд скончался. С его преемником Альфонсом V Византия не унаследовала прежнего характера отношений95.

Подводя итог, необходимо указать на то, что контакты византийского императора с правителями Арагона носили явно дружественный характер, и сам Мануил II не раз подчеркивал это. Оттого их результаты могут показаться более чем скромными. Заверения в дружбе, подкрепленные небольшими финансовыми пожертвованиями со стороны Арагона, - вот, пожалуй, и все, что можно отнести на их счет.

Анализ отношений Византии с Венецией, Венгрией и Арагоном позволяет сделать главный вывод: европейские государства не сумели использовать шансы, появившиеся после битвы при Анкаре в 1402 г. Несмотря на дипломатические усилия империи, так и не удалось создать даже подобия антитурецкого альянса, способного поставить заслон возрождению османской державы и ее наступательного потенциала. С середины 20-х гг. XV в. острота турецкого вопроса резко усиливается. В это же время происходит существенная корректировка внешнеполитических ориентиров Византийского государства.




71В истории испано-византийских отношений особое место занимает вопрос об испанских наемниках, которые в Византии были известны как «каталаны». В основном это и были выходцы из Арагона (с 1137 г. Каталония с центром в Барселоне входила в состав Арагонского королевства). Однако проблема иностранного наемничества не является целью настоящего исследования. Подробнее об этом см.; Ditten H. Op. cit. S. 274-277.
72См.: Marinesco С. Du nouveau sur les relations... P. 421.
73Reg. № 3287.
74См.: Estopanan C. Ein Chrysobullos des Kaisers Manuel II. Palaiologos (1391-1425) fur den Gegenpapst Benedikt XIII (1394-1417/23) vom 20. Juni 1402 // BZ. 1951. Bd. 44. S. 89-93.
75См.: Reg. № 3295; Marinesco C. Du nouveau sur les relations... 431; Barker J. Op. cit. P. 255.
76PLP № 3317.
77Мартин I выписал им обоим охранно-пропускные грамоты и наделил правом собирать пожертвования (см.:Marinesco С. Du nouveau sur les relations... P. 432).
78См.: Ibid.
79См.: Barker J. Op cit. P. 256-257.
80См.: Ibid. P. 433-434.
81Reg. № 3317. Текст письма см.: Marinesco С. Manuel II... P. 21, См. также: Barker J. Op. cit. P. 265.
82Перед этим Хрисолора проехал Венецию, Геную, Париж и Лондон - см.: Barker J. Op. cit. P. 263-265.
83Соответствующее распоряжение, по просьбе византийского императора, исходило от короля Карла VI - см.: Marinesco С. Du nouveau sur les relations... P. 435-436.
84Reg. № 3343. Текст письма см.: Marinesco С. Manuel II... P. 200-201.
85См.: Marinesco С. Manuel II... P. 200: ...duximus scribendum, significantes vobis qualiter, inter nos, precessores nostros et omnes reges Aragonum, maxima viguit dilectio et fervens amor et ferventius quam inter aliquos alios principes partium occidentalium.
86См.: Ibid, P. 200-201:...maximum sumpsimus gaudium de eo quod intelleximus quod Vestra Excellentia illustri filio nostro, despoti Moree Porfirogenito, notificaverat qualiter accedere intendebat pro communi utilitate christianorum et specialiter nostra ad dictas partes Moree cum potentia maxima, quod ultra omnia, nobis gratissimum extitisset...immediate nostram civitatem Salonicham accessimus, a qua, Deo auxiliante, cito recedemus et ad partes Moree accedemus, ibique yemari intendimus ac per tempus morari. Quatenus, si illuc veniretis, nobis ibidem residentibus, ad maximum gaudium atque letitiam nobis cederetur, et exultaremus summe.
87См.: Stromer W. Op. cit. S. 161, 171-172. Правда, до непосредственного участия Арагона в военных операциях дело не дошло.
88См.: Marinesco С. Manuel II... Р. 201: Deinde vos ortamur ut placeat aliquem de vestris ad nos transmittere, ut certiores reddamur de intentione vestra, quam non dubitamus esse optimam pro nobis et communi utilitate sacrae fidei christianae et cunctorum christianorum.
89См.: Barker J. Op. cit. P. 310.
90Reg. № 3351. Сенат обсуждал это письмо императора 23 июня 1415 г. - см.: Lampros S. Op. cit. P. 127; Thiriet, № 1592.
91См.: Schonsiedt F. Konig Siegmund und die Westmachte 1414-1415 // Die Welt als Geschichte. 1954. Bd. 14. S. 149-164 (здесь - S. 150).
92См.: Stromer W. Op. cit. S. 162.
93Reg. № 3457. Текст письма опубликован: Marinesco С. Manuel II... Р. 201-202.
94Письмо было отправлено с неким каталанцем по имени Juvenis, подданным арагонского короля и состоявшего на службе при византийском дворе - см : Marinesco С. Manuel II... ...Juvenis Catalanus, fidelis et subditus vester nosterque servitor...
95В отношениях Византии с Альфонсом V (1416-1458) на первый план вышли проблемы торговли и пиратства. В 1419 г. посол Мануила II Павел Софианос жаловался королю на действия каталанских и сицилийских пиратов и, в частности, на некоего Педро Лоретта, захватившего императорское судно с греческими и турецкими моряками, которые были проданы им в рабство. Со стороны Арагона действительно были приняты меры к тому, чтобы отыскать и вернуть этих пленников вместе с кораблем. Однако подобные инциденты по-прежнему имели место. Осенью 1437 г. византийский посол Мануил Корессис снова предъявил правителю Арагона жалобу в связи с пиратством. Император Иоанн VIII писал тогда о своем желании иметь дружественные отношения с монархом и предлагал ему открыть в Константинополе каталанское консульство (Reg. № 3469). Достоверно известно, однако, что такое консульство существовало в византийской столице еще в 1433 г. и, по всей видимости, было закрыто императором в качестве ответной меры на пиратские акции. В 1437-1438 гг. оно было восстановлено. К улучшению отношений с Альфонсом V императора вынуждало и предстоящее отбытие в Италию на Ферраро-Флорентийский собор. Подробнее об этом см.: Marinesco С. Contribution a I'histoire des relations economique entre I' Empire byzantin, la Sicile et le royaume d eNaple de 1419 1453 // Studi bizantini e neoellinici. 1939. Vol. 5. P. 210-219. О каталонском пиратстве также см.: Колотова О. Е. Каталанское пиратство в Эгеиде (кон. XIV -XV в.) // АДСВ. 2001. Вып. 32. С. 309-317.
загрузка...
Другие книги по данной тематике

Лев Карсавин.
Монашество в средние века

Жорж Дюби.
Трехчастная модель, или Представления средневекового общества о себе самом

Б. Т. Рубцов.
Гуситские войны (Великая крестьянская война XV века в Чехии)

В. В. Самаркин.
Историческая география Западной Европы в средние века

Мария Згурская.
50 знаменитых загадок Средневековья
e-mail: historylib@yandex.ru