Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Коллектив авторов.   История Вьетнама

Развитие национальной культуры Вьетнама

Конец правления династии Ле и начало правления Нгуенов были отмечены резким обострением классовой борьбы. Это была эпоха больших народных бедствий и одновременно великих свершений. Она стала свидетелем упадка, неминуемого крушения феодального строя и мощного подъема движения народных масс. Длительные крестьянские войны, вершиной которых явилось движение Тэйшонов, оказали решающее воздействие на все развитие общества, определили глубокие изменения в его духовной жизни и культуре.

Под непрекращающимися ударами народного революционного движения рушились феодальные порядки и конфуцианская доктрина «основ и норм». Многое в обществе стало приходить в движение, изменяться. Режим абсолютистской монархии со своими «почтенными» и «нерушимыми» догмами трещал по швам. Разъеденная, прогнившая до основания изнанка феодального общества была выставлена на всеобщее обозрение.

Бесчисленные клановые группировки аристократии и чиновничества ожесточенно соперничали между собой, погрязнув в разврате и пороках. Получение служебной должности и прохождение конкурсов стали объектом открытой купли-продажи, в среде образованных конфуцианцев шло расслоение. Меньшинство из числа «скорбящих о времени и мире» либо пассивно удалилось от мирских дел, либо приняло участие в борьбе крестьянства. Большинство же было поглощено погоней за личными выгодами. Эти служили утром одному хозяину, вечером другому, вертелись, как марионетки в балагане. Почти у всех чиновников и ученых-конфуцианцев того времени идеал просвещенного мужа, верного государю, приверженного принципам отношений монарха и подданного, учителя и ученика и т. п. уступил место погоне за богатством и влиятельным положением, в этой среде процветало соперничество, царило вероломство. По мере того как общественные порядки рушились, а двор деградировал, поведение этих людей становилось все более низменным и подлым. Вот как народ высмеял придворных ученых при Ле:

При дворе государей Ле двадцать четыре мудреца.
Восемь настоящих, восемь фальшивых, восемь — ни то ни се.
А стащи с них тюрбаны, обнажи головы.
И не узнаешь, кто настоящий, а кто фальшивый.


Отвечая на вопрос придворных: «Почему вы, первый лауреат конкурса, пошли к бунтовщикам?» — ученый Фам Конг Тхе, участвовавший в восстании Ле Зуи Мата, ясно выразил свое отношение к тому, как все в обществе перевернулось вверх дном: «Что такое высокое и почетное положение — давно уже никому не ясно, как же отличить добро от зла?»

В 1786 г. некий Нгуен Чанг ответил своему наставнику: «Трепещу перед Вами, но разбойника боюсь еще больше, дорог бог, но шкура своя дороже!»

В 1787 г. губернатор Киньбака Ле Кань Тхыок, устроив засаду на дороге, ограбил императорскую казну и снял даже «королевские одежды» с самого императора, бежавшего в то время из столицы.

Феодальные нормы поведения и конфуцианские догмы, издавна использовавшиеся абсолютистским режимом для того, чтобы парализовать энергию, волю, чувства человека, теперь подвергались решительному осуждению и ниспровергались.

Весь господствующий аппарат, начиная с короля, вельмож и кончая учеными-конфуцианцами, бонзами, стал объектом нападок, едкой критики и насмешек со стороны народных масс. Идеи преданности монарху и другие ортодоксальные взгляды, покоившиеся на основных догмах конфуцианства, в глазах народа расценивались следующим образом: «победил — назовут государем, нет — разбойником». Когда народ идет на войну, взяв щит и копье, королевские детки-бездельники, схватив метелку, бегут храмы мести»,— гласит народная мудрость. Чиновник — это «жулик и враль», у которого «за серебро справишь любую бумагу», «чиновник грабит днем, разбойник ночью». Вот конфуцианец — мудрец, «лентяй в долгополой одежде — поест и набок», а «вышел весь рис, так забегает: недаром на первом месте крестьянин, а "ученый" — на втором».

Феодальный режим утратил всякую связь с обществом, стал абсолютно чужд накопленному народом духовному, идейно-философскому богатству. Поэт Нгуен Зу справедливо говорил:

Иные нежатся за пологом, расшитым фениксами и лилиями,
Кичатся, что живут в покоях, пропитанных ароматом, где вокруг галереи цветов.
Но стоит раз измениться облику гор и рек99,
И они полетят, как сухие листья, не зная, куда их пробьет.
(«Все живое»)


С наступлением XIX в. династия Нгуенов всячески пыталась восстановить феодальные порядки, укрепить позиции конфуцианства, но разве можно было вдохнуть жизнь в агонизирующий режим, порвавший все связи с народной и национальной почвой.

В целях пропаганды конфуцианства Минь Мень составил «Десять наставлений», а Ты Дык переложил их стихами на тьи номе в «Песнь о десяти поучениях». Но народ не только отнесся к ним с безразличием, но и высмеял их в следующих стихах:

Рад идти на представление,
Равнодушно смотрю на состязания гребцов,

Весело бегу на праздник,
Сочувственно гляжу на похоронную процессию
И бегу прочь, бросая дом, бросая семью, лишь бы не слышать,
Как толкуют «Десять поучений».


Ортодоксальная идеология и культура класса феодалов переживали период всестороннего кризиса и упадка. Создаваемые в течение столетий абсолютистским режимом, они проникли скорее в ширь, чем в глубь общества, служа интересам господствующего класса. Содержание этой культуры было «импортировано» из Китая, излагалось к тому же на чуждом народу языке. Она была отвергнута абсолютным большинством народа. По мере своей деградации феодальный режим все более приходил в столкновение с национальными традициями и духовными ценностями. Вспыхнувшее в этот период крестьянское движение новым светом озарило здоровую духовную жизнь народа, выявило социально-прогрессивное содержание народной культуры, отмеченной печатью яркого национального колорита.

В крестьянском движении конца правления Ле — начала правления Нгуенов нашел отражение дух независимости и свободолюбия народных масс. Думы и чаяния, лелеявшиеся народом в течение веков, теперь получили благоприятные возможности проявиться. Патриотизм, стремление к независимости, идеи гуманизма, национального единства и традиции коллективизма — таковы были отличительные черты духовного облика вьетнамцев того времени. Поэтому крестьянская борьба заложила прочную социальную и идеологическую основу для подъема национальной культуры. Этот период блестящего расцвета национальной культуры с ее народным характером и духом глубокого гуманизма, начавшийся в предыдущем, XVII столетии, продолжил теперь свое развитие на более высокой ступени и был ознаменован исключительными успехами, составившими славу вьетнамской культуры.

Национальная литература. Как яркий цветник раскрылось в этот период все многообразие форм и жанров народной литературы — казао, поговорки, юмористические, сатирические притчи, анекдоты. Она отразила подлинную, трудовую и боевую жизнь масс, выразила думы и чувства, близкие душе каждого вьетнамца, стала бесценной сокровищницей народного опыта и одновременно острым оружием борьбы против угнетения и эксплуатации.

Народная литература с ее звучным, выразительным и простым языком, с присущим ей искусством юмора, едкой сатиры обрушилась на все укоренившиеся пороки общества, направила острие борьбы против жестоких эксплуататоров и угнетателей, против несправедливости.

Множество казао и поговорок беспощадно обличают безнравственную личину господствующего класса, в 1828 г. Минь Мень запретил ношение юбок в северной части страны. Тотчас же появились едкие стихи:

Вышел указ государя Минь Манга:
Юбки носить запретить!
...Не знаем, что делать, как жить:
Разве посмеешь, разве сумеешь С мужа штаны стащить?
А дома останется женский наш род —
Значит, и рынку не быть!100.


В шутливых рассказах и анекдотах едко высмеивались алчные, невежественные и глупые господа. Самым характерным примером этого жанра могут служить рассказы о высокоученом Куине. Он явился олицетворением бойкости, сметливости и таланта человека из народа. Куинь объявил войну всему правящему классу: высмеивал конфуцианцев, издевался над чиновниками, нападал на правителей из дома Чиней, задевал даже самих королей семейства Ле и посланников китайской «Небесной династии».

Богатейшее народное литературное творчество, исполненное живого боевого духа, стало драгоценным достоянием и прочной основой национальной литературы. Подобно неисчерпаемому животворному источнику, оно питало многих видных поэтов, прозаиков — авторов выдающихся произведений.

Вьетнамская литература никогда не знала такого расцвета, как в XVIII — первой половине XIX в. в это время появилась целая плеяда громких имен литераторов, произведения которых вошли в сокровищницу вьетнамской литературы. Великие поэты этой эпохи стремились развить и использовать богатство разговорной речи простого народа для выражения высоких чувств, глубоких мыслей. Произведения на тьи номе заняли господствующее место в: литературе и оказались наиболее значительными как по содержанию, так и по своим художественным достоинствам. Такими, произведениями стали «Поэма о Киеу» Нгуен Зу, стихи Хо Суан Хыонг, стихи поэтессы из Тханькуана, стихи Као Ба Куата, поэмы « Жена воина, ушедшего в дальний поход» (поэма переводная, приписываемая Доан Тхи Дьем, хотя возможно и другое авторство — Фан Хюи Итя), «Жалобы королевской наложницы» Нгуен Зя Тхиеу, многочисленные поэмы (чуен) на тьи номе, такие, как «Фан и Чан», «Сливовое дерево расцветает дважды», «Богиня Куан Ам», «Фам Конг и Кук Хоа», «Фам Тай и Нгок Хоа», «Император Чыу», «Тхать шань» и др.

Литература на вьетнамском языке развивалась независимо от времени расцвета и упадка правящих династий, но в тесной зависимости от степени национальной зрелости и роста народной борьбы. Куанг Чунг заменил китайскую письменность на тьи ном„ возведя вьетнамский язык в ранг официального, что имело перво-степенное не только политическое, но и литературное значение. Однако правители из рода Чиней издали приказ о конфискации и запрещении книг на тьи номе, двор Нгуенов создавал немало препятствий для проникновения в литературу национального духа, но поэзия и проза на вьетнамском языке неуклонно продолжали свое развитие.

Большое распространение в литературе на вьетнамском языке получили повествовательные поэмы в стихах. Как правило, они писались стихотворными размерами люк бат и шонг тхат люк бат. С наступлением XIX в. значительно развилась стихотворная форма качу101, обогатив арсенал художественных средств в поэзии.

Особенностью содержания литературы этого времени явилось яркое проявление реалистических и гуманистических тенденций. Почти во всех произведениях - затрагивались вопросы большой общественной значимости, разоблачалась социальная несправедливость, осмеивались злобные чиновники, богачи, жестокие правители, осуждался прогнивший существующий строй. Разумеется, степень критического отношения и разоблачения действительности у каждого художника была различной, у некоторых она выражалась сдержанно, осторожно, другие же высказывали свое мнение смело, дерзко, оценивая людей и общество с позиций людей, взгляды которых перешагнули рамки своей эпохи.

Вопрос о праве каждого человека на жизнь и о ценности человеческой личности стал самой серьезной социально-нравственной проблемой, поднятой во многих литературных трудах. Появились произведения, отразившие свободолюбивые чаяния угнетенных, рассказывающие о мечтах и надеждах простого человека. Особенно примечательным стало обращение литературы к судьбе женщины в феодальном обществе. Женщины предстают здесь умными, энергичными, готовыми на борьбу, находящими в себе смелость противостоять гнету и жестокости феодального строя. Это время породило немало талантливых поэтесс, таких, как Доан Тхи Дьем, Хо Суан Хыонг, Нгок Хан, поэтесса из уезда Тханькуан и др. Возросло внимание литературы и к человеку-труженику. в поэмах на тьи номе борьба угнетенного, трудящегося человека с жестоким эксплуататором нередко выражалась через тему борьбы между добром и злом, правым и неправым делом, которая всегда оканчивалась победой бедняка.

Хо Суан Хыонг обладала замечательным поэтическим даром. Судьба ее, как и многих женщин в феодальном обществе, была полна невзгод и страданий.

Хо Суан Хыонг родилась в селе Куиньдой (уезд Куиньлыу, пров. Нгеан) в середине XVIII в. Она выросла в Тханглонге, где испытала лишения, узнала горечь вдовства, судьбу наложницы, столкнулась с больно ранящими предрассудками общества.

Хо Суан Хыонг отстаивала право женщины на борьбу за свое достоинство. Она поднимала голос в защиту простой труженицы, которая «дни и ночи возится в зловонной трясине», «семь раз выплывет, да трижды потонет», «терпит побои, в доме нет и зерна риса, а задумает наняться в работницы, так знает, что наймут, да не заплатят, все равно обманут». Она гневно осуждает многоженство: «К черту такую судьбу, когда надо с кем-то иметь общего мужа», и выступает против каких бы то ни было предрассудков общества по отношению к женщинам. Стихи поэтессы носят характер острого протеста. Сатира, смех были ее разящим оружием. Она усвоила богатые фольклорные традиции и умело пользовалась народным языком с его разнообразием выразительных средств, музыкальностью и образностью.

Нгуен Зу является величайшим национальным поэтом Вьетнама. Нгуен Зу (1765—1820) родился в селе Тьендьен (уезд Нгисуан, пров. Хатинь) в семье знатного чиновника, славившейся литературными талантами. Он стал свидетелем огромных общественных потрясений и, пережив длительный период невзгод, увидел и принял близко к сердцу народные беды.

Литературное наследство Нгуен Зу чрезвычайно богато. Им написаны на ханване «Стихотворный сборник из Тханьхьена» («Тханьхьен тхи тап»), «Сборник стихов с Юга и Центра» («Нам Чунг тап нгам»), «Записки о путешествии на Север» («Бак хань тап люк»). На тьи номе им созданы «Воззвание к неприкаянным душам» («Ван тьеу хон»), или «Все живое» («Ван те тхап лоай тюнг шинь»), «Ответ юноши из мастерской островерхих шляп» («Тхак лой чай фыонг нон»), «Поминальное слово о двух девушках из Чыонглыу» («Шинь те Чыонглыу ньи ны») и, наконец, знаменитая «Поэма о Кьеу» («Чуен Кьеу»).

«Поэма о Кьеу» — выдающееся произведение Нгуен Зу, в ней выразился весь духовный опыт и мировоззрение поэта, в поэме дается широкая панорама прогнившего общества в период правления поздних Ле и начала правления династии Нгуенов.

Общество в «Поэме о Кьеу» такое, «где чиновники торгуют людьми, как в лавках торгуют мясом», где нет числа негодяям, роем гудящим и знающим лишь одно:

Все воровать, чтобы бездонный карман наполнять.

Или еще:

Для чиновника привычное дело —
Являться к людям в дом, приносить горе Да уносить деньги.


Естественно, что, живя в таком обществе, человек чувствует, как «от клеветы людской глохнет земля, от неправедных судов слепнут облака», понимает, что жизнь и достоинство его грубо и жестоко попираются.

Нгуен Зу стал на сторону жертв феодального строя с чувством безграничной любви к ним, с глубоким состраданием к их мукам, поднял голос протеста и обвинения против насилия. Вся его поэма — это гневный обвинительный акт в адрес феодального режима и прямая постановка вопроса о жизненных правах человека в обществе.

Чувство живой реальности, глубокая обличительная сила, широкий гуманизм придали величайшую ценность «Поэме о Кьеу», ставшей одновременно и выражением благородной души и сердца самого поэта, исполненного любви к человеку.

Конечно, «Поэма о Кьеу» несвободна от известной ограниченности и противоречий, обусловленных исторической обстановкой и мировоззрением автора, что нашло особенно яркое выражение в проповеди идеи предопределенности судьбы.

«Поэма о Кьеу» является вершиной вьетнамского поэтического творчества, образцом совершенного владения национальным языком. Нгуен Зу с исключительным мастерством использовал богатство родного языка, великолепные фольклорные формы, облагородив их своим творческим гением. Нгуен Зу открыл новую эпоху и в развитии национального языка, приблизил его к современному. Народную разговорную речь поэт сделал языком литературы,, придав ей высшую степень ясности, совершенства, сочетающихся с мелодичностью, тонкостью, благородством стиля.

Искусство. Длительные войны и реакционная политика феодальных властей в области культуры ограничивали развитие некоторых видов искусства, но не могли задушить самих основ народного творчества, отличавшегося исключительной жизненностью и глубокими связями с многовековыми традициями народной борьбы.

Различные формы народного литературно-художественного-творчества издавна были самым тесным образом связаны с жизнью больших и малых народов, населявших равнинные и горные районы страны. Наряду с традиционными театральными представлениями— туонгом и тео шло развитие множества жанров народного песенного творчества. Широкое распространение получила сольное женское пение а дао, хоровое пение чонгкуан, дуэты, песни жанров кола, ша мак и др. Бытовали также различные виды народных песен местного характера, такие, как куан хо (пров. Бакнинь), соан (пров. футхо), зам (пров. Ханам), зям (пров. Нгетинь) или такие, как хо, ли в центральных и южных районах102. У всех малых народностей издревле развивались свои формы песенно-танцевального искусства, отражавшие их быт и нравы. Таи славились своими деревенскими любовными песнями лыону тхай — песнями кхап, танцами, народности плато Тэйнгуен—балладами (хат кхан или чыонг ка) и т. п. Искусство каждого народа имело свои особенности в формах песенного стихосложения,, музыки, танцев.

Загнивающая феодальная система делала жизнь простого народа трудной и безрадостной, но силы, сопротивляющиеся гнету, продолжали пробивать себе дорогу. Дух оптимизма, жизнеутверждения был одной из прекрасных древних традиций и великой духовной силой вьетнамцев, в своем стремлении воспрепятствовать росту этих сил правители дома Нгуенов использовали сферу искусства для пропаганды и укрепления идеологии феодалов. Так, Нгуены принудили драматурга Дао Тана написать пьесу «Лжеграбитель», чтобы опорочить суть крестьянского повстанческого движения. У художников слова не было возможности открыто выражать свои взгляды, но, вкладывая свои мысли в уста второстепенных персонажей, особенно шутов в пьесах театра тео и туонга, используя побочные линии сюжета, они подвергали феодальные порядки скрытой, но едкой критике.

Живопись в конце правления Ле также сделала новый шаг в своем развитии в общинных домах, пагодах тех времен сохранились семейные портреты, картины на бытовые и религиозные сюжеты. Как правило, они выполнялись на шелке, картоне или дереве, использовались стойкие краски растительного и минерального происхождения.

Лубок явился особым видом национальной живописи. Эти картинки, выполненные в народной манере, отличались реалистическим содержанием и живостью.

Сюжеты лубка обычно черпались либо из повседневной жизни (изображались домашние животные — свиньи, куры, петухи, пасущиеся буйволы, бытовые сценки — сбор кокосов, сцены ревности и т. п.), либо из преданий об эпохах создания и защиты государства (например, сестры Чынг на боевых слонах, сражающиеся против Су Дина, Нго Куен, разбивающий южноханьскую армию, Чанг Хынг Дао, побеждающий юаньское войско, и т. п.).

В XVIII в. войны и обнищание народа ограничивали развитие зодчества и орнаментального искусства резьбы по камню. Вместе с тем именно крестьянские войны, пронесшиеся над страной и завершившиеся победой Тэйшонов, способствовали высвобождению творческих сил художников. Наряду с придворной архитектурой, представленной главным образом дворцами, усыпальницами, отмеченными печатью официозности, строгости, сухости стиля, от этой эпохи сохранились, хотя и немногочисленные, возведенные силами самого народа общинные дома, сельские пагоды, архитектура которых продолжала традиции национального зодчества.

Скульптурное оформление общинных домов, построенных в начале XVIII в., таких, как дом Тхатьлой (уезд Ванлам, Пров. Хай-хынг), Нянли (уезд Намшать, Пров. Хайхынг), было выдержано в традициях XVII в., хотя сцены из народной жизни претерпели некоторое изменение, в общинном доме села Диньбанг (пров. Ха-бак), построенном в 1736 г., мы уже не находим резьбы по камню на сюжеты из народной жизни, но орнамент продолжает сохранять непринужденный, живой характер.

Пагода Тэйфыонг (уезд Тхатьхат, пров. Хатэй) представляет собой оригинальное архитектурное сооружение. Оно состоит из трех зданий, выстроенных в плане согласно начертаниям иероглифа «три», что было одним из распространенных стилей храмовых построек. Украшают пагоду изображения цветов, листьев, драконов, птицы феникс.

Особого совершенства в XVIII в. достиг скульптурный портрет, что свидетельствовало о больших творческих возможностях народных художников.

Пагода Тэйфыонг стала средоточием целой галереи великолепных скульптур, наиболее выдающимися из которых являются статуя будды-аскета («Туетшон») и 18 статуй прародителей47*. Тематика скульптурных изображений почерпнута из буддийских преданий, но в исполнении явственно проступает облик реального, живого человека. Эти статуи — шедевры искусства, созданные талантливейшими художниками своего времени.

После воцарения Нгуенов в архитектуре все более начинают проявляться признаки упадка. Облик некоторых общинных домов, пагод и ряда других сооружений продолжает сохранять традиции искусства эпохи поздних Ле, что придает им определенную художественную ценность (храм литературы Ван Миеу в Ханое, ряд общинных домов и сельских пагод). Однако дворцы и усыпальницы правящего императорского дома Нгуенов при всей грандиозности этих построек повторяли в известной степени архитектурные формы цинского Китая. Архитектура крепостных сооружений, возводившихся феодальными властями, также носила подражательный характер, копируя крепостные сооружения французского военного архитектора Вобана. Выступая, по существу, с антинациональных позиций, Нгуены не могли способствовать сохранению и развитию богатых творческих традиций народного искусства.

Развитие наук.
Придворные историографы продолжали составление официальных исторических работ, писавшихся по каноническим образцам (главным образом хроники и летописные своды).

Историографы эпохи Ле завершили труд «Полные записи истории Дайвьета» («Дай Вьет ШИ ки тоан тхы») и закончили его издание в 24 книгах в конце XVII в. при Тэйшонах историки составили и издали «Записи истории Дайвьета» («Дай Вьет ши ки»). При Нгуенах было выпущено немало крупных трудов по общей истории страны, а также по истории правления дома Нгуенов, среди них — «Отражение истории Вьета, основа и частности, составленное по велению императора» («Кхам динь Вьет ши тхонг зям кыонг мук») в 52 книгах и «Истинные записи о Дайнаме» («Дай Нам тхык люк») в 444 книгах.

Помимо этого историки той эпохи вели обширную исследовательскую работу и выпустили немало ценных трудов. Некоторые прогрессивные исследователи сумели выйти за рамки официальной идеологии, осветить в своих трудах ряд крупных проблем национальной истории, весьма полно и разносторонне отразить жизнь общества. «Записи об императоре Ле, объединителе страны» («Хоанг Ле нят тхонг ти»)103, авторами которых являются несколько лиц из семейства Нго, на реальном и живом материале рисуют картину разложения феодального общества на севере страны в последние годы правления династии Ле на фоне сложных общественных противоречий и пытаются показать новые силы, несущие социальные изменения. Ле Куи Дон и Фан Хюи Тю были крупнейшими прогрессивными историками, труды которых имеют наибольшую научную значимость.

Основными историческими работами Ле Куи Дона являются «Полная история династии Ле» («Ле чьеу тхонг ши»), «Различные записи об умиротворенных окраинах» («фу бьен тап люк»), «Полные записи о посольстве на Север» («Бак ши тхонг люк») и др. Автор использовал в них немало ценных документальных: материалов, хранившихся у частных лиц, дал характеристику различных сторон общественной жизни и описал природу родной страны.

«Установление и обоснование преемственности прежних династий» («Лить чьеу хьен тьыонг лоай ти») в 49 книгах явилось наиболее ценным научным трудом Фан Хюи Тю. На основании собранных в результате кропотливого труда документальных материалов он всесторонне исследовал процесс развития общества, дав картину состояния экономики, политики, литературы, законодательства и т. д.

Кроме работ по общей физической и экономической географии страны в этот период появляется много описаний отдельных местностей. «Описание земель державы» («Нят тхонг диа зы ти») Ле Куанг Диня, «Описание земель Фыонгдиня» («Фыонг Динь диа зы ти») Нгуен Ван Шиеу, «Описание земель императоров Вье-та» («Хоанг Вьет зы диа ти») Фан Хюи Тю дают ясное представление о территориальном единстве Вьетнама, о его красоте и богатстве.

«Записи о Нгеане» («Нге Ан ки») Буи Зыонг Литя и «Общее описание Зядиня» («Зя Динь тхань тхонг ти») Чинь Хоай Дыка являются ценными работами из области региональной географии. Чинь Хоай Дык и Ле Куанг Динь были известны не только как географы, но и как выдающиеся поэты и литераторы южных районов Вьетнама, которые вместе с Нго Нян Тинем получили прозвище Трое из Зядиня. Все они были’ учениками известного на юге страны преподавателя Во Чыонг Тоана.

Вьетнам издревле был известен своей традицианной медициной, развивавшейся на основе богатого народного опыта и исследований выдающихся медиков. Ле Хыу Чак был одним из таких великих медиков, внесших исключительный вклад в развитие отечественной медицины.

Ле Хыу Чак (1720—1792), псевдоним — «Ленивый старец из Хайтхыонга», родился в селе Льеуса уезда Дыонгхао (ныне уезд Иенми, Пров. Хайхынг). Он был человеком большой эрудиции, независимого мышления, с творческим складом ума. Исходя из принципа связи человека и окружающей среды, он указывал на необходимость комплексного изучения погоднснклиматических условий и особенностей человеческого организма при разработке соответствующих методов диагностики и лечения. Он высоко ценил народную медицину и вел широкий поиск местных лекарственных растений. Ему удалось изучить, собрать и пополнить описание 305 лекарственных веществ, собрать 2854 рецепта старинных и бытующих в народе врачебных средств.

Во врачебной практике Ле Хыу Чака ярко отразилось присущее ему чувство ответственности и понимание высокой нравственной миссии врача. Он говорил: «в основе учения о составлении лекарств лежит искусство врача сохранить человеческую жизнь, принять близко к сердцу человеческие печали и радости; можно сделать помощь людям делом своей жизни, не гоняясь за выгодой и не требуя почестей»48*.

После 40 лет кропотливых исследований и самоотверженного труда врачевателя Ле Хыу Чак оставил в наследство национальной медицине бесценный дар — капитальный труд «Суждения об истоках врачевания Хайтхыонга» («Хай Тхыонг и тонг там линь») в 66 книгах, в нем он развил достижения старинного народного лекарского искусства и, творчески соединив его с основами восточной медицины, использовав свой богатый практический опыт, построил целостную систему принципов, методов лечения и фармакологии вьетнамской национальной медицины.

Труд народа и развитие производства дали возможность накопить ценнейший опыт, особенно в области сельского хозяйства. Этот опыт, отразившись в народном сознании, нашел афористическое выражение в строках песен и пословиц, получивших всеобщую известность. «Вода, навоз, труд, сорт» — вот четыре основы поливного рисосеяния, которые народ усвоил с давних пор. Вьетнамские крестьяне выводили и отбирали множество сортов риса, соответствующих климатическим условиям той или другой местности.

В своем труде «Записи из нетленного хранилища книг» («Ван дай лоай нгы») Ле Куи Дон перечисляет 78 сортов риса, разводившихся во Вьетнаме в конце XVIII в. француз Де ля Бисса-шер указывает на распространение в Бакки в начале XIX в. более двух десятков сортов риса49*.

Контакты с европейскими странами способствовали тому, что талантливые вьетнамские ремесленники восприняли отдельные научно-технические достижения. Однако консерватизм феодальных властей помешал дальнейшему развитию и использованию этой тенденции для повышения экономического уровня развития страны.

Некий Нгуен Ван Ту (из Куангчи), пользуясь европейскими образцами, смастерил часы и бинокль.

Судостроители казенных верфей при Нгуенах освоили принципы строительства паровых котлов и построили первые во Вьетнаме пароходы.

Развитие культуры способствовало появлению плеяды глубоко образованных людей, обладавших энциклопедическими познаниями, авторов капитальных трудов по многим отраслям знаний. Среди целого ряда имен выдающихся ученых особенно выделяются имена Ле Хыу Чака и Ле Куи Дона.

Ле Хыу Чак был не только широкообразованным медиком и фармакологом, но также и автором известных литературных произведений, носителем прогрессивных взглядов, пронизанных духом гуманизма.

Лe Куи Дон был известен как человек выдающейся эрудиции, глубоких по тому времени познаний.

Ле Куй Дон (1725—1783), он же Куэ Дыонг, родился в селе Зьенха (уезд Хынгха, Пров. Тхайбинь). В 1752 г. на столичных экзаменах получил титул 2-го лауреата. Известно о 50 томах его работ, среди них поэтические, прозаические сочинения, труды по истории, географии, философии, медицине, астрономии, агрономии и др. Особо выделяется его труд «Записи из нетленного хранилища книг» — своего рода энциклопедия, в которой собраны и систематизированы достижения социальной и естественнонаучной мысли того времени.

Научная деятельность Ле Куи Дона была проникнута постоянной заботой о повышении уровня знаний, духом неустанного исследования, ему был свойствен строгий научный подход, самостоятельность исследовательского мышления.

Исторические условия во многом ограничивали развитие вьетнамской культуры, но даже и в это время в ней нашел выражение мощный взлет человеческого разума, прогрессивных идей и яркий национальный колорит, в какой-то мере национальная культура XVIII — первой половины XIX в. явилась обобщающим итогом развития достижений прежних эпох.




47*По мнению некоторых исследователей, это изображения архатов, т. е. буддийских святых.
48* L ê Hữu Trác. Hải Thượng y tông tâm lĩnh. Кн. 1.
49*De La Вissасhère. La relation sur le Tonkin et la Cochinchine. p., 1920, c. 154.

99«Горы и реки» — перен, страна, родина. Здесь — намек на возможность общественных перемен.
100Н. И. Никулин. Вьетнамская литература в X—XIX вв. м., 1977, с. 227.
101Качу — стихотворная форма с включением строк на ханване — вьетнамизированном варианте древнего китайского языка (вэньяна).
102А дао — сольное пение с аккомпанементом на однострунном музыкальном инструменте. Чсхнгкуан — «песня под боевой барабан», песня-диалог между мужской и женской группами хора. Ша мак — песня на стихи, написанные размером люк бат с аккомпанементам на различных инструментах. Хо — вид народных трудовых песен.
103«Император Ле» по своему жанру принадлежит к роману-хронике
загрузка...
Другие книги по данной тематике

Л.C. Васильев.
Древний Китай. Том 3. Период Чжаньго (V-III вв. до н.э.)

М. В. Воробьев.
Япония в III - VII вв.

М. В. Крюков, М. В. Софронов, Н.Н. Чебоксаров.
Древние китайцы: проблемы этногенеза

Чарльз Данн.
Традиционная Япония. Быт, религия, культура

Коллектив авторов.
История Вьетнама
e-mail: historylib@yandex.ru