§ V. Панорама Троянской долины

Я могу добавить, что сама Троянская долина еще более щедро, нежели окружающая страна, одарена исключительным плодородием почвы и великолепной красотой своего ландшафта. Я приглашаю читателя вместе со мной пройтись весной на закате по вершине Гиссарлыка, чтобы он мог сам убедиться в том, насколько троянцам повезло по сравнению с прочими людьми в прекрасном местоположении их города^[328]. Непосредственно перед нами простирается долина, обрамленная Симоентом и Калифатли-Асмаком, древним Скамандром, которая была местом действия основных сражений «Илиады» и сценой столь многих героических подвигов. Она покрыта пшеницей и бесчисленным количеством красных цветов. Долина кончается у слияния двух рек милей дальше, рядом с деревней Кум-Кей: ее небольшие домики с террасами очень напоминают построенные из ила хижины египетских феллахов. Горный гребень справа от деревни, покрытый крупночешуйчатыми дубами, идет на северо-восток, на мыс Ретий, на нижней высоте которого, слева, наши глаза различают курган, который традиция приписывает Аяксу; его вершина, согласно измерениям Бюрнуфа, находится в 40,22 метра = 131 футе над уровнем моря. К северу от кургана лежит место, где находился древний город (8 метров = 26 футов 8 дюймов над уровнем моря, согласно измерениям Бюрнуфа). Здесь все усеяно фрагментами древней керамики и осколками скульптур из белого мрамора. Близ морского берега поднимается небольшой курган, который, согласно Павсанию^[329], должен быть тем самым курганом, на который традиция первоначально указывала как на гробницу Аякса. Я вернусь к нему в описаниях курганов героев^[330]. Рядом с этим курганом находится изуродованная мраморная статуя героя, одетого, колоссального размера. Скорее всего, на этом месте находился древний город Эантий, о котором не говорит Страбон, но мельком упоминает Плиний^[331], сообщая, что в его время Эантий уже не существовал.
Рис. 21а. Вид северной части троянской долины с холма Гиссарлык: 1 – Ени-Шехр на мысе Сигей; 2 – остров Имброс; 3 – гора Саос на Самофракии; 4 – Эгейское море; 5 – Кум-Кале; 6 – маяк; 7 – полуостров Галлиполи; 8 – Геллеспонт; 9 – Симоент; 10 – справа от верблюдов – древнее ложе Скамандра; 11 – курганы Ахилла и Патрокла

Рис. 21b. Вид юго-восточной части троянской долины с холма Гиссарлык: 1 – цепь гор Иды; 2 – деревня Чиблак; 3 – гора Гаргара (Каз-Даг); 4 – раскопки храма; 5 – алтарь

На мысе Ретий, в 250 метрах = 820 футах к востоку от большого кургана Аякса, находятся многочисленные следы древнего города, возможно Ретия, о котором неоднократно говорит Страбон^[332] и который все еще существовал во времена Плиния^[333]. Чуть дальше к востоку и северо-востоку находятся еще четыре маленьких искусственных холма; они стоят на возвышенности, которая спускается в миниатюрный порт, который сейчас называется Каранлык («тьма»). Здесь в изобилии встречаются фрагменты мраморных колонн и керамики. Я согласен с г-ном Калвертом в том, что вышеупомянутый город Эантий должен был доходить до этого места и что Каранлык отмечает его порт; возможно, это в то же время был и порт Ретия.
Рядом с вершиной Ретия и параллельно с ней – глубокое ложе Ин-Тепе-Асмака, в которое некогда впадал Скамандр, несколько к северо-востоку от Кум-Кея. Мы не можем увидеть отсюда курган Ила, где Скамандр раньше изгибался на северо-восток или востоку, поскольку он слишком низок. Глаз на некотором расстоянии может следовать на северо-запад за руслом Калифатли-Асмака, пока мы не теряем его из виду среди дубов, которыми покрыта долина; однако мы можем четко проследить его течение к северу вплоть до устья по двум рядам деревьев, которыми обрамлены берега Скамандра. Слева от его устья мы видим маленький городок Кум-Кале с его двумя белыми минаретами и цитаделью, окруженной высокими стенами, на которые теперь можно было бы легко подняться, поскольку ветер нанес огромные массы песка на восточной стороне. Кум-Кале был оживленным и цветущим городом до того, как был построен город Дарданеллы; это случилось от силы сто лет назад; в самом деле, массы мрамора, столь щедро потраченного на строительство мечетей и фонтанов Кум-Кале, которые ныне иссякли, свидетельствуют о его былой пышности. Фрагменты древних мраморов, а также каменных гробниц, которые иногда выкапывают в самом Кум-Кале или рядом с ним, заставляют меня полагать, что на его месте некогда располагался древний город Ахиллейон , который, согласно Геродоту^[334], построили митиленцы. О нем упоминает Страбон, который говорит, что он был разрушен илионцами^[335], и Плиний^[336], который утверждает, что в его время он более не существовал. Месье Бюрнуф заметил мне: «Течение Геллеспонта не мешает образованию наносов у Кум-Кале, поскольку 1) форт практически похоронен под песком, который приносят сюда северный и северо-восточный ветер; 2) течение Скамандра образует перед Кум-Кале горизонтальные песчаные дюны, где болото мало-помалу под воздействием растительности изменяется в плодородную землю; 3) у устья Скамандра есть отложения песка на одном уровне с уровнем моря; хотя кажется, что они не могут расти выше, поскольку ветер сносит их гребни, когда они выступают выше уровня моря и высыхают; 4) за Кум-Кале на берегу Эгейского моря находится лагуна с соленой водой, которая обычно заполняется и, видимо, непосредственно связана с морем. Коротко говоря, весь перешеек Кум-Кале, видимо, образовался недавно; море, должно быть, некогда омывало подножие мыса Сигей. Однако, возможно, этот перешеек в его современном состоянии уже существовал в эпоху Троянской войны, поскольку для его образования нужны были века».
К юго-западу от Кум-Кале мы видим мыс Сигей, увенчанный христианской деревней Ени-Шехр на высоте 252 фута над уровнем моря и множеством ветряных мельниц; непосредственно к востоку от него находятся два кургана, один из которых приписывается Ахиллу, другой – Патроклу. Далее мы видим прекрасный синий Геллеспонт, который с севера ограничивается фракийским Херсонесом, который завершается мысом, увенчанным маяком; возможно, на этом месте находился древний Элей , упомянутый Фукидидом^[337]. Далее к северо-западу мы видим Эгейское море и на расстоянии примерно 23 миль от мыса Сигей – остров Имброс. Его окружность составляет примерно 23 мили, и в древности на восточной его стороне находился одноименный город. Над Имбросом вздымается высокая гора острова Самофракия, на вершине которой сидел Посейдон, с удивлением глядя на битвы перед Троей; отсюда он наблюдал за греческим флотом, городом Троей и горой Ида^[338]. Согласно автору схолий на это место и Плинию^[339], эта гора называлась : высота ее составляет 5 тысяч футов. Плиний говорит (с абсурдным преувеличением, которое представляется ошибкой переписчика): «На Самофракии возвышается гора Саос, высотой 10 миль». Немного далее к западу мы можем увидеть на расстоянии 119 миль прекрасный конус вершины Афона, которая у Гомера называется ^[340], а у других античных писателей ^[341] (теперь Монте-Санто) – высочайший и наиболее восточный хребет, которым македонский полуостров Халкидика выступает в Эгейское море. Плиний^[342] утверждает, что он выступает в море на 75 римских миль и что его окружность составляет 150 миль. Страбон^[343] сравнивает его форму с женской грудью.
Один мой суровый критик объявил, что гора Афон видна с Гиссарлыка только на закате ранней осенью^[344]; однако я могу уверить читателя, что это совершенно неверно, поскольку гора видна с Гиссарлыка на закате весь год при ясной погоде.
Согласно Геродоту^[345], Ксеркс в ходе своего путешествия в Грецию прорыл канал через перешеек, соединяющий Афон с полуостровом Халкидикой. Этот мыс также назывался Актой^[346]. Гора Афон теперь славится своими монастырями, которых, как говорят, там 34 (32 греческих и 2 русских), и древними рукописями, хранящимися в его библиотеках.
Вернувшись на Троянскую долину и обратив наши глаза к северу, северо-западу, западу и юго-западу, мы сразу видим перед собой широкое русло древнего Скамандра (теперь Калифатли-Асмак); затем христианскую деревню Калифатли с ее деревянной церковной колокольней; далее ряды деревьев, которые обрамляют русло современного течения Скамандра; затем поля пшеницы, за которыми идут обширные болота, непроходимые, за исключением лишь самого сухого сезона в году, и даже тогда лишь в нескольких местах. Однако в этих болотах есть три моста, через которые их всегда можно перейти, за исключением периодов разлива и некоторое время после. Эти большие пространства стоячей воды, что усугубляется разложением содержащегося в них животного и растительного материала, производят вредные для здоровья миазмы, которые порождают множество болезней, в особенности перемежающуюся лихорадку.
Из античных авторов мы узнаем, что во все время Античности на Троянской долине существовали болота, даже в то время, когда население было многочисленным и мощным. Было даже болото непосредственно под стенами самой Трои, поскольку Одиссей говорит Эвмею:

К твердо-высоким стенам многославного града пришедши,
Все мы от них недалеко в кустарнике, сросшемся густо,
Между болотной осоки, щитами покрывшись, лежали…^[347]

Однако болота должны были значительно увеличиться после исчезновения трудолюбивого населения, которое ранее обитало в Троаде. Одно лишь возвращение процветания и земледелия может устранить большинство эндемических болезней, которые вызывают болота.
Троянская долина, которую в ширину можно проехать на коне за два часа, с запада ограничивается берегами Эгейского моря, высота которых в среднем составляет 131 фут и на которых мы сначала видим конический холм, с виду очень похожий на курган. Он называется Агиос-Деметриос-Тепе, холм Святого Димитрия», из-за открытой часовни, посвященной этому святому, которая построена у подножия этого холма; для этого были использованы фрагменты скульптурного белого мрамора. Многие другие скульптурные мраморные блоки лежат рядом; очевидно, некогда здесь находился древнегреческий храм, который, как справедливо замечает г-н Сэйс^[348], должен был, по всей вероятности, быть посвящен Деметре, которая – как и почти все прочие греческие боги – была превращена в не существовавшего в действительности святого или абсурдным образом смешана с реальным святым^[349]. Однако люди даже не позаботились изменить название более, чем это было необходимо для того, чтобы превратить женский род в мужской . Я исследовал этот курган и вернусь к нему позднее.
Чуть дальше к юго-западу находится большая христианская деревня Ени-Кей; она очень красиво расположена на скале высотой 203 фута, нависающей над морем. Однако, несмотря на свое высокое положение, из-за близости болот ее жители больше подвержены лихорадке, чем в каком-либо другом месте в Троаде; иногда бывает даже так, что все жители Ени-Кея больны лихорадкой одновременно^[350].
К юго-востоку от этой деревни находится военная ферма Еркасси с ее разрушенной мечетью и минаретом; и далее к югу, на возвышенности, высокий курган, именуемый Ужек-Тепе, высота которого составляет 83 фута; таким образом, это самый высокий из всех курганов Троады. Те, кто располагает Трою на Бунарбаши, ошибочно отождествляют его с могилой Эсиета. Я тщательно исследовал его и детально опишу это на следующих страницах.
К северо-западу от Ужек-Тепе мы видим высоко на берегу курган под названием Бесика-Тепе, который я также исследовал и о котором я расскажу дальше. Однако мы можем видеть только самую вершину этого кургана, поскольку его заслоняют от нас стоящие перед ним холмы и высокие дубы. Непосредственно к западу от Бесика-Тепе находится небольшой мыс, который имеет форму замка и поэтому называется Палеокастрон. Я посещал его в обществе профессора Вирхова. Здесь мы нашли фундаменты одного или двух современных зданий, однако никаких следов руин или фрагментов керамики – этих вечных и неразрушимых свидетелей существования древних поселений. Здесь начинается далеко простирающаяся бухта Бесика, перед которой лежит остров Тенедос, который все еще называется его древним именем; однако турки зовут его Богджа-Адасси. Он отстоит от земли примерно на 40 стадиев^[351]. Плиний^[352] говорит, что Лесбос находится от него на расстоянии 56 римских миль, и Сигей – 12¹/₂ мили.
Остров этот, видимо, славился в Античности, вместе с Хрисой^[353] и Киллой^[354], почитанием Аполлона Сминфейского:

Бог сребролукий, внемли мне: о ты, что хранящий, обходишь
Хрису, священную Киллу и мощно царишь в Тенедосе,
Сминфей! если когда я храм твой священный украсил,
Если когда пред тобой возжигал я тучные бедра
Коз и тельцов – услышь и исполни одно мне желанье…^[355]

Тенедос теперь славится своим великолепным вином, которое не упомянуто у Гомера.
Мы снова возвращаемся на Троянскую долину, в южном направлении^[356] на расстояние двух часов езды, и наш взгляд достигает турецкой деревни Бунарбаши и высот справа и слева от нее; эта деревня поднимается ввысь со своим белым минаретом, а за ней на большом расстоянии видна гора Чигри, о которой я уже говорил ранее. К северо-востоку от Бунарбаши мы опять узнаем Скамандр по купам деревьев, которыми обрамлены его берега; здесь к югу от его слияния с Фимбрием – лучший брод. Как я уже говорил, от храма Фимбрийского Аполлона у слияния рек до Нового Илиона расстояние, согласно Страбону^[357], составляет 50 стадиев. На расстоянии мили к северо-западу находится прекрасное поместье, принадлежащее моему другу г-ну Калверту, старое название которого – Акши-Кей или Батак (последнее значит «болото») – теперь изменено на Фимбру. Это изменение вполне оправданно, ибо оно не только обрамлено рекой Фимбрий, но и находится, как уже говорилось, прямо на месте древней Фимбры. Поместье также включает в себя место раннего поселения на небольшом холме к северу от фермы г-на Калверта. Это место покрыто фрагментами обычной греческой керамики и в отношении своего положения, расстояния и т. д. так близко соответствует указаниям Страбона, что оно, безусловно, должно являться «деревней илионцев», где, опираясь на авторитет Деметрия из Скепсиса, Страбон располагал гомеровскую Трою. Любопытно, что у подножия этого холма располагаются уже описанные три источника, которые порождают болото Дуден, теперь, как я уже рассказывал, осушенное. Температура этих источников составляет, согласно измерениям профессора Вирхова, 68°– 71,60° по Фаренгейту.
Я уже исследовал место, где находилась «деревня илионцев», но нашел тут только грубый гравиевый песок; нет никаких скоплений руин, и редкие черепки лежат просто на поверхности земли. Деметрия из Скепсиса, видимо, ввел в заблуждение внешний вид земли; возможно, он предполагал, что стены Трои скрыты под небольшим естественным валом, который выдается на некоторое расстояние и кое-где окружает это место; однако в действительности он состоит только из гравия и песка. Г-н Калверт раскопал ряд погребений по соседству. Если судить по содержанию могил, то они должны принадлежать бедным крестьянам. Другая любопытная черта этого поместья – курган Ханай-Тепе, о котором я буду говорить далее.
Между поместьем и Гиссарлыком находятся небольшие возвышенности, покрытые дубами, низкими зарослями и кустарником. На небольшом расстоянии к югу стоит курган, именуемый Паша-Тепе, который был раскопан госпожой Шлиман и который я опишу позднее^[358]. К северо-востоку от него находится турецкая деревня Чиблак, или Чиплак (это слово значит «голый»), со своим минаретом, построенным недавно из камней, которые я выкопал в Гиссарлыке. Этот курган расположен на холме, который выдается отсюда в западном направлении еще на полмили далее в Троянскую долину и последний отрог которого господствует над болотом Калифатли-Асмака. На этом своего рода мысе Уэбб^[359] располагает древнюю Трою. Однако в его карте какая-то путаница, поскольку он говорит, что этот холм находится к востоку от Илиона и к юго-востоку от Чиблака, в то время как на деле он расположен к югу от первого и к западу от второго. Уэбб^[360] полагает, что у подножия этого холма было два источника, которые и образовали болота. Однако никаких источников там нет; здесь только низина, которую затопляет в период разлива. Он допускает еще одну ошибку, утверждая, что Калифатли-Асмак течет из Чиблака, и отождествляя курган Эсиета с Бесика-Тепе. Факты, как пишет мне месье Бюрнуф, таковы: этот низкий «мыс» состоит из горизонтальной известняковой скалы длиной 290 метров = 951 фут и шириной от 16 до 90 метров = от 52 до 295 футов; два нижних выступа, b и c, отходят от него на северо-запад и юго-запад (см. план № 22). На холме А' было найдено только несколько фрагментов современной красной керамики. По мере продвижения к А число фрагментов ваз увеличивается, однако керамика все та же, изготовленная на гончарном круге, матово-красная. Фрагментов отполированной вручную керамики нет, нет фрагментов жерновов или других древних предметов. Культурный слой здесь едва ли достигает 1 дюйма; под ним – голая скала. Однако есть и фрагменты белого или цветного мрамора; некоторые из них – скульптурные.
Рис. 22. Холм, который выступает из Паша-Тепе на долину, в форме небольшого .мыса.

Холм можно пересечь по тропинке, которая ведет от Калифатли через Паша-Тепе в Чиблак. В долине у южного подножия холма находится маленький ручеек Чиблак, ширина которого составляет от силы 3 фута; воды в нем, как правило, нет. Он проходит впереди небольшой возвышенности А', питает тростник на долине и впадает в Калифатли-Асмак примерно в 300 метрах = 984 футах ниже деревни с тем же названием. К юго-востоку от Чиблака издалека высоко поднимает свою голову вершина горы Гаргара, теперь именуемая Каз-Даг. Непосредственно к юго-западу, югу и востоку находится местоположение Нового Илиона, стены которого все еще можно проследить во многих местах. Их протяженность предполагает, что некогда в городе могло быть от 40 до 50 тысяч жителей. Скопление руин здесь в основном глубиной от 6 до 16 футов. Поверхность покрыта эллинскими и римскими черепками, а также фрагментами мраморных скульптур и колонн, которые свидетельствуют о древнем великолепии этого города.
Как уже объяснялось выше, холм Гиссарлык является отрогом непрерывной цепи, который Страбон очень хорошо назвал «непрерывным хребтом» ^[361], поскольку он идет в восточном направлении на целых 12 миль. Отчасти он покрыт дубами и заканчивается, очевидно, у горы Улу-Даг, которую я пытаюсь отождествить с гомеровской Калликолоной. Между этим хребтом и высотами Ретия находится прекрасная долина, именуемая Халил-Оваси, шириной от 1 до 1¹/₂ мили и длиной 4 мили, которую пересекает Симоент; она доходит до подножия холма, где лежат руины Офирина: на этой долине, которая образует часть великой Троянской долины, на расстоянии 2¹/₂ мили лежит турецкая деревня Халил-Эли. Еще одно ответвление этой долины идет от этой деревни вдоль Симоента, до красивой турецкой деревни Думбрек и дальше; деревня эта находится на расстоянии 8 миль от Гиссарлыка. Эта вторая долина удивительно плодородна: ее сады полны абрикосовых, миндальных, грушевых и тому подобных деревьев.
На крутом скалистом склоне неподалеку от Гиссарлыка был раскопан большой театр со сценой шириной 197 футов, где, очевидно, могло поместиться 5 тысяч человек. Судя по фрагментам скульптурного мрамора, которые я там обнаружил, он, видимо, принадлежал к македонскому времени. Возможно, его построил Лисимах и это была одна из тех милостей, которыми он осыпал Новый Илион^[362].
Непосредственно к востоку от театра и прямо под руинами городской стены Нового Илиона, точно в 365 метрах = 399 ярдах от Гиссарлыка находится источник, вода в котором, как уже говорилось, имеет температуру 14,6° по Цельсию (58,28° по Фаренгейту). Он окружен стеной из больших камней, скрепленных цементом, высотой до 6¹/₂ фута и шириной 9¹/₄ фута; перед ним стоят два корыта для поения скота. Второй источник, который также еще находится под руинами древней городской стены, расположен точно в 725 метрах = 793 ярдах от Гиссарлыка. Здесь мы видим подобную же ограду из больших камней высотой 7 футов и шириной 5 футов; температура источника та же. Но он неисправен: все камни из ограды унесли селяне для строительства, и вода перед тем, как попадает в трубу, течет уже не по каменному ложу, а по земле. После этих двух источников, в точности в 945 метрах = 1033 ярдах от Гиссарлыка лежит третий источник. Он весьма обилен и вытекает через две каменных трубы, которые лежат бок о бок в ограде, состоящей из больших камней, сцементированных землей, которая поднимается на высоту 7 футов и имеет ширину 23 фута. Температура источника – от 14,3° до 15° Цельсия (57,74° – 59° Фаренгейта). Перед источником – шесть каменных корыт, расположенных так, что лишняя вода вытекает из первого корыта через все другие. Все эти ограды и корыта – турецкой кладки и постройки. Этих трех источников, конечно, было недостаточно для обширного населения Нового Илиона; вследствие этого большое количество воды доставлялось и из верхнего Фимбрия с помощью уже упомянутого большого акведука, который все еще пересекает нижнее течение этой реки.