Глава 4. Расходы защитников

   Дитовикс и его воины мужественно выполнили свои обязанности; племена Вал д'Авона считали их своими спасителями, и, когда несчастные осажденные вернулись к своим разоренным домам, они с радостью поделились с вновь прибывшими тем немногим, что оставалось у них.

   Во вражеском лагере было найдено продовольствие и награбленное добро, а на трупах убитых – немного золота и оружие; и все это было поделено поровну. Но приближалась зима, сено, которое перед этим собрали, разошлось, скот пал, или его поели, амбары с зерном были уничтожены. Средства к существованию обычно добывали у купцов, а тут еще и союзников надо кормить. В долине, такой процветавшей лишь месяц назад, воцарилась нищета. Ее спасители настаивали на выполнении обещаний и спрашивали, где же те богатства и изобилие, которые были им обещаны.

   Размещенные на постой в Оппидуме с воинами Сигильда, приверженцы Дитовикса приняли высокомерный и властный вид из-за значимости услуги, которую они оказали обитателям Вал д'Авона и важность которой они беспрерывно возвеличивали. Постоянно вспыхивали споры, и понадобилось все влияние, которое Сигильд приобрел среди своего народа, чтобы смягчить раздражение и недовольство людей.

   Дитовикс воздерживался от вмешательства в эти споры. «Когда просили о помощи, – говорил он Сигильду, – моим людям были обещаны всевозможные богатства; как я могу их уговорить, если теперь их оставили умирать от нищеты?»

   На помощь жителям Вал д'Авона Дитовикс привел тысячу воинов, и, несмотря на потери, понесенные в бою, через месяц после победы над вражеской армией оказалось, что число этих наемников неисчислимо выросло.

   И тут вмешались друиды; они разъяснили Дитовиксу, что, хотя он и его воины спасли семьи долины от полного уничтожения, люди здесь обнищали и что, если местные жители умрут от голода, та же судьба постигнет и его людей, потому не осталось ничего, что было бы можно дать им в награду, и что в общих интересах необходимо прийти к некоторому взаимопониманию.

   Тогда Дитовикс повел себя по-другому. «Я готов забрать своих воинов, – заявил он, – но не могу. Они откажутся пойти за мной и предадутся всякого рода излишествам. Я вряд ли смогу помешать им перейти от ропота к насилию. Мне пришлось много пообещать им, чтобы склонить к походу, и они должны быть удовлетворены. Война была их постоянным занятием – в основном в странах за горами. Они не приспособлены ни для земледелия, ни для скотоводства. Что вы предлагаете?» – «А что вы просите?» – спросили в ответ друиды. «Я созову тех, кто ими верховодит, и объясню состояние дел; и дам вам знать, что они хотят».

   Дитовикс и Сигильд посоветовались, потому что оба видели необходимость обеспечения одинаковых привилегий для воинов долины и наемников, если хочется избежать столкновения. Два вождя призвали к себе нескольких крупных торговцев, которые часто заезжали в долину, чтобы уговорить их доставить сюда товары в обмен на определенные гарантии, причем очень выгодного свойства.

   Тем самым вопрос решился между Сигильдом и Дитовиксом, они созвали своих сторонников и без труда довели до их сведения условия, на которые те согласились сами.

   Эти условия были таковы. Оппидум отдавался под охрану воинов долины и сторонников Дитовикса, исключая всех остальных. Число их насчитывало почти три тысячи. Жители долины обязывались трудиться на них каждый четвертый день, чтобы помочь в выполнении работ, необходимых для обороны и строительства жилищ воинов. Четвертая часть урожая и скота должна будет отдаваться каждой семьей долины на содержание трех тысяч своих защитников. Поскольку Сигильд и Дитовикс взяли на себя обязательство удовлетворять потребности народа на период нищеты, все товары полагалось размещать под выступом у моста; и жителям полагалось получать и обменивать их на этом месте, и под страхом суровейших наказаний иметь дело напрямую с торговцами местным жителям запрещалось.

   Как бы ни были суровы эти подати, повинности и правила, их пришлось принять. Дитовикс, нагруженный дорогими подарками, покинул Оппидум, оставив здесь своих сторонников, которые приняли Сигильда за своего Бренна. Мост быстро восстановили, и по обе его стороны выросли дома и склады для купцов и их товаров. Командиры воинов взимали за каждый обмен пошлину, они контролировали рынок и все сделки на нем.

   Невзирая на гнет наложенных на них повинностей, скорее в результате всего этого жители Вал д'Авона обеспечивали себе большую прибыль со своей земли, чем прежде, да и поголовье скота у них выросло. Торговля их стала более обширной, а население увеличилось. Многие торговцы останавливались на постой в городе, построенном по обе стороны от моста.

   Посему через тридцать лет после этой осады, которую мы только что описали, долина стала процветающим местом, хотя население и страдало от господства военной касты и считало четверть своего пропитания и труда слишком большой толикой, чтобы отдавать ее людям, жившим, как считали мирные люди, в безделье и чьи командиры демонстрировали нарочитую роскошь. Правда, частенько эти воины предпринимали какие-то походы, из которых в долину возвращались не все; но те, кто вернулся домой целым и невредимым, не забывали о том, чтобы потребовать старые долги, а потом проводили дни в чревоугодии и пьянстве и были еще более надоедливы, чем прежде.

   Они нанимали новобранцев из числа молодежи долины и даже среди иностранцев, ибо для них было важно, чтобы ряды их не сокращались.

   Постепенно воспоминания о событиях, которые привели к нынешнему состоянию вещей, улетучились из памяти населения. Дети сторонников Сигильда и Дитовикса рассматривали привилегии, дарованные их предкам, как права, данные от рождения; в то же время землепашцы, и пастухи, и ремесленники, жившие в долине, привыкли к повиновению и окончательно смирились с убеждением, что пришли в этот мир служить и материально содержать людей, населявших Оппидум.