Деньги Ибн Фурата

   Глашатаи объявили всем правоверным, что Мухассин и некоторые другие чиновники являются государственными преступниками и должны предстать перед судом. Каждый, кто предоставит им убежище, подвергнется наказанию: ему лично будет дана тысяча плетей, а его дом будет разграблен и сожжен.

   Бауд Шар был назначен следователем по делу Ибн Фурата. Осторожно и деликатно он допрашивал своего пленника. Бывший визирь назвал некоторых мелких банкиров и доверенных лиц, у которых он оставил свои деньги суммой примерно сто пятьдесят тысяч динаров. Когда все эти деньги были конфискованы и отправлены в государственную казну, Бауд Шар возобновил свои требования, на что бывший визирь ответил, что у него больше денег нет. Тогда следователь применил к нему легкие пытки, но Ибн Фурата трудно было запугать этим – он твердо стоял на своем и отказывался платить.

   Двоюродный брат Муктадира Харун, узнав об этом, пришел к халифу и сказал ему:

   – Хакани оказал тебе плохую услугу, передав Ибн Фурата в руки такого человека, как Бауд Шар, – с бывшим визирем надо обращаться достойно и благородно – он не поддастся на насилие.

   Тогда Муктадир велел Хакани прекратить пытки и вести допросы в присутствии Харуна.

   Оказалось, что Ибн Фурата кормили лишь хлебом из отрубей и огурцами, а поили дождевой водой. Теперь ему стали давать пищу, к которой он привык, в том числе лед и фрукты, ему также были принесены извинения за прежние неудобства: следователь сказал, что это произошло по недоразумению, он, дескать, не знал, в каких условиях содержится пленник. После этого Ибн Фурата вежливо попросили рассказать, где находятся его деньги, и не противиться воле государя, ибо это бесполезно.

   – Передайте визирю, – ответил он, – что я не желторотый юнец, чтобы меня можно было испугать пытками или поймать в сети лести. Я не отрицаю того, что у меня есть средства, но не буду платить выкуп за себя, пока мне не предоставят определенные гарантии. Повелитель правоверных лично должен написать документ о моем помиловании, его должны заверить визирь и судьи, кроме того, визирь также должен лично написать такой же документ. Я требую также, чтобы меня передали либо Мунису Победителю, хотя всем известно, что он мой враг, либо Шафи Лулуи. Если эти условия не будут приняты – знайте, что я готов к смерти.

   Хакани послал Ибн Фурату ответ: «Если бы в моей власти было предоставить такие гарантии, я с радостью бы сделал это, но, если я только упомяну об этом, многие влиятельные люди в империи станут моими врагами. К тому же халиф уже принял решение передать тебя своему двоюродному брату Харуну».

   Следующий допрос состоялся в доме Хакани. Вопросы снова задавал Ибн Бауд Шар. Ибн Фурат молчал. Тогда Бауд начал оскорблять его. Харун, который присутствовал при этом, остановил его.

   – Ты надеешься получить деньги Абу Хасана ибн Фурата такими методами? – спросил он и, повернувшись к бывшему визирю, сам продолжил допрос, используя самые вежливые и любезные выражения: – Абу Хасан, ты государственный человек и знаешь намного больше, чем все мы, здесь присутствующие. В числе прочего тебе прекрасно известно, что визирь, хоть и бывший, не должен сопротивляться воле халифа, когда халиф недоволен им.

   – Правитель, посоветуй, как мне быть? – ответил Ибн Фурат. – Человек в таком отчаянном положении теряет контроль над своим рассудком.

   В результате этой спокойной и вежливой беседы Харуну удалось получить от бывшего визиря обязательство на сумму два миллиона динаров, из которой одна четверть должна была быть выплачена немедленно. Однако в эту четверть должны быть включены также деньги уже полученные и те, которые будут получены из источников, не указанных им. Договорились также о том, что Ибн Фурат лично займется продажей своей собственности, и о том, что его передадут в руки Шафи Лулуи либо кому-либо еще, на усмотрение халифа, кроме того, ему будет позволено вести переписку со всеми, с кем он пожелает. Был составлен соответствующий договор. Харун велел Ибн Фурату подписать его и отнес документ Муктадиру.