Глава 4. Лики русского народа - взгляд антрополога
|
Антропологические измерения предоставляют историку чрезвычайно обильный и многочисленный, но однообразный и односторонний материал.
М. В. Витов Этнический ареал русского народа на протяжении столетий неуклонно расширялся, включая в себя сначала окраины Восточно-Европейской равнины, а потом Урал, Сибирь, Кавказ и многие иные отдалённые территории. Но популяции, сформировавшиеся исторически недавно в результате переселений или смешений, мало информативны для понимания этногенеза и истории становления русского генофонда. Если мы хотим заглянуть в прошлое, то намного важнее проследить историю формирования основной «исконной» части этнического генофонда, чем судьбы отдельных, поздно выделившихся или смешанных субпопуляций. Поэтому для целей нашей книги важнее ограничиться этническим ядром русского народа - «исконной» территорией формирования генофонда. В геногеографическом разнообразии населения именно этой территории отражены основные события этногенеза и этнической истории. Ведь мы ищем следы событий, сформировавших генофонд народа, а не следы его последующего расширения и смешения. Если наша книга - это взгляд в прошлое, то для изучения истории становления русского генофонда нет необходимости рассматривать русское население на тех территориях, где оно появилось исторически недавно - в XX веке, в XIX, в XVIII. Все эти популяции мало информативны для решения основной задачи книги, и поэтому мы их касаться не будем. Недаром при планировании Русской антропологической экспедиции, доныне остающейся образцом антропологического изучения, Виктор Валерьянович Бунак указывал, что её цель - характеристика «основных антропологических элементов, вошедших в состав русского населения, и изучение общих вопросов его этногенеза, поэтому в плане работ экспедиции первое место занимала этническая зона формирования русского населения в XI-XIV веках» [Происхождение..., 1965, с. 24]. Иные территории - Поволжья, Дона, Урала и т. д. «были прочно заселены русскими в эпоху, когда этнический тип русских уже сформировался. Все эти территории... при всём их антропологическом интересе не имеют решающего значения» для изучения состава русского населения [Происхождение..., 1965, с. 24]. Аналогично и М. В. Витов, изучая антропологию Русского Севера, охватывал лишь те территории, которые были колонизированы в хронологических рамках XII-XVII веков - от Уставной грамоты Святослава Ольговича 1137 г. до окончания значительных массовых передвижений русского населения XVII века [Витов, 1997]. Он не включал в своё исследование последние этапы этого процесса: «Я имею в виду, конечно основную территорию Русского Севера, или Поморья, как именуют эту область документы XVII столетия, т. е. Заонежье, бассейн Двины с Сухоной и Югом, побережья Белого моря, бассейн Мезени, и оставляю в стороне окраинные области, заселённые в значительной степени позднее: Кольский полуостров, Вятку и Пермь Великую. Впрочем, последние две области лишь административно входили в число поморских уездов в XVII в., а с историко-географической и с историко-культурной точки зрения долгое время представляли собой особые, отличные от Поморья территории» [Витов, 1997, с. 9]. И мы, определяя основной («исконный», «исторический») ареал русского народа, следуем авторитетному мнению В. В. Бунака и М. В. Витова. Как мы видим из приведённых цитат, конкретные временные рамки могут варьировать для разных территорий. Но смысл один - это те территории, где формировался русский народ (а не те, где он впоследствии расселился). Картографирование данных о русском генофонде мы проводим именно в пределах «исконного» ареала, как его понимали В. В. Бунак и М. В. Витов. |
загрузка...