Эта книга находится в разделах

Список книг по данной тематике

Реклама

Э. О. Берзин.   Юго-Восточная Азия в XIII - XVI веках

Глава 12. Расцвет империи Маджапахи

Сложившаяся в начале 20-х годов XIV в. новая система феодальных отношений в Маджапахите, хотя и укрепила трон короля, все же не вполне устраивала правившего в тот момент монарха Джайянагару, поскольку его мать была суматранкой и не принадлежала к сингасарскому королевскому роду. Поэтому старшей в королевском роде была в настоящий момент другая жена Виджайи, вдовствующая королева Гайягри, дочь Кертанагары.

Таким образом, после смерти Джайянагары трон должен был перейти к Гайятри или ее потомству; она имела двух дочерей — Трибхувану и Дьях Виях Раджадеви, удельных княгинь двух важнейших княжеств — Кахурипана и Дахи (Кедири) [249, с. 60].

В 1328 г. Джайянагара решил обойти новые правила престолонаследия, женившись сразу на обеих своих единокровных сестрах, положив, таким образом, начало восстановлению своего единовластия. Но Гаджа Мада не мог допустить нарушения сбалансированной системы власти, которая уже оправдала себя в предшествовавшие годы. «Параратон» так повествует об этом конфликте; «...Джайянагара имел двух неродных сестер, которых он не хотел выдавать замуж, так как хотел сам жениться на них. Поэтому, когда замечали, что кто-то из кшатриев (членов королевского рода. — Э. Б.) заглядывался на них, его убивали. Ведь ему (королю, — Э. Б.) самому хотелось обладать сестрами. Кшатрии напугались. Жена Танги распространяла слухи, что прабху (король. — Э. Б.) обидел ее. Гаджа Мада привлек ее к суду. Случайно оказалось так, что у Джай - янагары была опухоль, из-за чего он был вынужден находиться дома. Танга получил приказ вырезать ее, когда правитель был в постели. Он резал ее два раза, но безуспешно. Он попросил монарха снять с себя его доспех (кемитан). Тот сделал эго и положил его возле постели. Танга резал еще раз, и все шло хорошо, но тут он проткнул прабху и тот умер. А сам он был тут же убит Гаджа Мадой. Между событиями Кути (восстанием Кути в 1319 г. — Э. Б.) и Танги прошло девять лет (т. е. убийство Джайянагары произошло в 1328 г. — Э. Б.).

Снова появились кшатрии в Маджапахите. По желанию княгини Кахурипана1 князь Чахрадхара2 стал при ней женихом, а затем и ее мужем. Князь Куда Мерти3 женился на княгине Дахи4 ...» [45, с. 46].

Итак, Джайянагара был устранен, и на престол взошла старейшина королевского рода Гайятри [56, с. 78]. Следующие за ней по рангу ее дочери вышли замуж за других членов королевского рода, удельных князей Тумапеля и Венгкера. При этом каждый из них сохранил свой удел и голос в королевском совете. Вскоре Гайятри удалилась в буддийский монастырь, передав трон своей старшей дочери Трибхуване (1329—1351). В 1334 г. у Трибхуваны и Кертавардханы родился сын Хайям Вурук. Однако она передала ему трон только в 1351 г., после смерти Гайятри, чтобы самой стать старейшиной королевского рода. Удельное же княжество Кахурипан, принадлежавшее Трибхуване, в 1334—1351 гг. перешло к Хайям Вуруку, в 1351 г. вернулось к Трибхуване, а после ее смерти (около 1371 г.) его унаследовала ее старшая дочь [246, т. II, с. 27].

Четкая система коллегиального правления королевского рода ясно видна в указе Трибхуваны от 1351 г., который был издан «с согласия семи членов королевского совета», удельных князей [249, с. 60]. К 1365 г. из 12 удельных князей 8 были членами королевского совета (четверо были несовершеннолетними и в совет не входили). Эти 12 удельных князей были: Трибхувана, княгиня Кахурипана, мать короля и старейшина рода; Кертавардхана, князь Тумапеля, отец короля; Дьях Виях Раджадеви, княгиня Дахи, тетка короля; Виджайяраджаса, князь Венгкера, ее муж; Бре Ласем, княгиня Ласема, сестра короля; Раджасавардхана, князь Матахуна, ее муж; Бре Паджанг, княгиня Паджанга, сестра короля; Сингавардхана, князь Пагухана, ее муж; их сын Викрамавардхана, князь Матарама (около 1353 г. рождения); его сестра Суравардхани, княгиня Павану-хана (около 1355 г. рождения); Кусумавардхани, княгиня Ка-балана (около 1358 г. рождения, дочь короля Хайям Вурука от королевы Индудеви, его двоюродной сестры, дочери его тетки княгини Дахи и князя Венгкера); Вирабуми, князь Вирабуми (около 1352 г. рождения, сын короля Хайям Вурука от наложницы) [249, с. 92—93].

Все совершеннолетние удельные князья не только входили в королевский совет, но и носили такой же титул, как король,— прабху, являясь, таким образом, его пэрами. В этом плане королевский совет Маджапахита напоминал совет пэров Франции того же времени, также состоявший исключительно из членов королевского рода, удельных князей. К королевскому домену Маджапахита относились только центральная область вокруг столицы, владения, ранее принадлежавшие Вирарадже (Мадура и крайний восток Явы), а также, возможно, часть северного побережья с такими стратегически важными портами, как Тубан и Семаранг.

Возвратимся теперь к внешней и внутренней политике Маджапахита, которую в годы правления Трибхуваны и в первой половине правления ее сына Хайям Вурука (1351— 1389) определял главным образом Гаджа Мада.

Главной целью внешней политики Гаджа Мады было восстановление индонезийской империи в тех границах, в которых она существовала при Кертанагаре. Решение этой задачи он начал исподволь подготавливать еще в последние годы правления Джайянагары. В 1325 г. Маджапахит впервые после отражения монголо-китайской агрессии устанавливает дипломатические сношения с Юаньским Китаем. С 1325 г. по 1328 г. посольства из Маджапахита в Пекин прибывают ежегодно [100, с. 234; 243, с. 49]. И, по-видимому, совсем не случайно первое из этих посольств возглавляет принц Адитьяварман, внук короля Малайю Мауливармана и сын родной тетки Джайянагары, принцессы Дара Джингги, привезенной в Маджапахит с Суматры в 1293 г. и выданной здесь замуж за яванского вельможу. В :20-х годах XIV в. Адитьяварман занимал уже важный пост при маджапахитском дворе. Посылая его во главе посольства в Китай, вероятно, имели в виду не только разведать намерения китайского правительства в отношении Суматры, но и заявить притязания Маджапахита на этот остров, представив китайскому императору Адитьявармана в качестве законного претендента на трон Малайю.

Политический кризис в копне правления Джайянагары и необходимость укрепить позиции центральной власти на самой Яве несколько замедлили эту дипломатическую активность. К началу правления Трибхуваны на востоке Явы еще оставались два независимых портовых государства — Саденг и Кета, видимо, возникшие после падения государства Вирараджи в этом районе. В 1331 г. Гаджа Мада организовал поход, в результате которого эти государства были включены в состав Маджапахита [227, т. III, с. 54].

В следующем же, 1332 г. в Китай вновь направляется посольство во главе с Адитьяварманом. Очевидно, это была новая и последняя попытка добиться подчинения Малайю мирным путем благодаря императорскому указу, утверждающему Адитьявармана королем этого государства (возможно, велись переговоры о восстановлении сюзеренитета Маджапахита и над другими территориями, утраченными в 1293 г.). Попытка эта не увенчалась успехом; вплоть до падения Юаньской династии маджапахитские послы не ездили в Китай [100, с. 234; 249, с. 49].

После этого Гаджа Мада, видимо, решает от дипломатических мер перейти к военным. Он, до сих пор стоявший как бы в тени, занимавший второстепенные должности, в 1334 г. официально принимает на себя пост первого министра Маджапахита и произносит на собрании вельмож свою знаменитую клятву. Как сообщает «Параратон», он заявил, что не будет пользоваться палапой «до тех пор пока Нусантара5 (островной мир. — Э. Б.) не будет подчинена, пока Гурун, Серам, Танджунгпура, Хару, Паханг, Домпо, Бали, Сунда, Палембанг и Тумасик не будут подчинены...» [45, с. 48]. План Гаджа Мады не встретил единодушного одобрения при дворе, однако он быстро подавил оппозицию. Как сообщает далее «Параратон», «...Кембар выразил сомнение в успехе предприятия Гаджа Мады... Баньяк тоже поносил его, а Джабунг Теревес и Лембу Петенг открыто рассмеялись. Гаджа Мада покинул собрание высших чиновников, он рассказал об этом супругу королевы, он был огорчен тем, что арья Тадах (бывший первый министр. — Э. Б.) тоже осмеял его. Кембар еще много сделал неправильного. Варак был убоан с дороги, гак же как и Кембар» [45, с. 48].

Подробная история завоевательных походов Гаджа Мады до нас не дошла. Но, вероятно, он сумел осуществить свой план в общих чертах. В поэме «Нагаракертагама», написанной всего через год после смерти Гаджа Мады, перечисляется 98 стран и областей, плативших дань Маджапахиту. Сюда входят, в частности, государства на Суматре — Малайю, Джамби, Палембанг, Сиак, Рокан, Кампар, Перлак, Самудра, Ламури (Аче), Лампунг, Барус и др.; на Калимантане — Танджунгпура, Капуас, Катинган и др.; в Малайе — Паханг, Лангкасука, Келантан, Тренгану, Кедах, Тумасик (Сингапур) и др.; острова к востоку от Явы — Бали, Сумбава, Бима, Серам, Ломбок, Южный Сулавеси (Макасар), Солор, Амбойна, Тернате, Тимор и даже часть Западного Ириана [227,т. IV, с. 30—34].

Некоторые гиперкритическн настроенные западные историки считают, что все это поэтический вымысел, и что Маджапахит в середине XIV в. оставался в тех же границах, что и в начале века, однако их аргументация носит слишком общий характер и не может опровергнуть свидетельства источников. Конечно, власть Маджапахита над отдаленными районами могла иметь очень ограниченный характер и выражалась иногда только в присылке чисто символической дани 6 и координации внешней политики, но она позволила очистить все морские дороги архипелага от пиратства и ненормированного таможенного грабежа купцов мелкими властителями, что способствовало резкому подъему внутрирегиональной и межрегиональной торговли и экономическому расцвету Маджапахита.

Значительная часть программы Гаджа Мады была выполнена уже в 40-х годах XIV в. Из «Нагаракертагамы» известно, что в 1343 г. был вновь завоеван остров Бали, отпавший от империи в 1293 г. [227, т. III, с. 54]. Китайская летопись «Мин ши» сообщает о подчинении Маджапахиту Калимантана [249, с. 136]. В 40-х годах XIV в. были подчинены Южная и Центральная Суматра, где в качестве марионеточного правителя был посажен упоминавшийся ранее Адитьяварман. Его надпись 1347 г., найденная на Центральной Суматре, свидетельствует о том, что он считал себя в это время представителем Маджапахита [249, с. 50]. Мусульманское государство Самудра (Пасей) тоже было завоевано Маджапахитом (Ибн Баттута в 1345—1346 гг. застал его еще независимым). Об этом свидетельствуют такие топонимы Северной Суматры, как Манджак Пахит, Пайя Гаджа, Бу-кит Гаджа [249, с. 135—136]. Не вызывает сомнения и факт завоевания Маджапахитом по крайней мере южной половины Малайи, так как он подтверждается малайскими источниками. В 1357 г. маджапахитские войска под командованием генералов Мпу Налы и Питалоки завоевали королевство Домпо на Сумбзве. Покорение Сумбавы подтверждается яванской надписью XIV в., найденной на этом острове [249, с. 138].

Пожалуй, единственная осечка в объединительной политике Гаджа Мады произошла в 1357 г., когда он попытался подчинить Маджапахиту западнояванское королевство Сунда. Маджапахитское правительство обратилось к королю Сунды, которого летопись называет просто Махараджей, с предложением выдать его дочь замуж за короля Хайяма Вурука. Когда же Махараджа сопровождении большой свиты (фактически маленького войска) прибыл на Восточную Яву и остановился недалеко от столицы, в Бубате, чтобы вести там переговоры о браке, маджапахитцы внезапно потребовали, чтобы невесту передали жениху в соответствии с процедурой, принятой в тех случаях, когда вассал вручает дань своему сюзерену [56, с. 80]. По понятиям рыцарской феодальной чести, которые были распространены в то время в Индонезии, принять такое предложение было немыслимо. Как повествует «Параратон», «...Менак (полководец Махараджи. — Э. Б.) ... сказал, что лучше умереть в Бубате, чем дать себя унизить, что и привело к кровавым последствиям. Слова Менака вызвали большое желание к сражению, сунданские полководцы хотели битвы... все сунданцы вместе издали воинственный клич. Усиленный звенящими гонгами, он прозвучал как стон обрушившейся земли. Правитель Махараджа первым пал в бою. Он погиб вместе с Тухан Усусом. Бхра Парамешвара (дядя короля Виджайяраджаса, князь Венгкера. — Э. Б.) отправился в Бубат7, не зная, что многие сунданцы были живы, а знаменитый Менак все еще вел сражение. Сунданцы двинулись на юг, маджапахитцы потеряли контроль над ними. Но наступление сунданцев было отражено, и войска были остановлены... Затем сунданцы переменили план, они предприняли еще одно наступление на юго-запад, где как раз был Гаджа Мада. Каждый, кто осмеливался подойти к его колеснице, погибал. Поле битвы было подобно морю крови, среди которого высилась гора трупов. Все сунданцы без исключения были убиты в 1279 г. эры Шака» (1357 г. — Э. Б.) [45, с. 49—50].

Судьба сунданской принцессы неизвестна. Существует предположение, что она покончила с собой у тела отца. Сунду же Гаджа Мада до конца своей жизни так и не покорил. Во всяком случае, в «Нагаракертагаме» (1365 г.) Сунда не значится ни в списке вассалов, ни в списке друзей Маджапахита. Эта неудача навлекла на Гаджа Маду временную опалу, по вскоре он вновь вернулся к власти [249, с. 62].

К моменту смерти Гаджа Мады (1364 г.) империя Маджапахит достигла вершины своего могущества. Ее вассальные владения простирались от Малаккского полуострова до Западного Ириана. Порядок на всей этой обширной территории поддерживался с помощью многочисленного маджапахитского флота, мощь которого воспевает Прапаньча в своей поэме [227, т. III, с. 112]. Международные войны внутри архипелага практически прекратились, и это в значительной мере способствовало экономическому подъему всей Индонезии.

Маджапахит поддерживал интенсивные дипломатические сношения как со своими соседями по региону, так и с дальними странами. В списке дружественных Маджапахиту государств Прапаньча называет Индию, Шри Ланку, Мартабан (т. е. Нижнюю Бирму), Кампучию, Тямпу, Вьетнам и даже Сиам, с которым велась недавно ожесточенная борьба за Малайю [227, т. III, с. 17—18]8.

В области внутренней политики время правления Гаджа Мады было периодом стабилизации феодальной системы Маджапахитского государства. Гаджа Мада стал как бы посредником между крупными и мелкими феодалами. Борьба между ними при нем была сведена до минимума. С одной стороны, он укрепил права крупных феодалов, поставив их на одну доску с монархом, сделав их его пэрами. В надписи 1351 г. из Сингасари он именуется «сапта прабху» — «опора семи королей»9 (имеется в виду совет королевского рода, который, судя по всему, он же сам и организовал). С другой стороны, при нем число крупных феодалов было четко ограничено членами королевского рода. Все остальные крупные феодалы (новые и старые), не принадлежавшие к потомкам Кертанагары и Виджайи, были уничтожены или отстранены от власти в ходе войн и мятежей, потрясавших страну в конце XIII — начале XIV в.

Пока королевский род был сравнительно невелик, потребление крупными феодалами прибавочного продукта было умеренным и не могло вызывать недовольства мелких и средних феодалов-чиновников, также организованных при Гаджа Мада в четкую административную систему, как бы параллельной власти, через которую он мог контролировать действия крупных феодалов и вовремя пресечь их, если бы они стали клониться к нарушению установленной им феодальной гармонии.

В области религии Гаджа Мада также вел сбалансированную политику, предоставляя на Яве некоторые преимущества буддийскому меньшинству, чтобы оно было уравновешено во влиянии с шиваитским духовенством. За пределами Явы он на первый взгляд отдавал преимущество шиваитам, которым разрешалось вести миссионерскую деятельность на всей территории Маджапахитской империи, в то время как буддийским проповедникам путь в западные районы империи был закрыт; они могли пропагандировать свою религию только к востоку от Явы [249. с. 141]. На самом деле и здесь действовала политика уравновешивания всех сил. На самой Яве, как и к востоку от нее, в XIV в. преобладало индуистское население. Поэтому буддийская пропаганда здесь ему представлялась полезной. На западе — в Малайе и на Суматре, напротив, искони преобладало буддийское население и дальнейшее усиление буддизма здесь могло стать основой опасных сепаратистских движений. Поэтому все преимущества здесь отдавались индуистским миссионерам.

В отношениях с эксплуатируемыми массами Гаджа Мада и руководимый им аппарат придавали большое значение пропаганде классового мира. Прапаньча (кстати, сам крупный чиновник— глава буддийской церкви) в своей поэме так рисует отношения государя и подданных: деревня и монарх — это лев и джунгли. Лев охраняет джунгли, а джунгли охраняют льва. Они взаимно необходимы друг другу. Только прочное правительство может защитить страну против врагов, а деревни от разбоя. Если же пострадает деревня, то и двор (правящий класс) будет голодать. Эти сентенции Прапаньча вкладывает в уста самому Хайям Вуруку [249, с. 143].

Благодаря этой социальной демагогии, а также благодаря экономическому подъему Явы в XIV в. антифеодальное движение в Маджапахите в этот период было сведено до минимума. Действительно, мы не встречаем в источниках XIV в. никаких намеков на восстания или волнения как свободных крестьян — общинников, так и зависимых. Это положение изменилось только в XV в., когда система, созданная Гаджа Мадой, начала себя изживать.

После смерти Гаджа Мады король Хайям Вурук побоялся доверить принадлежавшую покойному огромную власть какому-нибудь одному лицу и разделил его обязанности между четырьмя министрами. Но эта система коллегиального управления под надзором короля не оправдала себя, и через три года Хайям Вурук восстановил должность первого министра. Она была доверена Гаджа Энггону (1367—1394), видимо, родственнику Гаджа Мады. Этот министр не был такой блестящей личностью, как Гаджа Мада, но он вел страну по накатанной колее, и за время его правления во внутреннем положении государства не произошло существенных изменений.

Между тем в конце 60-х годов XIV в. в Китае происходили кардинальные изменения, которые существенно повлияли на судьбы всей Юго-Восточной Азии и, в частности, Индонезии.




1 Принцесса Трибхувана, старшая дочь Гайятри.
2 В надписях — Бхатара Кертавардхана, князь Тумапеля (Сингасари).
3 В надписях — Виджайяраджаса, князь Венгкера.
4 Принцесса Дьях Биях Раджадеви, младшая дочь Гайятри.
5 Точное значение этого слова неизвестно. Предполагаем, что речь шла о доходах с феодальных владений Гаджа Мады.
6 Так, государство Бонн на Южном Сулавеси платило Маджапахиту в год 40 катти (ок. 25 кг) камфоры (249, с. 63].
7 Очевидно, чтоб забрать невесту.
8 По-видимому, к 1365 г. Сиам и Маджапахит заключили по крайней мере временное перемирие, договорившись о разделе сфер влияния.
9 Имеются в виду королева Трибхувана, старейшина королевского рода, ее муж Кергавардхана, ее сын Хайям Вурук, ее младшая сестра Дьях Виях Раджадеви, муж этой сестры Виджайяраджаса и две тогда еще незамужние дочери Трибхуваны — Бре Паджанг и Бре Ласем [249, с. 90].
загрузка...
Другие книги по данной тематике

Коллектив авторов.
История Вьетнама

М. В. Воробьев.
Япония в III - VII вв.

Екатерина Гаджиева.
Страна Восходящего Солнца. История и культура Японии

А. Ю. Тюрин.
Формирование феодально-зависимого крестьянства в Китае в III—VIII веках

Л.C. Васильев.
Древний Китай. Том 3. Период Чжаньго (V-III вв. до н.э.)
e-mail: historylib@yandex.ru