2.3.3. Традиция об основании Синопы милетскими переселенцами (Хаброн, Кой и Кретин)

Дальнейшие сведения перипла Псевдо-Скимна также восходят к местной традиции. Здесь уже идет речь не о местном герое, относимом к легендарным временам, предшествовавшим Троянской войне, а о реальных персонажах, скорее всего бывших действительными основателями города (о том, что Синопа основана милетцами, см. также Xen. Anab. VI, 1, 15; Diod. XIV, 31, 2; Strabo XII, 3, II). Сосуществование двух Gründungsgeschichten, одна из которых восходит к достоверному преданию о реальном основании города, а вторая является плодом локально-патриотического мифотворчества, призванного доказать его существование еще в героические времена и влючить город в общегреческие циклы легенд (мифы о Геракле, Троянский цикл, мифы об аргонавтах и т. д.) достаточно типичное для греческих колоний явление⁴². При этом в первой традиции могли фигурировать реальные основатели города, а во второй, естественно, более поздней — общегреческие или связываемые с ними местные герои.

Наиболее вероятно, что имена реальных основателей Синопы стали известны из семейных преданий, которые потомки первых колонистов, очевидно, сохраняли достаточно долгое время. В этой, а позже и в письменной, традиции должны были достаточно точно сохраняться не только имена предводителей первых колонистов, но и обстоятельства, связанные с основанием города. Кроме того, легенды, связанные с основанием колоний, имели общегосударственное значение⁴³, а культ ойкистов (реальных или вымышленных) находился в центре их религиозной жизни⁴⁴. Таким образом, эти легенды приобретали характер своеобразных ιεροί λόγοι, им уделялось самое серьезное внимание, точность их передачи тщательно охранялась, и они быстро подвергались письменной фиксации. Празднества в честь ойкиста, почитавшегося в качестве героя, давали ежегодный повод для воспоминаний об основании города⁴⁵. Из сокращенного до шести строк пересказа Псевдо-Скимна видно, что в этой легенде существенную роль играли киммерийцы, однако детали рассказа нам уже недоступны. Упоминается, кроме того, и такая деталь, что по крайней мере часть колонистов была изгнанниками из Милета⁴⁶.

В рассказе Псевдо-Скимна выделяется как бы два этапа заселения милетцами Синопы — первый связан с именем Хаброна, второй — Коя и Кретина. Первый из них в источниках больше не упоминается, два других как основатели Синопы упомянуты еще Флегонтом из Тралл (FGrHist 257 F 30 = Steph. Byz. s.v. Σινώπη⁴⁷). Неясно, из какого источника происходит это упоминание и является ли оно независимым от Псевдо-Скимна. Скорее всего одного из этих основателей Синопы имеет в виду Плутарх (De Pyth. огас. 27, 408a), когда упоминает Кретина (имя в несколько другой форме) среди ойкистов, получивших оракул пифии, предписывавший им основать колонию в определенном месте: "Ιστέ γάρ τον Χΐον και Κρητίνον και Γνησίοχον και Φάλανθον άλλους τε πολλούς ηγεμόνας στόλων όσοις έδει τεκμηρίοις άνευρεΐν την δεδομένην έκάστω και προσήκουσαν ίδρυσιν — «Ведь вы знаете, по скольким указаниям надо было Хиосу, Кретину, Гнесиоху, Фаланту и многим другим руководителям экспедиций разыскать данное и предназначенное каждому место основания колонии». Среди перечисленных здесь персонажей хорошо известен Фалант, основатель Тарента⁴⁸, а также Гнесиох, мегарский основатель Гераклеи Понтийской (FGrHist 70 F 44b = Schol. Apoll. Rhod. II, 351/352а). Если идентификация синопского Кретина и Кретина Плутарха верна⁴⁹, в чем нет оснований сомневаться, учитывая редкость его имени (ср. LGPN, I, 273; 111,1, 258 [= Hdt. VII, 165]; 111,2, 248 [= Hdt. VII, 190])⁵⁰, то это скорее всего свидетельствует о том, что во времена Плутарха был известен, во всяком случае в Дельфах, оракул, полученный Кретином перед отправлением в Синопу. В связи с этим следует отметить, что оракул, данный Фаланту в Дельфах, был известен в античности в разных версиях, две из которых сохранились⁵¹. Известно также два варианта оракула, полученного основателями Гераклеи⁵². Независимо от того, когда был написан этот предполагаемый ответ пифии Кретину, само его существование и известность в Дельфах подразумевают, что связанная с основанием Синопы история была достаточно широко распространена и за пределами города. Косвенно о том же свидетельствует сообщение Геродота о том, что киммерийцы, вторгшись в Азию, заселили полуостров, где находится Синопа (IV, 12, ср. ниже).

Косвенным подтверждением историчности традиции об основании Синопы Кретином может служить находка в Херсонесе Таврическом остраконов второй половины V в. до н. э. с именем Κρητίνης Μυός. Они входят в серию граффити, датирующихся между началом и концом V в. до н. э. (согласно последней публикации, их известно 45)⁵³. Остраконы использовались по всей вероятности для голосования при выборах магистратов или остракизме (в своей последней публикации Ю. Г. Виноградов и М. И. Золотарев, поддерживавшие первоначально первую точку зрения, склоняются ко второй) и принадлежат к самому раннему слою Херсонеса. Этот слой относится к первому поселению, основанному здесь в конце VI в. до н. э. (Ю.Г. Виноградов и М.И. Золотарев датируют основание города 528/7 г. дон. э.). На остраконах преобладают дорийские (мегарские) имена, однако некоторые из них — ионийские, причем с явной милетской окраской⁵⁴. При этом в ранний период существования Херсонеса (по меньшей мере до середины V в. до н. э.) в городе параллельно (очевидно, двумя разными группами жителей) использовалось мегарское и милетское письмо; впоследствии второе полностью вытесняет первое. Все это свидетельствует о присутствии в составе населения древнейшего Херсонеса, наряду с основной массой колонистов, бывших выходцами из дорийской Гераклеи и их потомками, достаточно значительной группы милетского происхождения, возможно, переселившейся из Синопы (учитывая ее активную колонизационную деятельность)⁵⁵. К этой группе граждан Херсонеса принадлежал и Κρητίνης Μυός, явно ионийское имя которого сохранилось на четырех остраконах, причем выполненных как милетским, так и мегарским письмом. Таким образом, один из представителей херсонесской элиты второй половины V в. до н. э., семья которого скорее всего происходила из Синопы или, менее вероятно, из другой милетской колонии или самого Милета, носил редкое имя «Кретин». Нельзя исключать того, что он был связан с семьей синопского ойкиста, или был назван в его честь. То же имя засвидетельствовано в боспорской надписи (КБН 1036) эпохи Перисада II (284 — ок. 245 гг. до н. э.); население Боспора, как известно, имело в основном милетское происхождение, как и население Синопы.

На первый взгляд, в рассказе Псевдо-Скимна имеется противоречие. Согласно этому рассказу, основатель Синопы Хаброн был убит киммерийцами. Таким образом, первое основание города милетцами было примерно синхронно нашествию киммерийцев, или, если предшествовало ему, то не намного, и находилось в рамках того же поколения (что для поздних хронографов в отношении VII в. до н. э. в большинстве случаев означает синхронность)⁵⁶. Далее говорится, что «после киммерийцев» (μετά Κιμμερίους) Кой и Кретин восстановили город. При этом уточняется, что данное событие произошло, «когда киммерийцы совершили набег на Азию». Таким образом, второе основание города оказывается с одной стороны синхронным набегу киммерийцев, а с другой — более поздним. Вряд ли такое противоречие могло содержаться в источнике Псевдо-Скимна, вероятно, основанном в значительной степени на местной традиции и излагавшем связную историю Синопы или во всяком случае ее основания. Скорее всего, оно возникло в результате сокращения этого рассказа Псевдо-Скимном. Он сохранил структуру повествования, но сократил его до 11 строк: вначале излагается мифическая «праистория» Синопы, включая легенду об ее ойкисте Автолике (стк. 987 — 991), затем — история основания города в историческую эпоху, в ходе которой колонистам пришлось выдержать борьбу с киммерийцами (стк. 992 — 995). В последних двух строках (996 — 997) дается датировка этого события в форме, характерной для доалександрийской эпохи — по синхронизму с каким-либо известным событием. Таким событием в данном случае выступает набег киммерийцев на Азию, служивший для хронографов точкой опоры и в ряде других случаев (например, при попытках датировать Гомера, Архилоха или Каллина, см. выше, 2.1.3). Противоречие между двумя частями рассказа, событийной и датировочной, таким образом, мнимое и возникает лишь в результате употребления Псевдо-Скимном не очень удачных формулировок. Сама датировка, видимо, принадлежит автору источника перипла Ad Nicomedem regem и выводилась им из содержания синопских преданий об основании города. Эта датировка позволяет сделать некоторые существенные выводы о содержании рассказа источника Псевдо-Скимна, а следовательно и реконструировать некоторые детали синопской Griindungssage. Достоверность этой местной традиции должна быть достаточно большой, поскольку она в конечном счете восходит к непосредственным участникам событий.

Поскольку основание Синопы Коем и Кретином датируется по набегу киммерийцев и с ним же связано и убийство Хаброна, можно полагать, что все изложенные Псевдо-Скимном в строках 992— 996 события достаточно близки друг другу по времени и что все три основателя города принадлежали к одному и тому же поколению (возможно, Хаброн старше на одно поколение, но не более). Обе попытки милетцев обосноваться в Синопе, следовательно, не были разделены значительным промежутком времени. Таким образом, синопская традиция не содержала сведений о сколько-нибудь длительном пребывании киммерийцев в Синопе — речь шла или о нескольких годах, или просто о разрушительном набеге⁵⁷.

Похожая история, связанная с киммерийцами, сохранялась также в устной традиции Самоса и Приены. Как явствует из письма Лисимаха к гражданам Самоса (283/2 г. до н. э.), эта история была хорошо известна в III в. до н.э. и использовалась в качестве исторического аргумента в земельных тяжбах (см. выше, 2.1.4). Согласно этой надписи, когда киммерийский царь Лигдамис захватил Ионию, он завладел и областью Батинетидой, а ее жители бежали на Самос (стк. 14 — 18, 29—31). Лигдамис удерживал область несколько лет, даже точное число которых было известно (в надписи сохранилась лишь конечная альфа, так что можно восстанавливать τρία, επτά или δέκα), а затем жители вновь смогли туда вернуться. Вряд ли, конечно, Лигдамис со своими киммерийцами действительно жил в течение этого периода именно в Батинетиде — речь скорее всего идет просто о периоде, когда область была покинута греками после разрушительного набега. Вполне вероятно, что подобный характер имела и традиция Синопы, с той лишь разницей, что там она была еще связана и с историей основания города. Слова Псевдо-Скимна μετά Κιμμερίους по аналогии с самосской традицией вполне могут быть поняты как указание на набег киммерийцев и на последующий за ним краткий период, когда Синопа была покинута и считалось, что ею владеют киммерийцы.

Итак, синопская традиция может быть восстановлена следующим образом. Первоначально милетец Хаброн во главе группы колонистов обосновался здесь, но вскоре был убит киммерийцами. Неясно, находились ли они в окрестностях Синопы уже к моменту прибытия милетских колонистов или появились здесь вскоре после этого. Историчность пребывания киммерийцев в соседних районах вряд ли может вызывать сомнения и подтверждается свидетельствами клинописных источников⁵⁸ и археологическими данными — находкой кочевнического погребения в Имирлере, к югу от Синопы⁵⁹. Киммерийцы, видимо, разрушили первое поселение милетцев. Вскоре, однако (как в случае с Батинетидой, традиция могла сохранять и точное число лет, нам, к сожалению, не известное), они вернулись во главе с изгнанниками Коем и Кретином и восстановили (συνοικίζουσι, см. выше, 2.3.0) разрушенное поселение. Перед отправлением они получили в Дельфах оракул, предписывающий им восстановить Синопу. Неясно, получили ли они этот оракул в действительности, или он был создан post eventum, но в любом случае получение оракула и, видимо, его текст составляли часть традиции. Эта традиция, по всей видимости вполне достоверная в основных чертах, стала известна за пределами Синопы достаточно рано — знакомство с ней обнаруживает уже Геродот (IV, 12). Вполне вероятно, что он получил свою информацию о Синопе и ее связи с киммерийцами в Дельфах — если оракул, данный Кретину, был известен во времена Плутарха, то он вполне мог быть известен и во времена Геродота (нет оснований предполагать, что он был создан позже его времени). Возможно, этот оракул, скорее всего упоминающий киммерийцев, был единственным источником сведений Геродота по истории Синопы (она упоминается у него еще дважды в чисто географическом контексте: I, 76; II, 34). В таком случае понятно, почему он, вопреки синопской (и, вероятно, милетской) традиции, считал синопский полуостров незаселенным до нашествия киммерийцев⁶⁰. Широкое использование Геродотом текстов дельфийских оракулов в ряде других случаев хорошо известно⁶¹. Вполне возможно, что прибывшие на место Синопы милетские колонисты были одними из первых ионийских греков, непосредственно столкнувшихся с киммерийцами, а пережившие киммерийский разгром спутники Хаброна могли принести в Милет первые достоверные и достаточно подробные сведения о степных кочевниках⁶².

⁴² См. Prinz 1979, 1-3; Leschhorn 1984, 116-117; Strubbe 1984-1986, 253-273 (очень представительная подборка подобных легенд, существовавших в разных городах Малой Азии, в том числе многочисленные примеры одновременного существования нескольких легенд о мифических основателях городов); Miller 1997, 203 — 207 (сосуществование двух легенд в Абдере уже в эпоху Пиндара).

⁴³ Именно с этим связана и возможность изменения политически ориентированных легенд при смене политической обстановки. Наиболее радикальным примером такого рода, видимо, является смена ойкиста в Амфиполе: когда он сменил свою ориентацию на проспартанскую, культ реального основателя города афинянина Хагнона был заменен культом погибшего спартанского полководца Брасида. Брасид был похоронен в Амфиполе и провозглашен его ойкистом: Thuc. V, 11, 1. Ср. об этом эпизоде и о других случаях смены ойкиста Malkin 1985, 122-127.

⁴⁴ Λαμπρός 1873; Leschhorn 1984, 98-105, 339-343; Malkin 1987, 189-240; Dougherty 1993, 24-27; Miller 1997, 195-196. Важность культа ойкиста подчеркивается тем, что спор о его личности мог вызвать в городе стасис: Diod. XII, 35.

⁴⁵ Об устной традиции, границах ее достоверности и отношениях с письменной традицией, в особенности о специальных условиях, способствовавших длительному сохранению достоверных сведений в устной форме, см. подробно Thomas, 1989; Thomas 1992. Ср. Dougherty 1994, 35-46. Автор убедительно и с многочисленными примерами показывает, что Κτίσις не представляла собой самостоятельного жанра в архаической поэзии, однако легенды об основании колоний часто включались в поэтические произведения различных жанров, предназначенные для публичного исполнения. Это, разумеется, способствовало не только относительно ранней письменной фиксации таких легенд, но и длительному и точному их сохранению в устной традиции.

⁴⁶То, что колонистов возглавляют изгнанники (политические беженцы или осужденные за преступления, обычно непреднамеренное убийство), является обшим местом в легендах о колонизации, см. Dougherty 1993, 31-44, ср. Miller 1997, 50-60, 86-87. Это, конечно, вовсе не противоречит тому, что по меньшей мере часть подобных легенд исторически достоверна, особенно если речь идет не об убийце (несомненный фольклорный мотив), а о политических беженцах и относительно недавнем прошлом. Ср. характерное замечание Платона (Legg. 735е-736а), что колонизация — это эвфемизм политического изгнания.

⁴⁷ У Евстафия (ad Dion. 772), заимствовавшего это указание у Стефана, оно искажено: κτίσμα κατά τινας Κριτίου ανδρός Κωου. Евстафий понял имя второго основателя Синопы как этникон, ср. в рукописях Стефана: Κριτίου κώιου, с тем же искажением имени. Предположение о том, что первоначально единственным основателем Синопы считался Кретин, а Κφος — не имя, а этникон (Bilabel 1920, 33-34; Asheri 1973, 75; Ehrhardt 1983, 56; Marcotte 2000, 147, п. 27; 260—261, с неточным переводом «се fut le tour de Kretines de Cos et d'exiles milesiens») кажется маловероятным, поскольку противоречит как прямому указанию Псевдо-Скимна, нашего древнейшего источника, упоминающего этих персонажей и сообщающего об их происхождении из Милета, так и общему мнению о том, что Синопа была именно милетской колонией, и отсутствию в ее надписях каких-либо следов дорийского влияния. Однако ссылки на то, что свидетельство Псевдо-Скимна якобы подтверждается независимой передачей текста Флегонта Геродианом (Bilabel 1920, 31; Максимова 1956, 46-47; Hind 1988, 222, п. 36) -следствие недоразумения. Действительно, в издании А. Лент-ца (Herodian. I, 339, 21-22) имеется фраза Σινώπη πόλις δι αφανέστατη τοΰ Πόντου, κτίσμα Κρήτινου καί Κωου, ώς φησι Φλέγων, однако она заимствована им именно из Стефана Византийского в соответствии с его убеждением (ошибочным), что чуть ли не вся информация Стефана происходит из сочинений Геродиана (Lentz 1867, CXXXVI-CXXXVII). При этом А. Лентц, как и в других случаях, практически не обращал внимания на состояние текста первоисточников, из которых он заимствовал предполагаемые фрагменты Геродиана. в частности, не отделяя в них рукописных чтений от конъектур (о недостатках издания см. Schultz 1912, 961-962). Таким образом, якобы независимое «свидетельство Геродиана» — не что иное, как все та же фраза Стефана Византийского с конъектурой А. Майнеке. Ту же ошибку повторил и Marcotte 2000, 261.

⁴⁸ Turk 1938, 1623-1625; Berard 1941, 176-186; Schmid 1947, 126-128; Leschhorn 1984, 31-41; Malkin 1987, 47-52, 216-221.

⁴⁹ Cp. Bürchner 1885, 55, Anm. 1; Bilabel 1920, 31-32.

⁵⁰ В родосском Камире известна патра под названием Κρητινάδαι (Segre, Pugliese Carratelli 1952, 143-145, № 1-2, ср. Peek 1969, 12—13, благодарю А.Брессона за это указание). Однако персонаж по имени Кретин, игравший роль в легендах об основании города, неизвестен. Основателем Камира считался Алтемен, культ которого засвидетельствован в городе, см. Bresson 1986, 411 — 421, особ. 414. Название патры, очевидно, связано с деревней Κρητίναι / Κρητηνία, находившейся в окрестностях города, и, вероятно, с критским происхождением, которое приписывалось Алтемену, ср. Bechtel 1917, 574.

⁵¹ Parke, Wormell 1961, vol. II, 20-21, 211, № 46-47, 525-526, Fontenrose 1978, 280-281, № Q 34-36, здесь же см. другие оракулы, связанные с основанием колоний, большинство которых было, очевидно, написано post eventum. О дельфийских Gründungsorakel см. Schmid 1947, 94-137; Parke, Wormell 1961, vol. I, 49-81; Fontenrose 1978, 137-144; Leschhorn 1984, 105-109; Malkin 1987, 17-91; Malkin 1989, 132-136; Dougherty 1992, 28-44; Dougherty 1993. 18-21, 45-60; Miller 1997, 88-144.

⁵² Parke, Wormel 1961, vol. II, 162-163, № 401 (= Apoll. Rhod. II, 846-850), 402 (= Just. XVI, 3, 4); Fontenrose 1978, 299-300, № Q 94. Cp. Malkin 1987, 73-77.

⁵³ Виноградов, Золотарев 1990, 57-74 = Vinogradov. Zolotarev 1990, 94-109 (та же статья переиздана в Vinogradov 1997, 405-419 с добавлением Addenda, учитывающих некоторые новые остраконы); Виноградов, Золотарев 1999, 106-114.

⁵⁴ Виноградов, Золотарев 1999, 126.

⁵⁵ Пример Херсонеса Таврического, в котором на раннем этапе его истории с полной несомненностью засвидетельствовано сосуществование ионийского и дорийского элемента, опровергает расхожее мнение о том, что дорийцы и ионийцы не основывали совместных колоний. См. например Miller 1997, 30. Впрочем, и другие примеры сосуществования дорийцев и ионийцев в рамках одной колонии известны, см., например, Thuc. VI, 5, 1 (Гимера). Не видели в этом ничего удивительного и сами древние, считавшие, например, малоазийскую Синнаду колонией дорийцев и ионийцев, см. Strubbe 1984—1986, 269 — 270 (в том числе о монетах с легендой Συνναδέων Δωριέων Ιώνων).

⁵⁶ Это обстоятельство игнорируется сторонниками «ранней колонизации» (см. ниже), которые датируют поселение Хаб-рона ранним временем, например серединой VIII в. до н. э.: Miltner 1939, 192; Graham 1958, 34, и др. В таком случае, Хаброн должен был прожить мафусаилов век, чтобы его могли убить киммерийцы. М. И. Максимова (Максимова 1956, 42-46), хотя и отмечает, что Хаброн был убит киммерийцами, все же датирует его первой половиной VIII в. до н. э. Предлагаемая ею картина совершенно фантастична. Не говоря уж о том, что она датирует появление киммерийцев в Синопе и разгром милетского поселения серединой VIII в. до н. э., что противоречит всем известным сведениям об их походах, она заставляет киммерийцев населять полуостров Синопы, как известно, отрезанный от хинтерлянда горами и удобный только для мореходов, в течение более 100 лет, а потом его покинуть, чтобы завоевать Азию. Как это совмещается с ее же представлениями о киммерийцах как кочевниках, остается неясным. Уход киммерийцев из Синопы, после которого, как она считает, они захватили Сарды, М.И.Максимова почему-то датирует 632 г. дон. э., что также противоречит свидетельствам источников. Ср. Hind 1988, 212-213. Предположение В. Паркера (Parker 1995, 9, 31) о том, что греческая колония в Синопе существовала уже в начале VII в. до н. э. и именно тогда была разрушена киммерийцами, также совершенно голословно и не подтверждается никакими аргументами.

⁵⁷ Предположение о том, что киммерийцы обитали в течение одного или двух поколений на месте Синопы (Hind 1988, 214; Parker 1993, 31) крайне маловероятно. Синопа, гористый мыс (сам город расположен на узком перешейке, соединяющем его с материком), область которого отделена горами от хинтерлянда, по своим географическим условиям непригоден для длительного пребывания кочевников, какими были киммерийцы. Нет и никаких археологических данных о пребывании киммерийцев на месте античного города. Здесь, как и в других случаях, связанных с киммерийцами, следует, очевидно, говорить о разрушительном краткосрочном набеге, а не о заселении разрушенного города.

⁵⁸ Ср. Ivantchik 1993, 65-76, 95-125; Иванчик 1996, 68-79, 100-131.

⁵⁹ Ünal 1983, 65-81; Hauptmann 1983, 268-269. Ср. Ivantchik 1997, 25-28; Иванчик 2001а, 42-49.

⁶⁰ Вопреки мнению В. Паркера (Parker 1995, 9, Anm. 8) эти обстоятельства заставляют усомниться в том, что Геродот черпал свои сведения о Синопе из милетского источника.

⁶¹ См. специально Oeri 1899.

⁶² Ср. Parker 1995, 9.

<<Назад Вперёд>>

Просмотров: 4123

загрузка...

Другие книги по данной тематике