Землевладение господствующего класса в условиях надельной системы
|
Картина землепользования непосредственных производителей вообще и байсин в частности в условиях надельной системы была бы не полной без анализа землевладения господствующего класса. Однако такой анализ затруднен крайней скудостью содержащихся в источниках конкретных сведений.
В эдиктах о надельной системе господствующий класс представлен тремя основными категориями — титулованной знатью, государственными чиновниками, а также буддийским и даосским Духовенством. О титулованной знати речь идет только в эдиктах Северного Ци, Суй и Тан, о буддийском и даосском духовенстве — в эдиктах периода Тан. По данным эдиктов, в Северном Ци, а также при Суй и Таи титулованная знать и государственные чиновники имели в своем владении «поля вечного занятия» (юн е тянь)(разд. II, В, 1; II, Д, п. 4; II, Е, п. 27, 28); в Северном Вэй и Северном Ци государственным чиновникам предоставлялись «общественные поля» (гун тянь) (разд. II, Б, п. 16; II, В, п. 7), а при Суй и Тан — «должностные поля» (чжифэнь тянь) (разд. II, Д, п. 5; II, Е, п. 33, 34); в Западном Цзинь, как сказано в эдикте Сыма Яня, они «держали поля» (чжань тянь), но какие именно, не уточнено (разд. II, А, п. 3). Даосские и буддийскце монахи, согласно танским эдиктам, получали «поля вечного занятия». Размеры всех предоставлявшихся знати и чиновникам полей зависели от их титула или ранга, и они соответственно менялись при понижении или повышении их (разд. II, А, п. 3 4; II, Б, п. 16; И, В, п. 1, 7; II, Д, п. 4, 5; И, Е, п. 27, 29, 33, 34, 36). Известно, что в период Тан «поля вечного занятия», при надлежавшие титулованной знати и чиновникам, передавались но наследству (разд. II, Е, п. 30, 31, 32). Согласно эдиктам того времени, они могли быть отобраны у своих владельцев, если те лишались своего социального статуса — «теряли имя» (чу мин) (разд. II, Е, п. 31). Об «общественных полях» государственных чиновников в период Северного Вэй сказано, что их отбирали у владельцев при освобождении от занимаемой должности (разд. II, Б, п. 16) и что чиновники, совершавшие продажу этих земель, подвергались наказанию (разд. II, Б, п. 16). Данными, непосредственно характеризующими статус «общественных полей» государственных чиновников в Северном Ци и «должностных полей» при Суй, мы не располагаем. «Должностные поля» государственных чиновников, согласно танским эдиктам, обрабатывались минь-байсин, и чиновники получали определенную часть урожая с этих полей два раза в год — осенью и зимой (разд. II, Е, п. 34). Иными словами, «должностные поля» представляли собой, по-видимому, определенную форму «кормления» государственных чиновников в отличие от «полей вечного занятия», которые передавались по наследству, «должностные поля» давали государственным чиновникам, наверное, только на время исполнения ими своей должности. Об этом может свидетельствовать само наименование этих полей. Таким образом, в период Тан у государственных чиновников было две категории полей: «должностные», предоставлявшиеся им на время службы, и «поля вечного занятия», передававшиеся по наследству. Те же категории полей были у государственных чиновников и в период Суй, и, по-видимому, различия между ними имели тот же характер. В Северном Вэй, как мы видели, «общественные поля» также предоставлялись государственным чиновникам на время службы и, по сути дела, не отличались от «должностных полей» при Суй и Тан. Можно высказать предположение и о сходстве с ними «общественных полей» государственных чиновников в Северном Ци, и о том, что «поля вечного занятия» государственных чиновников в Северном Ци и при Суй тоже передавались по наследству, как при Тан. Из сказанного следует, что в Северном Ци при Суй и Тан государственные чиновники имели две категории земли: наследственные владения, а также земли, выделяемые лишь на время службы, т. е. должностные. По сути дела, это были поля байсин, с которых чиновники получали часть урожая. Наследственные земли как чиновников, так и титулованной аристократии обрабатывались, по-видимому, различными категориями лично-зависимых. Во всяком случае, известно, что в Северном Ци «поля вечного занятия» давались чиновникам и знати в зависимости от их титула или ранга на определенное число рабов (разд. II, В, п. 1). Отсюда можно заключить, что рабы и обрабатывали эти поля. Кроме них те же функции могли выполнять буцюй или цза ху, о которых говорилось в гл. 1, а также дянь ху (о них см. ниже). В эдикте 280 г. не сказано о чьих-либо наследственных землях, упоминается лишь о том, что чиновники «держат земли». Но здесь же для государственных чиновников предусмотрена возможность оказывать «покровительство» определенному числу дянь кэ — в зависимости от ранга (разд. II, А, п. 4). Слово «дянь» значит «обрабатывать [не свою] землю», «кэ» — «гость», «пришлый». Отсюда можно прийти к заключению, что дянькэ — какая-то категория лично-зависимых земледельцев, находившихся в Западном Цзинь под «покровительством» чиновников и, следовательно, обрабатывавших их земли. Но, на наш взгляд, это не были те самые земли, которые «держали» чиновники. Обоснование данному выводу можно найти в следующих фактах. Формально в эдикте 485 г. не говорится о наследственных землях титулованной знати и государственных чиновников, фактически же в разделах, касающихся «наделения» рабов «полями вечного занятия» (разд. II, Б, п. 2, 8), по-видимому, речь идет о таких землях. Это подтверждает эдикт 564 г., по которому знать и чиновники могли владеть определенным числом рабов, «наделявшихся полями вечного занятия». Поскольку аграрные порядки Северного Ци базировались на правилах, разработанных эдиктами Северного Вэй, можно предположить, что «наделявшиеся» землей рабы, о которых сказано в эдикте того времени, принадлежали не только байсин, но и представителям господствующего класса. Нечто подобное можно проследить и в Западном Цзинь, если рассматривать только наследственные земли государственных чиновников. «Должностные земли» государственных чиновников в условиях надельной системы обрабатывались, как было замечено выше, байсин, а наследственные земли — различными категориями лично-зависимых. При этом начиная с Северного Вэй эдиктами вводились ограничения не на число работавших на «должностных полях», а на их площадь. И, напротив, ограничения в эдиктах Северного Ци и Северного Вэй в отношении наследственных земель представителен господствующего класса распространялись на количество лично-зависимых обрабатывавших эти земли. Поэтому, с нашей точки зрения в эдикте 280 г. имеются в виду две категории земель государственных чиновников. Поля, согласно эдикту находившиеся в «держании» чиновников, в размерах, соответствовавших рангу их владельца, очевидно, были их «должностными землями». А поля, которые обрабатывались дянь кэ, состоявшими под «покровительством» чиновников, представляли собой, но всей видимости, их наследственные земли. Остается нерешенным вопрос о наследственных землях титулованной знати в Западном Цзинь. Отсутствие упоминаний о них в эдикте 280 г. объясняется, наверное, тем, что государству в то время еще не удалось установить регламентацию наследственного землевладения аристократии, объявить эти земли «наделяемыми». Как видно, это произошло позже — в Северном Вэй, когда наследственные земли представителей господствующего класса были «наделены» им на их рабов, количество которых было ограниченно. В то же время, как будет сказано ниже, развернулась и борьба государственной администрации с верхушкой цзун за контроль над байсин. В связи с этим период Северного Вэй следует, видимо, расценивать как время первых успехов государственной организации в регламентации наследственного землевладения господствующего класса. Первоначально (в Западном Цзинь, Северном Вэй и Северном Ци) эта регламентация приняла форму «наделения» наследственных земель на рабов и другие категории лично-зависимых (такие, как дянь кэ в Западном Цзинь) и ограничения числа «наделяемых» соответственно титулу или рангу их владельца. Скорее всего это объяснялось общим ходом процесса развития аграрных отношений в условиях надельной системы, когда труд рабов стал широко использоваться на земле. Впоследствии (в империях Суй и Тан) активизировался процесс перехода рабов и других категорий «подлого люда» в байсин и «подлый люд» перестали «наделять» землей, а регламентация наследственного землевладения господствующего класса приняла форму ограничения размеров земельных площадей. Но сами эти земли продолжали, очевидно, считаться «наделенными» со стороны государства. Прямо об этом в эдиктах Суй и Тан не сказано, однако положения о наследственных землях титулованной знати, государственных чиновников, буддийского и даосского духовенства включены в общий контекст «наделения» землей байсин. Кроме того, сами наследственные земли названы в них, как уже отмечалось, «полями вечного занятия» — точно так же, как и наследственные наделы байсин. Все это позволяет думать, что наследственные земли господствующего класса при Суй и Тан продолжали считаться «наделенными». Конечно, «наделение» этих земель представителям господствующего класса имело отнюдь не такое значение, как «наделения» байсин. «Наделяя» наследственными землями отдельных представителей господствующего класса, государство лишь подтверждало свое право верховной собственности на эти земли, право регламентировать наследственное землевладение господствующего класса. Можно отметить в этой связи, что в отличии от байсин государственные чиновники, согласно танинским эдиктам, имели право продавать и сдавать в аренду свои наследственные земли (с. 113). Как свидетельствуют источники, представители господствующего класса на всем протяжении истории надельной системы не прекращали вести борьбу за расширение своего наследственного землевладения путем «поглощения» наделов байсин. Правда, в материалах, предшествующих периоду Тан, чаще всего не уточняется, кем именно «поглощались» земли, говорится лишь, что это делали «сильные» — цян, хао или «богатые» (фу) [В, цз. 110, с. 8а; 17, цз. 24, с. 66; 16, цз. 51, с. 56; 24, цз. 2, с. 2а; 29, цз. 487, с. 13а, цз. 495, с. 166; 30, цз. 372, с. 6а]. Но в танских источниках уже указывается конкретно, что «поглощения» совершались ван, гун и государственными чиновниками [29, цз. 495, с. 26а; 23, цз. 85, с. 1565]. В них же встречаются данные и о захвате земель байсин монастырями [20, цз. 110, с. 571]. В период Тан «поглощения» стали завершаться образованием так называемых чжуан тянь [29, цз. 495, с. 246], которые многие китайские историки интерпретируют как «поместья» [108; 155; 151]. В чжуан тянь, поскольку они возникали в результате «поглощения» наделов байсин, должен был, по всей вероятности, получить распространение и труд байсин, попавших в результате «поглощения» их наделов в личную зависимость от отдельных представителей господствующего класса — в той или иной форме или степени. * * * Итак, сам акт «наделения» байсин землей со стороны государства не означал, что им предоставляли земли, находившиеся в непосредственном распоряжении государственной администрации. Таким земельным фондом государство, по сути дела, не располагало. «Наделенными» оно объявляло земли, которые давно уже находились в распоряжении байсин и обрабатывались ими. Регулирование землепользования байсин в условиях надельной системы продолжало осуществляться на основе норм обычного права. Сами эдикты о надельной системе представляли собой фиксацию этих норм, т. е. констатацию реальной действительности. Этими эдиктами государство как бы санкционировало аграрные порядки, ранее действовавшие среди байсин. Но уже сам акт «санкционирования» государством реально существовавших аграрных отношений, объявление им земель байсин «наделенными» фактически означали провозглашение государства верховным собственником этих земель. Точно такой же смысл имело и объявление «наделенными» земель, которые принадлежали представителям тех или иных групп господствующего класса и которые обрабатывались байсин или какими-либо категориями лично-зависимых. Это не означало, однако, что эдикты о надельной системе провозглашали «все земли принадлежащими государству в лице его верховного главы — императора, а население (и крестьян и феодалов)—держателями государственных наделов» [59, с. 48]. Таких прямолинейных заявлений нам не встретилось ни в одном из эдиктов. Статус верховного собственника земли государство приобретало только в результате самого акта «наделения». Необходимо отметить также, что в эдиктах о надельной системе содержались положения, фактически запрещавшие байсин без особого разрешения покидать свои наделы [разд. II, Б, п. 13; II, Е, п. 25]. По сути дела, это означало прикрепление байсин к их наделам, что, по-видимому, тоже было тесно связано с объявлением земель байсин «наделенными» государством. |
загрузка...